Селина Синклер - Герой ее романа

— И что такое «важные вещи», по ее мнению?

— Научиться грациозно танцевать. Быть остроумной собеседницей и любезной хозяйкой. Уметь играть в теннис и флиртовать. — Сара состроила гримасу. — Все это должно было помочь мне привлечь нужного мужчину и стать хорошей женой. Я старалась изо всех сил угодить ей, но у меня ничего не получалось.

— Чем же все кончилось?

— Колледжем.

— Каким?

— Бизнес, администрирование и бухгалтерское дело.

Дакота с удивлением посмотрел на нее. Он не сомневался, что ее должны бы отправить учиться делать покупки и принимать гостей.

— Да, я тоже удивилась. Но потом догадалась. Мать решила, что раз я вряд ли сумею быть хорошей женой, то, может, сумею стать полезной дочерью, работая в фирме отца. Я прошла факультативный курс творческого письма. Единственное полезное знание, какое я получила в колледже.

— Догадываюсь, что вы не добились успеха в большом малоприятном мире бизнеса?

— Отцу потребовалось ровно пять месяцев три недели и один день, чтобы убедиться в пагубности такого рода надежд. Он объяснил матери, что если она не хочет потерять все, что они заработали, то лучше выбрать для меня другое направление. Следующие три года я днем играла роль послушной дочери, а по вечерам мать устраивала парад подходящих мужчин. А я их всех отпугивала.

— Намеренно?

— Если бы! Но в самом деле получалось так, что стоило мужчине подойти ко мне, как я превращалась в недотепу. Наступала на ноги, заливала чей-нибудь костюм соусом... Когда мужчины пытались заговорить со мной, я начинала заикаться или немела. Чем больше я старалась, тем хуже выходило. Однажды я сидела в своей комнате и размышляла, каким человеком я хотела бы стать? И что бы при этом чувствовала? Так я пришла к Джону Макаллистеру.

— А Дезире?

— После «Февраля во Фрипорте», — на губах ее заиграла лукавая улыбка, — Джон стал чересчур самоуверенным. Я решила, что ему нужен противовес. Дезире стала тем персонажем, который придал ему равновесие.

— Она тоже реальный человек?

— Нет, она антитеза реального человека. — Улыбка погасла. Сара отвернулась.

— Какого? — спросил он, уже предполагая ответ.

— Меня. — Она смотрела на воду. — В Дезире есть все, чего нет во мне. Она водит «Харлей», играет в бильярд и пьет текилу. Она склонна к приключениям, бесстрашная, импульсивная и охотно идет на риск. Дезире добивается того, чего хочет. — Сара посмотрела на Дакоту, глаза ее сверкнули. — И теперь я тоже собираюсь добиваться желаемого. Хватит быть нытиком.

— А конкретно?

— Мне нужен кавалер, чтобы поехать на юбилей. И я буду очень довольна, если мой кавалер окажется таким человеком, который сумеет дать пинка под зад Паркеру, матери и ее друзьям-снобам.

— Ну а что потом? После юбилея? Что будет потом? Вы вернетесь сюда и снова будете жить отшельницей?

— А куда же еще я могу поехать? — нахмурилась она. — Назад в Торонто?

Он пожал плечами.

— Не думаю, что я смогу жить с родителями.

— Вам и не надо жить с родителями. Вы взрослая женщина. И имеете право делать все, что захотите. Можете купить квартиру или собственный дом. Можете путешествовать.

Она вздернула подбородок. Он уже начинал понимать, что это означает. Упрямство.

— Мне нравится здесь. Тут тихо и никто мне не докучает. Я могу спокойно писать.

А остальное не его собачье дело. По крайней мере это он услышал в ее тоне.

Она точно не разбирается в мужчинах.

Дакота заподозрил это после двух часов разведки. Казалось, когда дело доходит до мужчин, у нее срабатывает природный инстинкт, и она безошибочно выбирает отбросы сильного пола.

Понадобились сила его убеждения, нажим, изобретательность и даже запугивание, чтобы извлечь Сару из ситуации, в какую она ухитрилась попасть в последние шесть часов.

И если она еще раз задаст этот вопрос...

— А что в нем плохого? — Дакота сжал зубы и вывел пикап со стоянки у библиотеки. — По-моему, он настоящее совершенство. У него такие потрясающие зелено-голубые глаза...

— Глядя в его глаза, вы, полагаю, не заметили, что он читал, — проворчал Дакота.

— Не заметила, — с раздражением призналась она.

— В следующий раз, когда встретитесь с ним в библиотеке, спросите, что он знает о садомазохизме и ритуальном сексе.

— Так он об этом читал книгу? Ну и что такого? Я беру книги об отравлении, скалолазании и детонации бомб. Но это не значит, что я собираюсь прыгать со скалы или взрывать машину. И кроме того, — оправдываясь, добавила она, — я не планирую иметь с ним секс.

Дакота почувствовал, как от ее слов у него забегали мурашки. Иногда Сара приводила его в ужас. Интересно, что она будет делать, когда он уедет? Кто будет защищать ее от стада мужчин, которые налетят на талантливую, сексуальную женщину? Он знал, что таких много. И больше всего Дакоту пугало то, что многие из них, наверно, похожи на него.

Подонки с холодным сердцем, они рады использовать женщину и получить то, чего хотят.

— Вы и в самом деле верите, что он читал книгу в исследовательских целях?

— Нет, — вздохнула она.

— Послушайте, солнышко, вы должны вылечиться от наивности. Не каждый человек такой, каким представляется. — Дакота повернулся к ней, чувство неясной тревоги охватило его. — Обещайте мне, что будете осторожной.

— Хорошо. И вы обещайте, что больше не будет таких сцен, как в библиотеке. В жизни не попадала в столь неловкое положение. После вашего выпада я не смогу смотреть в лицо библиотекарю, а это единственная приличная библиотека в графстве.

Чувство вины шевельнулось в Дакоте. Но он тотчас подавил его.

— Я защищал ваши интересы.

— Потрясающе, — фыркнула она. — Я это запомню. И в следующий раз, когда ко мне подойдет мистер Подходящий, буду знать, что вы напугаете и прогоните его!

— Поверьте мне, Сара, ни один из этих парней не имел ничего общего с мистером Подходящим!

— Вы тоже поверьте, что достаточно мне сказать об этом. А не оповещать весь мир, что вас послала матушка-настоятельница, потому что она... якобы «озабочена моей судьбой и готова вернуть меня к монашеству раньше, чем я буду испорчена внешним миром».

— Но это сработало, правда?

— Вы дьявол. Зачем мы сворачиваем к супермаркету?

— Помните симпатичного, вежливого бухгалтера, о котором мы говорили вчера? — (Она застонала.) — Он где-то там, и мы собираемся его найти.

— Хоть бы он потерялся, — проворчала она.

— Вы не понимаете, что для вас хорошо. Это просто беда. — Он ловко свернул на парковку и заглушил мотор.

— А вы понимаете? — Глаза ее метали искры.

— Я дольше прожил здесь, — пожал он плечами.

— Поэтому вы так циничны.

— А вы чертовски доверчивы, — нетерпеливо бросил он, открывая дверцу. — Мы потратили уйму времени. На этот раз цель выберу я, а вы сосредоточьтесь на том, как окрутить его. Идет?