Рене Бернард - Водоворот страсти

Тогда Хейл и постаралась придать своему лицу выражение холодной отчужденности, одновременно выискивая взглядом укромный уголок, где можно было укрыться, или какую-нибудь знакомую, дружески расположенную к ней.

Размеренный шум светской болтовни, то возраставший, то утихавший, иногда прерываемый сдержанным смехом, не успокаивал натянутые нервы Хейли, а, напротив, лишь усиливал ее нервное возбуждение. Шум в зале звучал в ее ушах все неприятнее, визгливее и назойливее.

Увидев, какими надменно-насмешливыми взглядами окидывают ее время от времени леди Прингл и ее собеседники, Хейли решилась действовать. Она вовсе не собиралась становиться мишенью для издевок и колкостей со стороны светских сплетниц. Бросив мимолетный взгляд на балкон, она поняла, где можно обрести убежище, чтобы вернуть себе душевное спокойствие. Не подавая виду, что она растерянна и взволнованна, Хейли как ни в чем не бывало из гостиной направилась в зал. Вскоре она приметила небольшую лестницу, очевидно, предназначенную для слуг, и поднялась по ней на галерею.

Тихая пустынная галерея показалась Хейли самым подходящим местом для того, чтобы успокоиться. Она думала, что, если чуть-чуть отдохнет здесь в тишине и одиночестве, ей удастся пересилить все страхи и волнения. Кроме того, она надеялась увидеть отсюда тетю Элис и мистера Трамбла, чтобы своевременно присоединиться к ним, прежде чем они заметят ее отсутствие.

В узкой галерее было темно, проход освещали лишь отблески света снизу. От мысли, что она видит всех, а ее никто, что она превратилась в невидимку, Хейли развеселилась. Впрочем, если бы кто-нибудь удосужился задрать голову кверху и внимательно всмотреться в темную галерею, они могли бы заметить таинственную фигуру.

Не ощущая на себе ничьих пристальных оценивающих взглядов, Хейли непринужденно прошла вперед.

Больше всего в светском обществе ее раздражала необходимость держаться все время начеку. Ни на секунду нельзя было забывать об осторожности. Ей приходилось взвешивать любое слово пли поступок, чтобы не попасть в неловкое положение. «Скорей бы все закончилось», — думала Хейли и считала про себя дни до ее свадьбы. Она никогда не могла предположить, что узы приближающегося брака окажутся глотком свободы по сравнению с ее нынешним положением в обществе. Она покачала головой — слишком нелепой показалась ей эта мысль — и направилась к одному из стульев, выстроившихся вдоль стены. «Все, что ни делается, делается к лучшему. Согласие на брак с Гербертом, мучительный выход в свет, ах, если бы только вести как можно более незаметное существование, то…»

Ход мыслей вдруг прервался. Хейли замерла на месте от неожиданности, увидев, что в конце галереи одна темная тень вдруг сдвинулась с места. Оказывается, на галерее, кроме нее, был кто-то еще. То, что по ошибке она приняла за тень от столба арки, оказалось человеком. Он стоял к ней спиной, очевидно, созерцая то, что происходило внизу.

Незнакомец занимался именно тем, чем она хотела в конечном итоге заняться. Хейли охватила мгновенная вспышка раздражения, тут же сменившаяся лукавой усмешкой. «Что можно сказать в свое оправдание? В его глазах я, наверное, выгляжу незваной гостьей».

Мелькнула мысль о поспешном отступлении, но тут же на смену ей пришла другая — а вдруг он повернется и увидит, как трусливо она убегает, — и это сразу все изменило. Хейли поняла: лучший выход из положения — во всем объясниться и принести извинения. Она подошла к тени поближе, чтобы говорить с незнакомцем как можно тише, не привлекая внимания гостей внизу.

— Прошу извинить меня за невольное вторжение, — извинилась она.

Он резко повернулся в ее сторону, вскинул руки, словно готовясь отразить или нанести удар. От неожиданности Хейли отшатнулась назад. Он напоминал хищника, которого застали врасплох, готового защищаться до последнего. От осознания опасности, у Хейли перехватило в горле. Однако, увидев перед собой леди, незнакомец сразу обмяк. Бальное платье и туфельки явно не представляли никакой угрозы. Хейли вдруг удивленно заморгала. Никогда в жизни она не видела столь красивого мужчины. Черные, густые и непослушные волосы обрамляли продолговатое аристократическое лицо. Высокие скулы и крупные черты придавали ему оттенок мужественности. В темноте нельзя было разобрать цвет его глаз, но на первый раз было достаточно и того, что она увидела. Перед ней стоял умопомрачительно красивый мужчина, к тому же скорее всего очень обаятельный и сердце Хейли внезапно страшно забилось. Он развел руки, то ли в поклоне, то ли показывая свои мирные намерения.

— Если вы скрывались здесь, сэр, для…

— Я ни от кого не скрывался, — перебил он ее.

— Нет, конечно же, нет. Хейли подавила невольную улыбку, слишком поспешно и как-то обидчиво прозвучал его ответ. Шум от разговоров, доносившийся снизу, придал ей смелости, и она с насмешкой прибавила: — Увидев вас, скрытого в тени, я, видимо, ошиблась в своем предположении. Если бы вы прятались за портьерами, тогда у меня было бы больше оснований так думать.

— Я не прячусь. — Он выпрямился, скрестив руки на груди. В уголках его рта затаилась улыбка. Настроение незнакомца явно улучшилось.

— Если надо укрыться от посторонних глаз, то я посоветовала бы воспользоваться небольшой библиотекой на втором этаже.

— И откуда вам известно о библиотеке?

Хейли пожала плечами:

— Впервые приехав в Лондон, нам надо было снять дом. Среди прочих нам показали и дом мистера Баскомба. Так вот, во время осмотра мне показалось, что мистер Баскомб как-то забыл о том, что у него есть библиотека.

— Он не любит читать, не так ли?

— От чтения он чихает. Помнится, он что-то говорил о книжной пыли. — Хейли торопливо выдавила улыбку. Ей пришла в голову неожиданная мысль: а вдруг незнакомец — приятель мистера Баскомба?

— Хотя я уверена, что он хорошо осведомленный и знающий человек.

— Разумеется. Любой человек, вынужденный часто высказывать свое мнение, должен проявлять осведомленность.

— Конечно, — ответила она. Он улыбнулся мило и обаятельно. От волнения и щемящего страха у Хейли засосало под ложечкой. В голове поднялся вихрь мыслей. Что она тут делает? Ей пора давно уносить ноги! Эта беседа слишком интимна и неприлична… и чем-то напоминает флирт.

Она отошла на шаг назад.

— Я хотела бы принести извинения за… вторжение. — Хейли присела в неуклюжем реверансе, колени плохо слушались ее. — Я возвращаюсь в зал, чтобы не мешать вам.

— А вы тоже поднялись сюда, чтобы спрятаться?

— Нет. Я только хотела здесь немного передохнуть, вернее, отдышаться. — Хейли смутилась. Слишком смешным выглядело ее оправдание: подниматься наверх на Пыльную галерею для того, чтобы отдышаться. — Всего хорошего!