Сандра Мартон - Черный виноград

Кир сжал кулаки, стараясь сдержать гнев. Каллен зашел слишком далеко, ему следует напомнить о тактичности.

— Каллен, — тихо начал Кир, отчетливо проговаривая каждое слово. — Я ценю твою заботу. Однако сегодня, сделай одолжение, выметайся из моего дома, пока мы не натворили того, о чем впоследствии будем сожалеть.

— У твоей Касси свои скелеты в шкафу.

— Заткнись.

— У нее есть тайна.

— Я знаю ее тайну.

— Она была танцовщицей.

— Убирайся отсюда, Каллен.

— Стриптизершей.

— Вон! — взревел Кир, указывая на дверь. — Ты слышишь меня? Убирайся к черту…

— В тебе играют гормоны, ББ.

Последовал короткий удар в челюсть, Каллен парировал его, затем выбросил вперед левую руку. Шон встал между братьями.

— Вы свихнулись? — спросил он, переводя взгляд с одного разъяренного лица на другое. — С каких пор вы деретесь из-за женщин?

— Я разъясню. — Кир тяжело дышал. — Я никому не позволю неуважительно отзываться о Касси, даже тебе, Каллен.

— Не позволишь?

— Нет! — Кир рвался вперед, сдерживаемый железной рукой Шона. — Если не веришь…

— О, я тебе верю, — заметил Каллен, и широкая улыбка озарила его лицо.

— Она зарабатывала себе на жизнь, — успокаиваясь, заметил Кир, — и не нуждается в твоем одобрении.

— Нет, но она его имеет.

— Ну, это уж слишком… — Кир прикрыл глаза. — На что ты намекаешь?

— Одобрение. Она еще будет гордостью семьи О'Коннелл. И ты ее любишь.

Кир перевел взгляд с одного брата на другого. Каллен усмехался, но Шон выглядел несколько озадаченным.

— Я не говорил…

— Перестань, Кир, ты любишь ее, она — тебя. Совершенно ясно, что она рассказала о себе все, даже если это стоило ей немалых нервов. Девушка тебя любит, дружище, не за банковский счет, не за имя. Просто потому, что ты есть ты.

— Вы забыли обо мне, — вмешался в разговор Шон. — Каллен! Черт побери, о чем ты говоришь?

Каллен издал трагический стол.

— Из нас троих только я уродился с мозгами. Все очень просто. Я понял, что женщина, с которой он едет покупать мебель, которая способна сделать его глухим и невосприимчивым к дверному звонку, женщина, ради чести которой он готов драться с родным братом, должна быть особенной.

— Так, так, так. — Шон хихикнул, подбоченился и взглянул на Каллена. — Ну, ты и актер.

— Я импровизировал, — скромно заметил Каллен, — разве я не заслуживаю аплодисментов?

— Да, — буркнул Кир, — еще немного — и ты заработал бы сломанную челюсть.

— Слушай, приятель, ты бы оказался на соседней койке, лечились бы вместе.

— Ты идиот, — нежно сказал Кир.

— Такой же, как и ты, дружище, — отозвался Каллен.

— Стоит выпить бутылочку самого лучшего вина из погребов «Оленьей тропы».

Кир откупорил бутылку и наполнил три стакана.

— Итак, — начал Каллен, после того как вдохнул аромат вина и попробовал его на вкус. — Наконец-то ты влюбился.

Кир почувствовал, как покраснел до корней волос. «Влюбился, — подумал он, — я влюбился».

— Да.

— Я тоже влюблялся, — заметил Шон, стараясь сохранить серьезный вид, — по меньшей мере раз десять, но что-то я не видел, парни, чтобы вы суетились по этому поводу.

Каллен вздохнул и хлопнул брата по плечу.

— Сравнил, ребенок, это же Л-Ю-Б-О-В-Ь. — Он улыбнулся Киру. — Так когда мы познакомимся с дамой?

