Сандра Филд - Встреча с любовью

— Ну, как ты?

— Как? — не в силах отдышаться, засмеялась она. — Опустошенная, пресыщенная, истощенная, умиротворенная и ошеломленная… Я ответила на твой вопрос?

Райли взял ее за подбородок.

— Ты хочешь сказать, что, может быть, видела вспышку молнии?

Он говорил совершенно серьезно. Улыбка Морган погасла, в глазах блеснули слезы.

— О, Райли, — жалобно всхлипнула она, — не то, что молния — весь белый свет перевернулся!

— И у меня тоже, — тихо ответил он. — Морган, не плачь. Я не могу видеть, как ты плачешь.

Ему на щеку упала горячая слезинка.

— Я так счастлива, что мне страшно, — прошептала Морган.

— Тебе нечего бояться, — обнял ее за плечи Райли. — Ведь мы вместе.

«Но долго ли это продлится? И что будет после?»

Морган не знала, откуда донесся этот голос, и не желала прислушиваться к нему. Только не сейчас, когда Райли обнимает ее так, будто она единственная женщина на всем свете.

Вздохнув, она положила щеку ему на плечо.

— Не возражаешь, если я посплю? — зевнув, спросила она.

И тотчас же заснула.

Морган разбудило громкое пение, доносившееся из ванной. Опера, удивилась она. «Кармен». Вот уж действительно история бурной любви. Правда, если она не ошибается, с трагической развязкой.

Почему Райли не разбудил ее, когда проснулся сам?

Наверное, потому, что они, очнувшись от сна с первыми лучами рассвета, снова слились в объятиях любви, после чего заснули, обессиленные и счастливые.

Потянувшись, Морган уткнулась лицом в подушку, впитывая запах тела Райли. Как же ей хорошо! А единственное желание — опять предаться любви. Прямо сейчас.

Ничего подобного у нее не было ни с Томасом, ни с Чипом. Тогда она испытывала даже какое-то облегчение, радость по поводу того, что можно снова стать самой собой.

Но по-настоящему собой она стала только с Райли.

Пение прекратилось, а вместе с ним и шум воды. Интересно, удастся ли ей снова заманить Райли в постель? По крайней мере, попробовать надо.

Через минуту Морган услышала его шаги. Приоткрыв один глаз, она произнесла с томной дрожью в голосе, достойной самой Кармен:

— Я слезами обливаюсь, глядя на себя. Одна-одинешенька в огромной пустой кровати…

Стремительным рывком она сорвала полотенце, которым обмотался Райли.

Присев на кровать, он погладил девушку по голове:

— Уже жалуешься?

Выбравшись из-под одеяла, Морган улеглась ему на колени.

— Брошенная, всеми покинутая. А ты всегда поешь в ванной арии из опер?

— Мне нравится и рок, и кантри. — Райли лениво провел ладонью ей по животу. — Морган, как ты думаешь, который час?

— Половина девятого, — сказала она наобум.

— Пять минут двенадцатого. А в двенадцать к нам придет Майк. Мы с ним добрые друзья, но все же мне бы не хотелось, чтобы он увидел, как я надругаюсь над твоим прекрасным телом.

— Пять минут двенадцатого? — ахнула Морган. — Не может быть.

Райли сверился с электронными часами на тумбочке.

— Точнее, шесть. Ночью мы выложились до конца, или ты уже забыла?

Морган была без ума от веселых морщинок в уголках его глаз. И от изгибающихся в улыбке губ.

— Если мы начнем вспоминать, что было ночью, я вообще никогда не встану.

— Значит, ты хочешь повторения?

— Ну, только если библиотека закрыта, — кокетливо ответила Морган.

Склонившись над ней, Райли поцеловал ее так, что у нее перехватило дух.

— Одевайся. И поскорее.

— Такие поцелуи — не лучший способ вытащить меня из постели, Райли Ханрахан, — фыркнула она.

