Джульет Бернс - Играем в карты на любовь

И Одри это тоже было нужно.

Ее ноги обнимали его, а руки пробегали по его волосам, он вдыхал ее запах, чувствуя, что его переполняет любовь к Одри. Все, что он чувствовал сейчас, — это мягкость, покой, свобода, любовь и надежда.

Она любит его. Одри сказала, что любит его, Марка Мэлоуна. Эта мысль не давала ему покоя. Она знала о самых позорных деталях его жизни и все равно любила его. Она плакала из-за него. Ни одна женщина никогда не плакала из-за него.

С утра Марк поехал на северное пастбище, но он знал, что сегодня уже не сможет работать. Сегодня уезжал Девон, поэтому Марк решил взять выходной, чтобы вместе с Одри проводить мальчика домой. Он решил отвезти его на самолете.

Если поторопиться, то можно успеть это сделать. Он развернул Метеора и помчался домой.

Когда Марк вошел в кухню, Одри там не было. Он остановился в столовой и увидел ее, стоящую перед открытой входной дверью в окружении чемоданов. Слишком много для одного Девона.

Одри обняла своего племянника и отправила его с Долтом, чтобы он попрощался с пони.

Глядя на нее, Марк понял, что его израненное сердце излечилось, а твердая скорлупа, которой он окружил себя, треснула. Одри не может покинуть его сейчас.

Марку хотелось обнять ее. Расставшись с ней, уже через час он начинал скучать. Ему хотелось не только обнять ее, он снова желал услышать от Одри слова любви. Слышать их каждый день. И ему тоже хотелось рассказать ей о своей любви.

При этой мысли Марк похолодел. Неужели он тоже любит ее?

— Мистер Берк! Что вы здесь делаете?

Мистер Берк? Кто этот мистер Берк?

Полный мужчина в дорогом костюме медленно прошел мимо Одри в комнату и осмотрелся:

— Так значит, это и есть дом Одинокого ковбоя? Для тебя будет лучше, если ты представишь в журнал хорошую статью, учитывая все то время, которое ты провела здесь.

Слово журнал эхом отдалось в мозгу Марка, заставив его вздрогнуть. Внутри словно что-то оборвалось. У него перехватило дыхание, он не мог дышать. Так она журналистка? Все, что ей нужно, это лишь статья? Каким же дураком он был, считая, что Одри не такая, как все остальные женщины! Глаза его закрыла пелена. Он ничего не видел. Нет, это просто пот, потому что он не может плакать.

Как же она, наверное, потешалась над ним все это время! Кто он такой? Жалкий пьяница, увлекшийся призрачной химерой.

— Вы о статье? — начала Одри, приближаясь к входной двери. Она оглянулась и встретилась взглядом с глазами Марка. — О нет!

Если она сейчас же не уберется отсюда, он просто схватит ее за лживую шею и свернет ее.

— Убирайтесь! — закричал он. — Оба, немедленно!

Одри пошла к нему, вытянув вперед руки:

— О, Марк. Это не то, что ты подумал. Позволь мне все объяснить. Я не хотела никому причинить боль.

Она почти дотронулась до него, но он отдернул руку:

— Не трогай меня!

Она выглядела так убедительно в своей извинительной роли. Она, наверно, выучила ее наизусть на случай, если ее поймают с поличным.

— Вы оба получили то, что хотели.

Одри отшатнулась, словно ее ударили, лицо побелело. Она покачнулась, как будто собираясь упасть в обморок.

— А теперь — убирайтесь! — снова закричал Марк.

Одри повернулась и пошла к двери, даже не оглянувшись на мужчину, стоящего в комнате.

Мистер Берк уставился на Марка. Сжав кулаки, Марк двинулся к нему. Мужчина развернулся и бросился вслед за Одри. Марк захлопнул дверь, вытер глаза и сел в кресло. У него все болело. Он сел на краешек кресла, но боль лишь усилилась. Он не мог дышать.

Мысль о том, что его личная жизнь будет в подробностях описана во всех журналах, пробудила в нем желание выпить. Он должен предупредить своего брата. А еще ему придется поговорить со своей матерью. Если эта история увидит свет, сразу же появятся другие репортеры со своими вопросами.

Впрочем, его мать это порадует. Им нужно объединиться с Одри и вместе писать грязные статейки. Начать свой бизнес по консультированию людей о том, как стать лживой змеей.

Теперь ему придется продать ранчо и переехать в другой штат. Но первое, что он сделает, хотя поклялся никогда этого не делать, — он поедет домой.

Денни вернулся из больницы. Одри завезла им Девона и, сославшись на усталость, попрощалась и поехала к себе домой.

Она больше не будет пытаться получить повышение в журнале. Ее сердце разбито. Какая карьера может сравниться с этим?

Зная о том, что когда-нибудь их отношения с Марком закончатся, Одри тем не менее продолжала предаваться фантазиям. Прошлая ночь на ранчо была для нее сладкой мукой. Быть в объятиях Марка, любить его последний раз…

Он проводил ее до машины.

Одри и не ожидала от него ответных чувств. Но она ненавидела себя за то, что он узнал об ее тайне. Теперь он больше никогда не поверит, что она любит его. При этой мысли у Одри больно сжималось сердце.

Следующим утром она начала свою новую работу, раздавая советы несчастным влюбленным. Какая злая шутка судьбы! Впервые в жизни Одри потеряла аппетит. Если верить диетологам, это самый простой способ потерять вес. В течение нескольких недель Одри просто заставляла себя что-нибудь поесть. Даже шоколад не мог вернуть ей радость жизни.

Ей стоило огромных усилий просто вставать по утрам и целый день сохранять достойное лицо. Быть так близко к своей мечте, на осуществление которой она и не надеялась, и так ужасно обмануть человека, который пережил немало предательств в своей жизни.

После двух недель хандры сестры Одри решили вывести ее из этого состояния.

— Ну давай же, Одри, — упрашивала Миранда, сидя рядом с ней на диване. — Давай пробежимся по магазинам. Приехали родители Денни, так что они посидят с Девоном, а мне нужен новый костюм.

— Одри, ты такая бледная, у тебя круги под глазами, а волосы похожи на крысиное гнездо. Так что поднимайся и иди в душ. Ты пойдешь с нами!

Спустя три часа, потолкавшись в магазинах, сестры решили присесть в кафе и отдохнуть.

— А теперь, — уверенно сказала Клер, — ты расскажешь нам, что произошло. Что случилось с твоей статьей? Ты написала ее или нет?

Одри открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Как им объяснить? Она поняла, что никогда не делилась своими чувствами с сестрами, полагая, что это ее работа — слушать и давать советы, а не взваливать на других бремя своих проблем. Может быть, она и не была бы сейчас в таком состоянии, если бы сразу поделилась своими переживаниями с ними. В этот момент Одри поняла, что она не одинока.

— Давай, Одри. Выговорись, — настаивала Миранда.

Клер сочувственно обняла ее за плечи:

— Одри, мы действительно очень беспокоимся о тебе.

Одри покачала головой.

— Я все разрушила!