Робин Доналд - Тропическое безумие

— Ты слепишь такой снежок завтра. А сейчас настало время согреть наши носы, — заявил Люк и широкими шагами направился к дому, держа малышку на руках.

Ощущая себя виноватой, Иона пошла за ними рядом с Джакобо. Через несколько секунд Люк подозвал охранника.

Сердито глядя на их спины, Иона твердила себе, что она не сделала ничего такого, за что ее можно было бы отругать. Она не пренебрегала своими обязанностями. Но почему Люк так рассердился? Может быть, он все еще гневается на того несчастного, с которым недавно разговаривал по телефону? В любом случае он продемонстрировал отсутствие самоконтроля, и этого она от него не ожидала.

Иона споткнулась, когда Люк повернулся к ней.

— Осторожно, — скомандовал он. — Здесь скользко.

Да, дорожка была скользкой, но не поэтому она чуть не упала. Чувственное притяжение, которое пульсировало между ними, трансформировалось в нечто новое и мощное. Когда она наблюдала, как он обращается с Хлоей и с мальчиками Энджи, когда читала о том, как отец отверг его, даже когда услышала о том, что он заботится о своих работниках, в душе ее возникали совсем другие чувства.

На Таити молодая женщина испытывала к Люку чисто физическую страсть.

А теперь она почти влюбилась в Лукаса Микелакиса — отца, опозоренного сына, уважаемого бизнесмена…

Подняв глаза, она взглянула на его широкие плечи, узкие бедра. Он шел размеренной твердой походкой, свидетельствовавшей об уверенности и силе, и нес на руках ребенка.

Почти влюбилась?!

Вдруг до нее дошло, что совершенно непостижимым образом, игнорируя все предупреждающие знаки, она влюбилась в Люка по уши — всем сердцем, безоглядно. Она хотела любить его, быть его женой и прожить с ним всю оставшуюся жизнь.

Но Лукас Микелакис так же недосягаем для нее, как звезды на небе.

Для него она всего лишь бывшая любовница. О, он все еще хочет ее, но совершенно не так, как она хочет его.

Ее сердце сжалось от холодного предчувствия. Ей снова придется по кусочкам восстанавливать свою жизнь, хотя на этот раз — без мучительного ощущения вины…

После того как Хлоя была выкупана и накормлена, Люк пришел в детскую поцеловать девочку на ночь. Ионе он лишь коротко кивнул. Когда они вернулись в гостиную, он объявил:

— Я буду ужинать в ресторане. Тебе доставят еду сюда.

— Хорошо, сэр, — ответила Иона невозмутимым тоном.

Люк остановился.

— Как ты ко мне обратилась? — требовательно поинтересовался он.

Уже жалея о своей выходке, она ответила:

— Я заметила, что Джакобо именно так к тебе обращается, и решила, что это обязательно для всех.

Глаза его сузились.

— Ты, наверное, многое чего заметила в нем, — бросил Люк и направился к двери. — Не забывай о том, что твоя работа — уход за Хлоей, а не флирт с охранником.

— Флирт?! — выпалила разозленная Иона. — Бедная Хлоя! Если ты решил, что это был флирт, тебя ждут тяжелые времена, когда Хлоя начнет интересоваться противоположным полом. Ей тоже придется нелегко.

— Хлоя здесь ни при чем, — бросил Люк. — Я видел, как ты смотрела на этого парня, какой многообещающей была твоя улыбка! Я видел, как ты крутила перед ним бедрами, какие призывные взгляды бросала из-под ресниц.

Его слова больно жалили ее, и все же Иона распознала их скрытый смысл. Дыхание ее замерло, когда она ощутила жгучее желание в его пристальном взгляде. Сердце ее забилось, и немедленно вспыхнул ответный огонь.

Люк никогда не любил ее, но хочет по-прежнему.

Он язвительно улыбнулся:

— Трудно спрятаться от страсти — наши тела все время выдают нас. — Оторвав взгляд от расширившихся потемневших глаз Ионы, он оглядел ее грудь, гибкую талию.

Иона почувствовала, что тело ее накрыла горячая волна. Шокированная своей реакцией, она молча смотрела на Люка, и сердце ее трепетало от страха и вожделения.

Нет!

Если она отдастся ему, это будет еще более опрометчивым поступком, чем тогда, на Таити. Единственный способ сохранить самоуважение — это подавить страсть, тем более сейчас, когда страсть эта подкреплена любовью, незаметно и коварно прокравшейся в ее сердце.

И все же ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы, судорожно глотнув воздух, отрицательно покачать головой.

— Ты не согласна со мной? — тихо спросил Люк, прикоснувшись пальцем к предательской жилке, пульсировавшей на ее шее.

Словно электрический ток пронзил молодую женщину. Иона не могла оторвать взгляд от его глаз, превратившихся в раскаленное золото. Люк внимательно наблюдал за ней.

Заметив это, Иона мгновенно отпрянула назад. С трудом сглотнув комок в горле, она безуспешно пыталась отгородиться от мощной мужской энергии, исходившей от Люка. Неистовое желание затмило ее разум и напомнило, как было хорошо, очень хорошо забыть обо всем в его утешительных объятиях.

Медленно и нерешительно она произнесла:

— Я не столь опытна в вопросах секса, как ты. — Она помолчала. — Но то, что было, — прошло. И с этим покончено.

— Ведь мы оба понимаем, что это не так. — Насмешка, прозвучавшая в его голосе, заставила ее сжать зубы. А он добавил: — Влечение, которое мы испытываем друг к другу, слишком явное. Ты не можешь его отрицать.

Иона покачала головой:

— Это пустая и глупая трата времени — пытаться возродить прошлое.

— Но ты не можешь этому воспрепятствовать, — возразил он. — Прошлое всегда с нами. Все, что мы делаем, все, что говорим, каждая наша мысль, каждая эмоция, каждое ощущение несут на себе отпечаток того, что случилось с нами раньше. Ты не веришь мне? Тогда подумай насчет этого…

Люк наклонился, губы его коснулись губ Ионы, и будто искры прошили ее. Она напряглась, но он мгновенно отступил назад. Женщина трепетала, и губы ее жаждали продолжения.

Люк улыбнулся с холодной иронией:

— Если бы ты никогда не лежала в моих объятиях, никогда не целовала бы со страстью, которую тщетно пытаешься скрыть, ты не была бы сейчас такой непокорной, и тело твое не помнило бы о том, какое наслаждение мы дарили друг другу. Нам не дано скрыться от прошлого, Иона.

— Может быть, нет, — срывающимся голосом произнесла она, — но мы не должны это повторять.

— Согласен. — Лицо его стало жестким. — У тебя красивое имя. Греки так называют фиалку. Этот цветок олицетворяет скромную красоту и застенчивый нрав.

Нечто в голосе Люка, в блеске темно-янтарных глаз говорило о том, что имя это, по его мнению, ей совсем не подходит.

Иона отвернулась. Он ушел. Но даже после этого она не смогла расслабиться. Холодная решимость, с которой Люк говорил о прошлом, заставила ее содрогнуться. Он явно не мог простить своего отца.

Иона закрыла глаза. Во что бы то ни стало она должна справиться со вспыхнувшей любовью. Это чувство обескураживало ее.