Бренда Джексон - Скандальная связь

— Ну… Мне пора бежать. Передавай привет семье.

Рене могла только вообразить, какие слухи разлетятся среди знакомых Тэга. Возможно, ему все равно. Но она не хочет участвовать в скандале. Она разъяренно взглянула на Тэга:

— Почему ты сделал вид, что мы встречаемся?

Он широко улыбнулся, и Рене пришлось признать, что ей нравится его улыбка.

— Тебя это беспокоит?

— Меня не задели слова твоего друга, я уже привыкла. Кроме того, я постоянно сталкиваюсь с расовыми предрассудками и могу сама за себя постоять.

— Хорошо, я больше не буду ставить тебя в неловкое положение. Извини.

Некоторое время они молча шли по тротуару. Тэг думал о том, что с Рене возможны только серьезные отношения. Но проблема заключалась в том, что у него просто не было времени на личную жизнь. Он разрывался между больницей и работой в журнале, обстановка в котором накалилась до предела. И когда он поздно вечером добирался до дома, единственной его мыслью было побыстрее лечь спать.

— Ну и что, если люди подумают, будто мы встречаемся? Меня, например, не волнует мнение посторонних.

Рене остановилась и взяла его за руку:

— Просто мы с тобой из разных социальных кругов.

— Но ведь в современном мире это не имеет значения, — возразил Тэг.

— К тому же ты белый, а я афроамериканка, — воскликнула Рене.

Он улыбнулся, и ее сомнения на мгновение исчезли.

— Ты шутишь! А я и не заметил.

Но Рене было не до смеха:

— Вернись к реальности!

— Ты мне нравишься, мне нравится общаться с тобой. Это единственная реальность, которая для меня имеет значение.

Они зашли в ресторанчик и сели за уединенный столик.

— Расскажи мне немного о себе, — попросила Рене.

— Ну, для начала, Элиотом быть не так-то легко. Особенно сейчас, когда дедушка затеял эту конкуренцию между журналами.

— Я немного слышала о Патрике…

— Он жестокий человек.

Рене отпила глоток сока:

— А сколько тебе было, когда ты начал работать у отца?

— Шестнадцать. А потом я поступил в Колумбийский университет на факультет журналистики.

В этот момент официантка принесла гамбургеры и молочные коктейли.

— Я уже и не помню, когда ел такую пищу.

— Ты шутишь? — удивленно сказала Рене. — Что же ты тогда ешь?

— Мой сосед — повар в одном из ресторанов. Он заботится о том, чтобы мой холодильник был забит правильной пищей. А меня хватает только на то, чтобы сунуть что-нибудь в микроволновку.

Тэг вздохнул. Он провел с Рене почти весь день, и все, о чем он мог сейчас думать, — это о том, как отвезет ее домой и снимет с нее одежду. Раньше он никогда так быстро не воспламенялся.

Пообедав, они вышли на улицу, и Тэг снова предложил Рене подвезти ее до дома.

— Я прекрасно доберусь на метро, — ответила она.

— Почему ты отказываешься? Уже поздно, — уговаривал Тэг. — И знаешь, между нами все-таки есть кое-что общее, кроме любви к искусству.

— Что?

— Упрямство!

— Ладно, я признаю, ты победил!

Они сели в его «лексус» и поехали по живописным улочкам. Тэг не мог не признаться самому себе, что прекрасно провел время.

— Я живу в следующем доме, — подсказала она.

— Хороший район. Раньше я бегал в этом парке.

Рене улыбнулась ему:

— Я тоже.

Когда он остановился перед ее домом, она сказала:

— Тебе не обязательно провожать меня до двери.

Тэг подумал, что она не хочет, чтобы их видели вместе. Эта мысль почему-то огорчила его. Он наклонился к Рене и коснулся ее щеки.

— Но моя миссия тогда будет не выполнена. Я же не смогу убедиться, что ты благополучно добралась домой.

— Спасибо за заботу, — засмеялась Рене.

Тэг почувствовал, что она нервничает. Может, беспокоится, что он попытается ее поцеловать на прощание? А что, если он так и сделает? Она оттолкнет его? Был только один способ узнать.

Рене молча смотрела, как Тэг вылез из машины и обошел ее, чтобы открыть пассажирскую дверь. Он был так не похож на ее прежнего парня, который никогда не вел себя как джентльмен.

— Спасибо, — только и вымолвила она, когда он открыл дверцу и протянул ей руку. Ее сердце затрепетало, когда их ладони соприкоснулись. Держась за руки, они дошли до дверей квартиры.

Тэг отступил в сторону, пока она открывала дверь. Рене спрашивала себя, не ждет ли он приглашения войти. Весь день они общались исключительно как хорошие знакомые. Тогда почему ее сердце так бешено стучит и почему она чувствует себя возбужденной и загнанной в ловушку? Рене собралась с духом и сказала:

— Спасибо, Тэг, я хорошо провела время.

— Я тоже. Смотри не замерзни сегодня ночью, обещали заморозки.

— Постараюсь, — Рене подумала о своей большой кровати, где она будет спать одна, и впервые за последние два года ей стало тоскливо. С тех пор как переехала в Нью-Йорк, она занималась только своей карьерой. Она ни с кем не встречалась, убеждая себя, что ей только двадцать восемь и не стоит торопиться с выбором спутника жизни. Но сейчас ей стало, как никогда, одиноко.

— Ты поужинаешь со мной завтра? — предложил Тэг.

Она заглянула в его бездонные синие глаза. Он задал вопрос на миллион долларов. Но она должна быть честна с собой. Если бы он был афроамериканцем, она бы ни секунды не колебалась. Но их разделяли цвет кожи и социальный статус.

— Рене?

— Да?

— Может, мы зайдем к тебе и продолжим беседу? Мне кажется, мы привлекаем нежелательное внимание.

Рене посмотрела вокруг и рассеянно кивнула. Несколько жильцов дома открыто уставились на них.

— Да, давай зайдем.

Она открыла дверь. Как только они переступили порог, Рене почувствовала незнакомое доселе возбуждение.

— Хочешь что-нибудь выпить?

Он оперся спиной на закрытую дверь и засунул руки в карманы джинсов:

— Нет, спасибо. Так как насчет завтрашнего ужина?

Рене нервно облизнула губы.

— Не делай так.

— Что?

— Не облизывай губы. Ты делала так несколько раз сегодня, и всякий раз я хотел поцеловать тебя. Даже сейчас.

Его слова распалили воображение Рене. Ее сердце снова бешено застучало. По привычке она автоматически нервно облизнула губы и, когда осознала, что делает, вскрикнула:

— Ой, прости, я не хотела.

— Слишком поздно.

Тэг оттолкнулся от двери и приблизился к ней.

— Это безумие, — сказал он хриплым голосом. — Но я умру, если не поцелую тебя.

«Это безумие, — пронеслось в ее голове, — но я тоже умру, если ты меня не поцелуешь». Всепоглощающее желание огнем струилось по ее венам. Они смотрели друг на друга, и оба знали, что следующее движение приведет их к тому, о чем они не скоро смогут забыть. Тэг не сводил взгляда с ее губ. Они нервно дрожали, и он точно знал, когда она снова оближет их.

Его губы поймали ее язык, и их рты закружились в неистовом танце, который заменил им слова. Тэг вложил в свой поцелуй все эмоции, все желание, все мысли. Ему нравился вкус ее губ.