Хороший вопрос. Как долго женщина может скрываться от двух парней, которые появились в дверях не в самую подходящую минуту?

— Скоро… — Кир поставил стакан. — Я пойду и приведу ее.

— Может, ты позволишь ей самой принять решение? Или нам следует уехать, а через некоторое время вернуться?

— Не говори глупости. Я уверен, она хочет встретиться с вами.

— Она знает о твоих чувствах? — поинтересовался Каллен.

— Ты спрашиваешь, говорил ли я ей о своей любви? — Кир бросил полено в огонь. — Нет. Ты же знаешь, как это трудно. Но она знает, должна знать, правда?

Каллен посмотрел в глаза брату.

— Женщинам нравится, когда им говорят о чувствах. Поверь мне, Кир. Если ты любишь ее, то должен сказать ей об этом.

Кир кивнул.

— Ты прав. Я скажу. Черт, я даже хочу сказать. — Он улыбнулся. — Потом я собираюсь отвезти ее домой и познакомить с Ма. Думаю, они подружатся.

— Конечно.

Кир скованно улыбнулся.

— Не каждый день представляешь матери женщину, на которой собираешься жениться. Вероятно, Касси будет нервничать.

Шон ухмыльнулся.

— Кто бы не нервничал перед герцогиней?

— Не совсем то. Касси думает, что мы из разных миров, из разных социальных кругов.

— Ах. — Каллен долил себе вина. — Очаровательный принц встретил Золушку. Но ты не принц и совсем не очаровательный…

— Благодарю.

— Не стоит. Касси будет нелегко, но однажды ты предоставишь ей шанс увидеть клан О'Коннеллов во всей красе, и она перестанет считать нас семьей королевских кровей.

— Слушай, — медленно начал Шон, — мне только что пришло в голову… в следующем месяце день рождения Ма.

— И?

— Ты же приедешь домой, не так ли?

— Разумеется.

— Замечательно. Вот и возьми с собой Касси. Кир кивнул. На словах идея превосходная.

Его мать будет милой и доброй, но будет внимательно следить за каждым словом и жестом Касси. Сестры раскроют ей свои объятия, но забросают вопросами. Братья радушно примут ее, но станут немилосердно подтрунивать. Лучше лететь в Лас-Вегас сейчас, когда дома лишь мать и Дэн. Он представил себе, как обнимет Касси за плечи и скажет: «Ма, это Касси, она станет моей женой».

— Итак? — Шон шутливо ткнул Кира под ребра. — Ты привезешь свою даму на вечеринку к матери?

Кир нахмурился.

— Нет, — медленно произнес он, — нет, не привезу.

Каллен одобрительно кивнул.

— Наверное, ты прав.

— Даже если все пойдет хорошо, Касси…

— Кир, — зашипел Шон.

Кир повернулся и увидел в дверях Касси. Свою Касси, такую красивую, такую чувственную и такую… рассерженную?

О господи, не рассерженную — разъяренную. Ее зеленые глаза метали молнии.

— Касс, — позвал он и двинулся навстречу ей, — я как раз собирался подняться и посмотреть, все ли с тобой…

Касси с размаху ударила его.

— Касс, — пробормотал Кир, — милая…

— Ты — сукин сын!

— Малышка…

— Ты — злой, самонадеянный, эгоистичный мерзавец!

Она опять подняла руку, но Кир успел перехватить ее и прижать к своей груди.

— Дорогая, что с тобой? Я знаю, ты расстроена, что эти двое парней вломились в дом, но они просят извинения. Скажите же ей, ребята…

— Сказать мне что? Что вся ваша компания боится, не будут ли я есть ростбиф вилкой для салата?

— Касс, малышка…

— Не называй меня малышкой! Что еще, О'Коннелл, я могу выкинуть и смутить тебя? Забуду, как пользоваться салфеткой, буду есть макароны ложкой и чавкать за столом? Ты стыдишься меня. Одно дело — говорить женщине, что тебя не волнует ее прошлое, и совсем другое — представить ее своим родным.