Кэтрин Росс - Только во имя любви

— Давай не будем драматизировать, Виктория. Я говорил, что потребую от тебя исполнения своей части сделки.

Лед в его голосе сделал боль почти нестерпимой.

— Я не соглашалась целовать тебя!

— Ты не очень-то торопилась оттолкнуть меня.

Ее страдание было почти физически ощутимо, и Антонио вдруг охватило болезненное чувство. Она была так уязвима, ей было так больно. Он словно впервые увидел ее: как она прижимает к себе ребенка, как смотрит на него, как пытается сделать вид, что поцелуй ей не понравился, хотя на самом деле это было не так… Он сердито пробормотал что-то по-итальянски.

— Ты не мог бы говорить по-английски, пожалуйста? — тихо спросила она.

Он покачал головой:

— Поехали домой, Виктория.

Антонио лежал в кровати и смотрел в темноту. Он сделал все, что хотел, и уже мог считать компанию своей. Отец, конечно, натравит на него своих адвокатов, но он сам себя загнал в угол и сделать ничего не сможет. Антонио должен был чувствовать себя победителем: последние десять лет он посвятил созданию компании, и, если бы он отступил, не попытавшись переиграть отца, эти годы были бы потрачены зря. Конечно, у него была своя компания, «Лансье», но каково ему было бы смотреть на крах «Кавелли энтерпрайзис», в то время как отец продолжал бы думать только о себе? Катастрофу удалось предотвратить, всего лишь заключив фиктивный брак, так почему же он не чувствует радости? Почему злится на себя, что втянул в это Викторию?

Тот поцелуй был показным, она должна была понять это. В конце концов, именно она боялась, что Люк не поверит им. Напустить немного дыма было даже необходимо, ему только хотелось бы получить меньше удовольствия от поцелуя. Он раздраженно сбросил одеяло и встал. Светало. Он начнет работать и забудет эту чушь.

Приняв душ и одевшись, Антонио спустился вниз и, посмотрев на часы, решил выпить кофе. Он сильно вздрогнул, найдя в кухне Викторию, задумчиво смотрящую в окно. Он положил кейс на буфет, и она резко обернулась:

— Ты напугал меня! Не ожидала, что кто-то встанет так рано.

На ней был тот же голубой халат, что в самолете, не обтягивающий, а мягко облегающий тело, его цвет подчеркивал яркую зелень ее глаз, распущенные блестящие волосы лежали на плечах. Она провела по ним рукой, и он вспомнил свои слова о том, что ему не нравится, когда они распущены. Он раздраженно оторвал от нее взгляд и открыл кейс:

— Я подумал, что в это время не будет пробок. А ты почему так рано встала?

Она помедлила, но затем призналась:

— Я не могла заснуть.

— Наверное, все еще сказывается разница во времени. На мне так точно сказывается.

— Наверное.

Их взгляды встретились, и воспоминания о прошлом вечере ожили с новой силой. Они преследовали ее всю ночь, особенно поцелуй. Она так и не поняла, что случилось, когда его губы коснулись ее, — она словно сошла с ума. В любом случае лучше было бы просто забыть об этом. Его отец явно имел другое представление об идеальной жене для сына и сразу возненавидел ее.

— Не буду тебя задерживать.

— Ты вовсе не задерживаешь. — Он посмотрел на кофейник, стоящий на плите. — Можешь даже налить мне кофе.

Виктория нахмурилась. Ей не хотелось прислуживать ему, она хотела укрыться у себя в комнате. Ей надо было переодеться: она чувствовала себя неуютно, стоя в халате в его присутствии. Однако спорить с ним хотелось еще меньше.

Антонио подошел к столу и просмотрел письма, которые были нужны ему по работе, краем глаза наблюдая за Викторией.

— Вот. — Она поставила чашку рядом со сливочником и сахарницей. — А теперь, если не возражаешь, я пойду оденусь.

Холод в ее голосе ему не понравился, и он схватил ее за руку, прежде чем она прошла мимо.

— Возражаю.

Она залилась краской, и он понял, что ему это нравится. Он отпустил ее, хмурясь:

— Нам нужно обсудить кое-что.

— Что обсудить?

— Мне нужно, чтобы ты сопровождала меня на ужине. Ничего особенного, просто деловая встреча.

Она испуганно посмотрела на него:

— Зачем?

Он улыбнулся и бросил на стол несколько только что вскрытых приглашений:

— Потому что так поступают жены, Виктория.

Дрожа, она взяла одно из приглашений. Оно было на итальянском, но, судя по изображению мужчины и женщины, предполагался официальный стиль одежды.

— Это же сегодня вечером! — в ужасе сказала она. — В Венеции!

— Да, я принял это приглашение пару недель назад. Это благотворительный бал, а поскольку я один из главных жертвователей, я должен произнести речь.

— Но я не буду нужна тебе там, правда? — Она почти умоляюще смотрела на него. — Ведь раньше ты ходил на эти мероприятия один.

— Нет, со мной всегда кто-то был.

Он язвительно улыбнулся ей, и она покраснела.

Ну конечно, Антонио Кавелли не мог появиться без блестящей женщины!

— Я не могу пойти, мне не с кем оставить Натана!

— Сара присмотрит за ним.

— Извинись за меня, — резко сказала она, качая головой. — Скажи, что я больна или что-то в этом роде.

Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него:

— Но ты не больна. Чего ты боишься, Виктория?

От вопроса и прикосновения она вспыхнула. Он стоял слишком близко, она видела даже ореховые вкрапления в его темных глазах, которые вдруг остановились на ее губах. Она отпрянула, запрещая себе даже вспоминать о поцелуе, не желая снова выставлять себя идиоткой.

— Я просто не хочу идти! Ты не говорил, что в нашу сделку входят подобные вещи!

— Говорю сейчас, — спокойно ответил он.

— Возьми кого-нибудь другого, — в отчаянии предложила она.

— Ты имеешь в виду подружку? — Он прищурился. — Я не мой отец, Виктория. Это не вариант.

Она отвела взгляд. В глубине души она была рада, что он отказался, и за это ненавидела себя. Он не принадлежал ей и никогда не будет принадлежать. Когда их брак будет аннулирован, она больше никогда его не увидит, а он сможет снова встречаться с кем захочет.

Антонио закрыл кейс и потянулся к кружке:

— Иди оденься. Я возьму тебя с собой в Верону, и ты купишь себе новую одежду.

Ужас парализовал ее.

— Натан еще спит, я не могу оставить его!

— Сара присмотрит за ним. Она сейчас спустится, и я поговорю с ней. — Он поднял руку, пресекая ее протест. — Я бы доверил Саре собственную жизнь. Она самый ответственный человек, какого я знаю. Не спорь со мной, просто сделай, как я сказал.

У нее больше не было аргументов, которые она могла бы озвучить, хотя она понимала, что поехать с ним будет огромной ошибкой. Нельзя было подпускать его слишком близко, но она не могла сказать ему об этом.

Через полчаса они уже ехали в машине с откинутым верхом мимо озера и сквозь гористую местность. Виктории очень хотелось расслабиться, она пыталась убедить себя, что волноваться не о чем. Натан и Сара были вполне довольны обществом друг друга. Когда Виктория и Антонио уезжали, Сара даже предложила работать няней, когда Виктории будет угодно.