— Возьму на заметку.

Встав с кровати, он потянулся. Морган с наслаждением взглянула на надувающиеся мышцы его груди.

— Как нога?

— Надо будет сказать Майку, что секс — лучшее лекарство при огнестрельных ранениях. Это необходимо занести во все медицинские справочники. Итак, что ты для меня купила?

Он повернулся к ней спиной, направляясь к гардеробу.

— Райли, ты никуда не исчезнешь? — неожиданно для самой себя спросила вдруг Морган.

— С чего это ты? — нахмурился Райли.

— Н-не знаю, — выдавила она. — Не обращай внимания.

— Морган, я никуда не исчезну. По крайней мере, если ты этого не захочешь. Но и тогда не сдамся без борьбы. Одевайся, давай выпьем кофе.

Через четверть часа они спустились в ресторан. Райли был неотразим в вельветовых брюках и темно-синей рубашке, выбранных Морган. Решив не дожидаться Майка, они заказали булочки с соком. Размешивая сахар в кофе, Райли вдруг спросил:

— Послушай, Морган, на дворе октябрь. Почему ты не в школе?

Девушка осторожно опустила чашечку на блюдце. Этого вопроса давно следовало ждать.

— Это личное. — Застигнутая врасплох, она ответила довольно резко.

У него на подбородке задергалась жилка.

— Общие слова.

— А вот и сок, — изобразила улыбку Морган.

— Расскажи, что с тобой произошло, — сказал Райли, когда официантка удалилась.

— Не хочу об этом говорить.

Она потянулась за стаканом сока, но Райли перехватил ее руку.

— То, что произошло ночью, я склонен считать близостью.

— То был секс, — вскинула голову Морган. — Это же совершенно другое дело.

— Значит, в промежутках между страстными объятиями ты собираешься говорить только о погоде и международном положении? Не выйдет, Морган.

— Мы с тобой на людях и снова ссоримся, — холодно одернула его она, принимаясь за сок.

— Имей в виду, тут я не пойду ни на какие уступки. Прошедшая ночь все изменила. И если ты собираешься дарить мне близость лишь в постели, сегодня мы будем спать в разных комнатах.

Он словно пронзил ее кинжалом.

— Хорошие отношения между людьми сохраняются лишь при взаимном уважении. И вообще, как ты смеешь ставить мне подобный ультиматум!

— Смею, — решительно ответил Райли. — И я отвечаю за каждое свое слово.

— Это ты не хотел никаких серьезных отношений!

— Но то, что возникло между нами, очень серьезно, хочу я того или нет.

— Мои родители ни разу в жизни не ссорились!

— Что ж, значит, их брак — связь поверхностная и неглубокая.

Официантка поставила на столик булочки, масло и повидло. Морган в отчаянии взглянула на все это: да она же не сможет проглотить ни кусочка!

— У меня нет ответа ни на один из твоих вопросов, — сказала она, рассеянно намазывая булочку маслом.

Какое-то мгновение ей казалось, Райли отшвырнет стул и уйдет. Старательно пережевывая кусок булочки и совершенно не замечая ее вкуса, Морган следила за тем, как он, стиснув побелевшими пальцами край стола, борется с яростью.

— Слушай, — наконец хрипло произнес Райли, — игра под названием «душевная близость» для меня в диковинку. Ты спрашивала меня вчера, почему я не поцеловал тебя сразу после ухода Майка. В тот момент поцелуи для меня означал секс, поэтому я не стал делать первый шаг, сознавая, что не смогу пойти до конца. Но затем, после того, что было между нами, я понял что-то очень важное. Да, поцелуй имеет некоторое отношение к сексу. Но все же главное — это возникающая между двумя людьми близость. — Остановившись, он рассеянно оглядел лежащую перед ним на тарелке булочку. — Морган, ты не можешь отдавать мне свое тело, не впуская меня в свою остальную жизнь.