Памела Бэрфорд - Борьба без проигравших

Она увидела пару компьютеров с лазерным принтером. Рядом стоял какой-то аппарат, который напоминал настольное фотокопировальное устройство. Более внимательный осмотр показал, что это сканер. В углу находилась большая копировальная машина. У стены стоял массивный, хорошо освещенный рабочий стол. Элизабет медленно повернулась вокруг себя, сосредоточенно разглядывая все эти дорогостоящие штуковины. Может, ее подозрения беспочвенны? Может, Лу просто прячет всю эту роскошь подальше от грязных рук членов коммуны? У стены среди всей сверхсовременной техники стояли обыкновенная стиральная машина и сушка для белья.

Элизабет нахмурилась. Что-то здесь не так. Она открыла крышку стиральной машины. Пусто. Она уже хотела было закрыть ее, но что-то попалось ей на глаза. Она протянула руку и вытащила кусочек бумаги, прилипший к внутренней полости стиральной машины.

И замерла, держа в руках двадцатидолларовую банкноту. Она все поняла. Потрясенная этим, она по-новому оглядела комнату.

Лу — фальшивомонетчик!

Элизабет повертела банкноту. Та выглядела совсем как настоящая. Элизабет слышала, что фальшивые деньги стирают, перед тем как пустить их в оборот, чтобы они имели потертый вид.

Достаточно ли одной этой фальшивой банкноты, чтобы заинтересовать полицию? Элизабет почему-то сомневалась в этом. Ей нужно добыть больше доказательств, но времени у нее в обрез. Лу скоро обнаружит, что охранник покинул свой пост. Элизабет надеялась, что к этому моменту будет находиться в другом месте.

Она лихорадочно забегала по комнате, рывком открывая ящики в столах и шкафах. На рабочем столе стояла открытая коробка с этикеткой «Рисовая бумага». Она провела пальцами по листку. Он был похож на новую денежную банкноту. Элизабет подняла крышку небольшой картонной коробки, стоявшей рядом, и у нее перехватило дыхание.

Внутри лежали пачки двадцатидолларовых купюр, все они были перехвачены синей резиновой лентой поверх полоски из желтой бумаги.

Элизабет схватила одну пачку и сунула ее в карман своего бушлата рядом с пистолетом. У лестницы она остановилась и внимательно прислушалась. Не услышав ничего подозрительного, она вылезла наверх, в спальню Л у. Нажала на кнопки, подождала, пока панель закроется, и затем положила ковер на место. Через несколько секунд Элизабет была уже на воздухе. Облегченно вздохнув, она быстро пошла прямо к отдаленному гаражу, где должна была встретиться с Калебом.

— Бет! Куда ты спешишь, душенька? — раздался из темноты голос Лу.

Она замерла, слыша, как оглушительно громко бьется ее сердце, и, отворачиваясь от яркого света фонаря, который бил ей в глаза.

— Вэйн, будь добр… — с упреком сказал Лу. Луч света медленно, словно нехотя, опустился, задержавшись на ее груди, которая быстро и часто вздымалась. Элизабет тщетно пыталась успокоиться. Бушлат был расстегнут, и ей казалось, что они видят, как ее сердце колотится о ребра.

Фонарь погас, и в лунном свете она увидела силуэты двух мужчин. На Лу был белый балахон и маска ворона, сделанная из папье-маше. Элизабет вспомнила, что вороны ассоциируются с кельтским богом Лу. Вэйн возвышался рядом со своим боссом. Он был также в белом балахоне, на голове у него была маска медведя, а на руках — медвежьи когти. Обе маски полностью закрывали головы.

Вэйн что-то прорычал. Лу перевел:

— Вэйн спрашивает, почему ты идешь к лесу? Это… любопытно, должен сказать.

Голова ворона повернулась в ту сторону, куда направлялась Элизабет, — прочь от домов, от того места, где был костер. Лу снова повернулся к ней и молча ждал ответа. Элизабет проглотила комок в горле и посмотрела прямо ему в глаза.

— Я… я немного заблудилась. Я думала, что все… — залепетала она и, как-то жалко улыбнувшись, кивнула в сторону чернеющего леса.

Несколько мгновений все молчали. Наконец Лу вздохнул и взмахнул рукой:

— Вэйн…

Громила отдал фонарь Лу и подошел к Элизабет. Его мясистые лапы прошлись по ее телу, обыскивая ее, и остановились у кармана бушлата. И тогда Вэйн снова издал какой-то рычащий звук.

«Попалась!» — пронеслось в голове Элизабет.

Пальцы Калеба до боли вцепились в окуляры ночного видения, когда он увидел, как тел хранитель обыскивает Элизабет. Вэйн что-то вынул из ее кармана — наверное, пистолет, — и Лу сделал какое-то движение. Калеб давно вычислил Лу в дурацкой маске ворона, наблюдая за ним в течение нескольких часов.

Рука Элизабет потянулась к груди. Ровный свет маячка начал мигать.

— Не делай глупостей, — проворчал Калеб. — Черт побери, что ты там натворила, Элизабет?

Она словно услышала его и бросила отчаянный взгляд на лес, где он находился. Телохранитель резко повернул Элизабет в сторону административно здания. Калеб опустил бинокль.

— Я иду к тебе, детка. Только продержись немного.

В спальне Вэйн грубо толкнул Элизабет в кресло. Она смотрела в его злые темные глазки, поблескивающие сквозь маленькие отверстия в огромной маске медведя, которая все еще была у него на голове — возможно, для того, чтобы запугать Элизабет до смерти.

И у нее действительно душа ушла в пятки.

Лу, напротив, снял с себя маску, сел в сторонке и убрал с лица пряди светлых волос. Она никогда не видела его таким холодным и бесстрастным. Это был совсем не тот человек, который несколько часов назад приторно-сладким голосом разглагольствовал по поводу «космической силы», соединяющей их. Этот человек был способен на что угодно.

Как только они вошли в дом, Вэйн вытащил из кармана своего балахона здоровенный полуавтоматический пистолет. А теперь и Лу достал свой и направил его на Элизабет.

— Кто должен охранять здание сегодня вечером? — спросил он у телохранителя.

Медведь что-то проворчал. Элизабет показалось, что он сказал «Пол», хотя это могло быть «Сол» и «Рол».

— Найди его.

Лу не прибавил больше ни слова, но Элизабет поняла, что несчастному охраннику не позавидуешь.

Вэйн вышел, а Лу подошел к ней. Он держал в руках пачку двадцатидолларовых купюр, перекрещенных синими и желтыми лентами. Бессмысленно заявлять, будто она нашла их где-то в другом месте.

— Ты за этим охотилась? — Лу легонько ударил ее связкой по щеке. — Или ты просто чересчур любопытна и жадна?

До десяти часов оставалось целых двадцать минут. Если Калеб не заметил мигающий огонек, он еще не знает, что она в беде. Элизабет пыталась не думать о том, что этот человек и его безмолвный телохранитель могут сделать с ней за эти двадцать минут.

Лу подошел еще ближе, так, что его белый балахон коснулся ее дрожащих колен, и приставил пистолет к ее виску.

— Когда я задаю вопрос, Бет, я жду немедленного ответа на него. Тебе это понятно?