Лора Мартин - С тобой — хоть на край света!

— Ты говорил, что хочет приехать ее сестра. Я готова оплатить расходы. Ведь Наоми так самоотверженно ухаживала за тетей Кларой.

— Рейчел, где ты возьмешь деньги?

— Придумаю что-нибудь.

Она озабоченно провела рукой по лбу. Пойдет ли Жан-Люк на это? Так или иначе, она обязана спросить его. Может, не откажет ей в небольшой ссуде. Она вернет деньги, как только сможет, естественно, с процентами.

— Ты скучаешь о нем?

Рейчел сочла отрицание бессмысленным:

— Да.

— Сколько прошло с его отъезда?

— Четыре дня.

— А кажется, что очень давно.

Шон отрезал себе ломтик сыра. Рейчел улыбнулась:

— Да, кажется, целая вечность.

— Я удивлен, что он оставил тебя в такой трудный момент. Ты ведь предпочла бы, чтобы он был рядом?

— Да, но он должен побыть с близким человеком. Она очень больна.

— Это женщина?

Рейчел задумалась. Шон явно делал поспешные выводы. Бог свидетель, в часы бессонницы она тоже думала, как Шон.

— Все не так, как ты думаешь. Иначе он соврал бы мне, что его держат во Франции дела.

— Да, он, конечно, очень занят, — пробормотал Шон. — Наоми говорила мне, что ты влюбилась в него, когда была еще совсем девчонкой, а он — студентом-садовником… А неплохо звучит: мсье Мануар работает в саду. Бедный студент!

— Насколько мне известно, он сын богатых родителей. Возможно, в те времена он не хотел, чтобы об этом знали.

— Иногда богатые так и поступают. Наоми еще сказала, что Жан-Люк очень не нравился твоей тетке.

— Она и этим с тобой поделилась? Когда? — нахмурилась Рейчел.

— В то утро, когда отмечали открытие Грейнджа.

— Мне кажется, Наоми преувеличивает. Конечно, тете Кларе не нравилось, что я проводила много времени с Жан-Люком. — Рейчел нетерпеливо вздохнула. — Что она еще сказала?

Шон пожал плечами.

— Что ты была слишком молода и что француз этим воспользовался. Она не любит его так же, как и твоя тетка. Честно говоря, я не хочу знать подробностей. — Он искоса взглянул на Рейчел. — Тем не менее я слушал Наоми, хотя и без всякого удовольствия. Она особенно подчеркнула, как они обе переживали.

— Обе?

— Наоми и твоя любимая тетя Клара. Они просто не знали, что делать.

— Делать? От них ничего не требовалось, хотя они и не одобряли нашей связи. Я бы все равно продолжала с ним встречаться, что бы ни случилось. Так что еще она сказала?

— Немного. Я ведь не хотел слушать. Говорил ей, что спешу. Ты все еще любишь его? Ничего не изменилось? — (Рейчел не ответила.) — Извини. — Шон виновато развел руками. — Я не должен был любопытствовать. Из рассказа Наоми следует, что тебе и так пришлось настрадаться и преодолеть немалые трудности, чтобы сохранить любовь. — Он протянул ей блюдо с сыром. — Ты должна нормально питаться. Переутомление никому не идет на пользу, и тебе в том числе. — Кстати, не оставлял ли я у тебя свои часы? Нигде не могу найти. Я без них как без рук.

— Твои часы? Насколько я знаю, нет. Ты снимал их с руки?

— Нет, должно быть, браслет порвался. Не могла бы ты поискать? Они дорогие. Это подарок от фирмы за несколько удачных сделок. Я расстроился, когда обнаружил пропажу.

— Конечно, поищу, — улыбнулась Рейчел. — А сейчас я должна вернуться к работе. Спасибо за компанию.

Поднявшись из-за стола, она поцеловала Шона в щеку.

— Ах, как приятно. Должен признаться, буду огорчен, когда вернется Мануар. Мне больше не придется пить кофе в твоем коттедже после работы и пользоваться дорогим рестораном отеля. Единственный плюс: я снова увижу тебя счастливой. Мне бы тоже хотелось, чтобы на меня смотрели с таким обожанием. Как ты думаешь, это привилегия французов?

— Не могу сказать. Ведь я всегда любила только одного мужчину — Жан-Люка.

День тянулся нескончаемо долго. Рейчел работала допоздна, затем весь вечер ждала звонка Жан-Люка, но он так и не позвонил.

Рейчел раздумывала, не позвонить ли ему самой. Она долго не могла решиться, но, когда все же набрала номер, телефон оказался отключенным. Она посчитала это дурным знаком.

Рейчел попыталась не думать о плохом. Ее одолевала ревность, противоречивые чувства, кипевшие внутри, рвались наружу.

Некогда она была доверчивой, что обернулось против нее. Теперь требовалось время, чтобы восстановить доверие к людям, чтобы вновь почувствовать себя сильной и уверенной в себе, чтобы поверить, в любовь Жан-Люка.

Рейчел нехотя поискала часы Шона, но, не найдя, отправилась спать, измученная и недовольная. Она засыпала с надеждой, что завтра Жан-Люк вернется.

— Посмотрите, на что похожи столы в зале! — резко говорила Рейчел. — Почему я должна повторять дважды? Вы уверены, что скатерти чистые, а цветы на столах свежие? — Она отвернулась от обиженного метрдотеля и обратилась к шеф-повару, монументальная фигура которого возвышалась над ней: — Пьер! Мне бы хотелось, чтобы вы обращали больше внимания на обслуживание гостей в зале. Они очень ценят внимание персонала. Это дает им возможность почувствовать особую атмосферу нашего отеля. Бог свидетель, за свои деньги они вправе рассчитывать на это. Я убедилась, что все ваши усилия сосредоточены на кухне. Вам не слишком нравится общаться с посетителями, но впредь будьте добры выполнять мои указания.

Рейчел повернулась и пошла прочь. Выходя из кухни, она почувствовала, как ее начала бить мелкая дрожь, и удивилась, что успела так быстро дойти до крайности, позволив напряжению, усталости и огорчениям так подействовать на нее.

Жан-Люка не было уже пять дней. Сегодня ей исполнилось двадцать пять лет, и никто даже не вспомнил о ее дне рождения. Конечно, глупо расстраиваться по такому поводу.

Она проснулась, полная каких-то чудесных предчувствий, и сразу бросилась смотреть почту, надеясь получить хотя бы открытку. Как было бы мило: несколько строк от Жан-Люка. Ведь единственное, что она получила от него, — то злополучное письмо, открывшее ей, что между ними все кончено.

В почте ничего не оказалось, даже счетов. Чего она, собственно, ждала? Цветов? Лент? Воздушных шариков? Правда, Рейчел не была уверена, сообщала ли Жан-Люку дату своего рождения. Тем не менее все равно ждала.

Проходя через холл, она заметила, что портье нет на месте. Две супружеские пары дожидались его. Рейчел оправила на себе тонкое зеленое платье, улыбнулась самой приветливой улыбкой и сама занялась оформлением вновь прибывших.

Время шло. Портье как в воду канул. Рейчел закипала. Ее бросило в жар, она все больше раздражалась: регистрационной книги не было на месте, телефон звонил как оглашенный.

— Никогда больше не оставляйте пост, не найдя замены! — отрывисто выпалила Рейчел, когда портье наконец появился в дверях. — Вы достаточно опытны, чтобы понимать, ваше присутствие здесь жизненно важно. Вы первое лицо, встречающее посетителя, и, как правило, формируете основное впечатление обо всем отеле. Не могу поверить, что множество так называемых профессионалов так легко нашли здесь работу!