Энджи Фримен - Длиною в жизнь

Оказавшись в салоне самолета, Трейси ощутила себя заключенной, которая твердо знает, что побег невозможен. Два года она не видела своего бывшего мужа, два года пыталась забыть обо всем и честно признаться самой себе, что история их совместной жизни закончилась одновременно с постигшей их семью трагедией.

И вот сейчас она летит на встречу с мужем, чтобы попытаться помочь ему вспомнить хоть что-нибудь, и в частности ее саму, женщину, которую он когда-то любил. А если она преуспеет в этом и к Кевину вернется память, то он непременно вспомнит и ужасное утро, в которое их счастливая супружеская жизнь превратилась в сплошной кошмар.

На долю секунды Трейси вдруг ощутила какую-то извращенную зависть к мужу. Он ничего не помнит и этим счастлив!

Она достала из косметички маленькую коробочку и трясущимися руками вынула из нее великолепное бриллиантовое кольцо. Ни о чем не помнить и ничего не чувствовать! — мысленно произнесла она заклинание и надела кольцо на безымянный палец левой руки.

Поиски Кевина не заняли много времени — высокого широкоплечего мужчину легко заметить в толпе встречающих. У Трейси ёкнуло сердце, задрожали колени и перехватило дыхание, когда она увидела Кевина. Он был в джинсах и в просторной черной рубашке. Левая, загипсованная, рука покоилась на перевязи. За то время, что они не виделись, Кевин заметно похудел и постарел, черты его обострились, отчего лицо приобрело мрачное выражение. Это было лицо человека, который уже забыл, когда улыбался в последний раз.

Он высматривал Трейси среди пассажиров, периодически сверяясь с фотографией, которую Лидия накануне прислала ему по фототелеграфу.

Трейси ждало новое потрясение, когда Кевин скользнул по ней равнодушным взглядом и снова обратился к снимку. Моя прическа! — внезапно спохватилась она. Наверное, фотография сделана несколько лет назад, когда у меня еще были длинные волосы. Мне ведь не раз говорили, что короткая стрижка изменила меня до неузнаваемости.

Трейси заставила себя подойти к Кевину, двигаясь при этом какой-то неестественной, деревянной походкой и чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди.

— Кевин.

— Трейси? — машинально откликнулся он, причем в его темно-золотистых глазах не промелькнуло ни малейшей искорки узнавания.

Она кивнула.

— Сестра сказала, что ты моя жена, — произнес он с оттенком черного юмора, более того, — даже нашел в себе силы улыбнуться.

Лидия не стала уточнять, что жена бывшая, опасаясь, что брат просто не позволит Трейси приехать, если узнает, что они развелись два года назад. Кевин никогда не принял бы «благотворительную» помощь от посторонних людей, к которым теперь относилась и его бывшая жена.

Трейси кивнула, прекрасно осознавая, что ей надлежит вести себя осторожно и мудро. Она поцеловала Кевина, обняв его одной рукой за шею. Кевин, в свою очередь, обнял ее за талию. Трейси поразило, что, прижавшись к нему, она сразу вспомнила его запах — настолько знакомый, словно муж только вчера держал ее в объятиях.

Где-то в глубине подсознания всколыхнулась настолько сильная волна печали и желания, что Трейси испугалась собственных чувств. Нет, подумала она, только не это!

Когда она прижалась щекой к теплой щеке Кевина, ее тело содрогнулось от рыданий.

— Все в порядке, — мягко утешил он, поглаживая Трейси по спине, — мы справимся с этим.

Справимся с чем? — хотела спросить она, однако не могла раскрыть рта, чувствуя, как из глаз неудержимым потоком льются слезы. С большим трудом Трейси обуздала эмоции и отстранилась от этого мужчины — родного и одновременно чужого.

— Прости, — дрожащим голосом прошептала она.

— Ничего-ничего, с кем не бывает, — ответил Кевин, рассматривая ее взглядом доброжелательного незнакомца.

Трейси промокнула глаза платочком и спросила:

— Ты действительно меня не узнал?

— Увы.

Это признание причинило ей боль, которой она никак не ожидала. Кевин меня не узнает, я для него никто, а ведь когда-то он любил меня всем сердцем и всей душой! И вновь слезы затуманили глаза Трейси.

— Не плачь, — попросил Кевин, и в его голосе прозвучали какие-то странные нотки. — Пожалуйста, не плачь.

Смахнув слезы, Трейси посмотрела ему в глаза. Теперь в них не было и тени юмора — одна только затаенная печаль.

— Больше не буду.

— Вот и хорошо. Пойдем.

На выходе из аэропорта их ожидала машина с водителем. Кевин сел рядом с Трейси на заднее сиденье. Пока его рука находится в гипсе, он не может водить сам, догадалась она.

— Лидия не сказала мне, что ты подстриглась, поэтому я искал женщину с длинными волосами.

— Она не видела меня с тех пор, как я сделала короткую стрижку. Можно взглянуть на фотографию, которую она тебе прислала?

Кевин кивнул и достал из нагрудного кармана рубашки снимок. Он был сделан в день свадьбы, когда Трейси и Кевин, смеясь, готовились разрезать свадебный торт. На этой фотографии они выглядели такими молодыми, беззаботными, счастливыми!

Это была другая жизнь и другая реальность.

— Мне нравится эта фотография. — Кевин чуть заметно улыбнулся. — Мы выглядим здесь восхитительно влюбленными.

— Да.

Возвращая снимок, Трейси чуть заметно вздохнула, борясь с чувствами, которые он у нее вызвал. Недолго они были счастливы, она бросила Кевина через два года после свадьбы… Этот глянцевый кусочек бумаги хранил чудесный, но невозвратимый отрезок их жизни.

— У меня в бумажнике была твоя фотография, однако бумажник лежал в кармане пиджака, который сгорел во время аварии, — сказал Кевин. — По крайней мере, полиция сделала вывод, что он сгорел, поскольку, когда меня нашли, пиджака на мне не было, а я даже не мог назвать своего имени.

От Лидии Трейси знала, что Кевин каким-то чудом ухитрился выползти из машины до того, как вспыхнул бензобак. Полиции не сразу удалось установить личность пострадавшего, поскольку дело осложнялось тем обстоятельством, что Кевин позаимствовал машину у человека, который в тот момент находился за границей.

— Это ужасно! — Трейси передернула плечами.

— Да, но, к счастью, я ничего не помню.

— Кевин…

— Я очень многое пытался вспомнить, предполагая, что у меня, как и у любого другого человека, есть прошлое, забыть которое просто невозможно.

— Увы, далеко не все в нашей власти, — посетовала Трейси, стараясь не выдать ненароком, как ей жалко Кевина.

— Ничего подобного, — не согласился он.

Благодаря открывающимся по обе стороны пейзажам, дорога вдоль океанского побережья была поистине прекрасна, однако Трейси слишком сильно нервничала, чтобы любоваться окрестностями. Они с Кевином неотрывно смотрели друг на друга, причем на его лице застыло любопытство.