Ноэль Бейтс - Лавина любви

— Я сказал, подумаю! — Мэтт громко захлопнул альбом и посмотрел на нее. — Можешь продолжать сама, без нас, — сердито бросил он. — Подбери обои для остальных спален.

— Как, я сама? — Джинджер изобразила крайнее изумление. — Но мне показалось, ты хочешь учесть еще одно женское мнение. Я с тобой полностью согласна. Пусть Мерседес выскажет свои соображения по поводу декора.

— Мне надо вернуться в город. У меня деловое свидание.

— Но ведь Мерседес может остаться и помочь мне! Умираю от любопытства — жажду услышать ее остальные революционные идеи. — Джинджер просто упивалась победой. Он хотел унизить ее, но вместо этого потерпел полное поражение!

Однако радость ее была недолгой.

— Она не может. Возвращается в город вместе со мной… — Мэтт бросил на свою миниатюрную красотку многозначительный взгляд, и та радостно взвизгнула.

— А как же твое деловое свидание? — проворковала она, тесно прильнув к нему.

— Дела подождут. — Мэтт посмотрел на Джинджер тяжелым взглядом. — Думаю, ты справишься и без нас. Завтра к обеду доложи о том, что решила. Думаешь, успеешь?

— Почему же нет?

— Отлично. Тогда мы уезжаем. — Он помедлил на пороге, все еще крепко обнимая за плечи свою кошечку. — Вообще-то у меня появилась одна идея… — задумчиво протянул он. — Зачем ждать до завтра? Мы с Мерседес сегодня ужинаем в моем клубе. Ты можешь присоединиться к нам. Мы чего-нибудь выпьем перед ужином, а ты покажешь нам, что выбрала. Так я быстрее приму решение, а ты уже завтра утром сможешь заказать…

— Сегодня вечером я занята.

— Тебе придется поменять планы. — Не слушая ее возражений, он с надменным видом продиктовал ей адрес клуба. — Постарайся подъехать к семи. Если все пойдет гладко, думаю, нам хватит полутора часов, чтобы все обсудить, и к половине девятого ты сможешь ехать, куда собиралась.

Несмотря на то что Мерседес настойчиво тянула его к выходу, он все стоял на пороге и смотрел на Джинджер. Очевидно, ждал, что она ответит. Возможно, ему хотелось насладиться ее унижением, выслушать раздраженный ответ о том, что он не имеет права распоряжаться ее свободным временем? А может, он хотел, чтобы она поведала ему, чем именно собиралась заняться вечером? Конечно, у него нет никаких прав на нее, но, может быть, он все еще ревнует — вдруг у нее свидание?! Она даже вздрогнула от негодования.

— Что ж, идет. — Джинджер пожала плечами. — Думаю, Филип согласится немного подождать. — Она с вызовом посмотрела ему в глаза.

На какую-то долю секунды их взгляды скрестились. Выражение лица Мэтта осталось непроницаемым. Потом он отвернулся и наградил нарочито долгим поцелуем прильнувшую к нему Мерседес.

— Пока! — бросил он, и парочка, тесно обнявшись, удалилась.

Джинджер еле сдержалась от того, чтобы не швырнуть в них тяжеленным атласом с образцами обоев.

Остаток дня внутри у Джинджер все клокотало от ярости. Если он хотел доказать ей, как мало она для него значит, то он преуспел. Даже если пышногрудая Мерседес и не идеал его жизни, она вполне способна скрасить ему одиночество. И, кажется, готова на все. Это явственно следовало из ее телодвижений, уж не говоря о долгом страстном поцелуе на пороге спальни. У Джинджер почти не осталось сомнений в том, что они занимались любовью этой ночью. От этого ей стало очень больно.

Наверняка Мерседес постарается на ужин надеть платье с глубоким вырезом, чтобы продемонстрировать свою роскошную грудь! Джинджер решила одеться в прямо противоположном стиле. Ничего обтягивающего, ничего прилегающего, никаких мини-юбок. Джинджер выбрала серый брючный костюм классического покроя с голубым кашемировым свитером и черные туфли на низких каблуках.

В дополнение к необычно скромному наряду она заплела волосы во французскую косичку, по бокам заколов непослушные пряди черепаховыми заколками.

Придирчиво оглядев свое отражение в зеркале, она решила: это именно то, чего ей хотелось добиться! Она выглядит успешной деловой женщиной. Женщиной, на которую не действуют чары противоположного пола, в особенности одного его представителя. Типичная работающая женщина, у которой нет времени на такие пустяки, как муки ревности.

В таком наряде она легко затмит Мерседес. А если Мэтт снова начнет изводить ее, она врежет ему большой черной кожаной сумкой, которую приготовила к костюму! При этой мысли Джинджер немного развеселилась.

Она приехала в клуб в начале восьмого, и ее провели в полутемную гостиную, уставленную низкими журнальными столиками, мягкими стульями и выцветшими персидскими коврами. Мерседес в комнате не было.

— Наверное, на данном этапе больше ничье вмешательство не потребуется, — протянул Мэтт, изучая карту вин.

— Да? А как же твои рассуждения о пользе второго женского мнения? — Джинджер положила ногу на ногу. Папки с образцами и ее строгий деловой костюм почти поддерживали иллюзию того, что отношения между ними сугубо деловые.

— Возможно, я несколько переоценил ее значение, — почти неслышно проговорил он.

— Что ж, — Джинджер деловито разложила на столе эскизы, — давай приступим!

— Я посмотрю на то, что ты выбрала, когда буду готов. — Неожиданно, словно из воздуха, материализовался официант и налил им обоим вина. — Пока я еще не готов к обсуждению.

— Разве мы не должны закончить к приходу Мерседес? Может статься, она будет недовольна твоим выбором и ей не понравится, что ее обошли.

— Она не придет.

— Да? — От ее деланного изумления брови Мэтта угрожающе сдвинулись.

— Вот именно. Да.

— Что случилось? — В душе у Джинджер все ликовало. Ей пришлось напомнить себе: одна женщина в его жизни ничего не значит. Он не чувствует себя виноватым перед ней. Пройдет день, другой — и он подцепит очередную Мерседес.

— Я пришел к выводу: меня не интересуют девушки, способные оклеить спальню жуткими красно-черными обоями.

— Но вы так отлично смотрелись вдвоем! — Джинджер отпила глоток вина и рассеянно огляделась по сторонам. — И она просто таяла в твоем присутствии! Какой облом для бедняжки!

— Она и правда была немного разочарована, — признал Мэтт, — но мне удалось расписать себя такими черными красками, что ко времени ее ухода, могу поспорить, она решила, что все к лучшему.

— Что же ты ей сказал?

— Что я серийный маньяк, к тому же сижу на игле. — Осушив свой бокал, он посмотрел на нее. Однако его голубые глаза по-прежнему были непроницаемы. Он налил себе еще вина, потом подвинул к ней бутылку и вопросительно поднял брови, однако она покачала головой. — Ладно, начинай. Ты-то чувствуешь себя как рыба в воде. — Он вытянул длинные ноги и стал наблюдать за ней.

Джинджер не опустилась до того, чтобы отвечать на вызов, прозвучавший в его голосе.