Стелла Камерон - Лучшая месть

— Сделай это, умоляю! Умоляю тебя! Доставь мне радость! — шептала Эва.

Приподняв вторую грудь, она провела соском по его лицу. Бедра Картера только чуть дрогнули.

— О, Картер! Не надо сдерживаться! Я знаю, это подействовало вино! После него ты всегда заторможен. А меня даже один бокал приводит в состояние экстаза. Ну, делай же это! Быстрее! И сильнее, будь ты проклят!

Она сидела на нем верхом, медленно покачиваясь. От этого движения ее полные груди покачивались. Картер сладострастно смотрел на них. Но был чертовски пьян, чтобы помочь партнерше в любовных играх.

Эва просунула руку в свои трусики и закрыла глаза от сразу же нахлынувшего наслаждения. Только Небу было известно о том, что после смерти Бифа она привыкла самостоятельно удовлетворять себя при отсутствии партнера. Сейчас сложилась именно такая ситуация. Партнер находился рядом, но был не в состоянии что-то делать. Эве приходилось снова самой о себе заботиться. Она на какое-то мгновение вновь вспомнила о Тайсоне.

— Тебе было хорошо? — шепотом спросил Картер. Хорошо? Эва резким движением отбросила волосы назад и со злостью посмотрела на Картера.

— Ты всегда думал, что просто смешон. Но это, увы, не так. Нет, ты не смешон… А просто болен…

— Скажи, какая сила заставляет меня желать быть с тобой?

Эва чмокнула его в щеку.

— Это оскорбительно, Картер. Неужели ты не понимаешь? Впрочем, изволь: ты уже достаточно меня наказал. Теперь моя очередь. Обещай, что никогда никому не скажешь ни слова обо мне и Тайсоне. Иначе я назову тебя лжецом и всем расскажу, как ты соблазнил меня сегодня в этом кабинете.

— Продолжай.

— Итак, я возвращаюсь, Картер. Поэтому нам следует забыть все мерзости, которые были.

— Вроде той, как ты трахалась с моим сыном в его офисе, а я наблюдал всю эту сцену?

Кровь бросилась в лицо Эвы.

— Не смей при мне употреблять подобные выражения!

— Но ведь это было!

— Картер, — простонала Эва, — зачем ты причиняешь мне боль?

— Хочешь еще выпить?

— Я хочу, чтобы ты был нежен со мной. И не забывай, что я могу заставить Далласа делать все, что только пожелаю. Когда угодно! Могу, например, убедить его предоставить Тайсону ту работу, о которой он давно мечтает. Биф оставил Далласу контрольный пакет акций «Келхаун пропетис» именно потому, что знал: он всегда будет со мной считаться.

— Очень удобно для тебя! Итак, ты решила отказаться от Тайсона? Почему? Опасаешься, что я выдам вашу общую тайну? Или из каких-то других соображений?

— Нет, потому что хочу быть с тобой.

— И будешь использовать секс, чтобы заткнуть мне рот? — Дело не в этом. Я просто хочу тебя!

— Перестань!

Картер освободился от Эвы, оттолкнул ее на край кушетки и завязал пояс на халате.

— Ты больна! Отвратительна! Мне даже противно вспоминать о том, что я хотел тебя! Хотя это было всего лишь естественное желание, которое испытывает каждый мужчина к любой сексуальной женщине. Я просто хотел побыть между твоих ног и насладиться столько раз, сколько бы смог.

Эва закрыла его рот поцелуем.

— Нет, Картер! Ты трогательно-нежный! Ты очень красивый! В этом можешь не сомневаться. Но в тебе есть еще кое-что, о чем мечтает каждый нормальный мужчина. Ты — настоящее олицетворение природы со всем ее эгоизмом. Ребенком я мечтала о таком мальчике.

— Но я уже давно не мальчик! Не надо об этом. Можешь не беспокоиться о том, что я расскажу кому-то о твоих отношениях с Тайсоном. Да, я хотел унизить тебя за то, что ты так долго меня дурачила. Но теперь передумал. Кроме того, у меня нет никакого желания компрометировать Тайсона. Хотя кругом все толкуют, будто я не хочу, чтобы он вошел в правление вместе с Келхауном. Ложь! Я тут ни при чем. Уверен, он и сам этого не хочет. Тайсону нужен старт. А уж какой именно — пусть решит сам, без моей помощи!

— Но ты сказал…

— Я многое говорил, потому что был зол. Мы были обручены с тобой или что-то вроде того. Это оказалось ошибкой. Но я все-таки на что-то надеялся. Ты была самой богатой девчонкой в округе, и с помощью твоих денег я мог добиться всего, чего хотел, и поехать куда угодно. Но вскоре твой папенька понял, что деньги Бифа Келхауна вместе с твоими составят огромное состояние. Ты могла бы воспротивиться этому браку, но не захотела, потому что замаячила реальная перспектива стать самой богатой женщиной уже в графстве. Если, черт побери, не во всем штате… Я понимал, что не смог бы дать тебе всего этого. Но был глубоко уязвлен. Сейчас, естественно, от обиды не осталось и следа…

Эва встала с кушетки и гордо подняла голову. В висевшем на стене большом зеркале отражалось все ее обнаженное тело, ради обладания которым любой мужчина мог бы застрелиться.

— Ты дурак! — презрительно сказала она. — И всегда им был. То, что твои слова — правда, не имеет никакого значения. Я готова забыть все то, что ты сейчас сказал, потому что всегда считала, что мы нужны друг другу. Кстати, я не раз говорила об этом и тебе. Я нужна тебе, чтобы вложить деньги в газету. А ты просто нужен мне…

— Нужен, — перебил ее Картер, — поскольку ты опасаешься, как бы я не сорвал с тебя фальшивое покрывало холодной собственницы и не показал всему свету, кто под ним скрывается. А именно — особа, которая предпочитает иметь дело не с мужчинами, а с безусыми мальчишками. К тому же ты до смерти боишься, что тебя разгадает Даллас. Он, видимо, совершенно уверен, что поместил тебя на уютном, мягком облаке, на котором ты можешь нежиться и плыть по жизни, не нарушая его покоя.

И Картер зло рассмеялся своей шутке. Эва задохнулась от негодования.

— Я… — начала было она, но Картер не дал ей договорить:

— Хватит! Довольно слов! Тебе абсолютно не надо меня бояться. Сегодня утром ты полностью заплатила мне долг, который я не надеялся от тебя когда-либо получить. А теперь одевайся и уходи!

— Нет!

— Говорю тебе — убирайся отсюда! Мне надо работать. Надо найти покупателя!

Эва нахмурилась.

— Что ты намерен продать? У меня есть деньги.

— И ты согласна купить газету?

Эва промолчала. Картер внимательно посмотрел на нее и ехидно улыбнулся:

— Да нет же! Ты не пойдешь на это. Но какой-нибудь дурак — может! А я очень хотел бы сменить декорации.

— Ты никогда не уедешь из Глори. Во всяком случае, без меня. Но я уезжать не собираюсь.

— Ошибаешься! Я хочу создать что-нибудь совершенно новое. И непременно в большом городе. Почему бы нет? Я очень даже приличный журналист. Но рядом должна быть не ты. Больше всего мне подойдет Мельвира.

— Но ведь она тебя бросила.

— Я ее не виню за это, поскольку намеренно никогда не давал ей возможности забыть Бифа. Это лишало ее возможности защищаться. Мельвира никогда бы не ответила ни «да», ни «нет» на вопрос о своей связи с Бифом, что давало мне право дать ответ за нее. И я предпочитал «да»! Хотя, черт побери, абсолютно ничего не знал наверняка. Но тем самым давал возможность себя дурачить. Это меня вполне устраивало. Да и ее, думаю, тоже. Так что теперь Мельвира вполне заслуживает того, чтобы я к ней вернулся. Что я и намерен сделать, попросив принять меня.