Ребекка Кингстон - Жить с тобой

Молли прошла пешком шесть миль до дома подруги, получив пару предложений подвезти, но отвергнув их. Ей надо было убить время, чтобы прийти к Пат не с раннего утра, а в часы, более подходящие для визита.

Патрисия — подружка Молли, которой она помогала на воскресной ярмарке, жила со своим двухлетним сыном вместе с родителями в коттедже людей на ахти какого достатка. Дверь открыла ее мать, заулыбавшись при виде гостьи, потому что ей нравилась эта девушка.

— Пат! — позвала она. — Пришла Молли!

Дочь сбежала по лестнице тоже с улыбкой.

— Ой, как здорово! — обрадовалась она. Ей предстоял скучноватый денек, а подруга всегда вносила оживление. — Ты надолго?

— Я взяла отгул, — ответила Молли, оставив всякую мысль поделиться с Пат своими горестями, потому что та счастливо щебетала:

— Пойдем, поболтаем. С тобой наверняка случилось что-нибудь интересное!

Если бы Молли сказала, что у нее разрывается сердце, Пат не поверила бы подруге, которую ничто не могло сломить. И молодая мать, приплясывая, побежала в маленькую комнатку, где на ковре сидел малыш с грудой кубиков, а на столе стояла открытая швейная машинка.

— Ну, как идет работа? — спросила подруга.

— Все пропало, — сказала Молли и рассмеялась.

Многие уже знали, что она работает водителем у Уилфилда, и в это трудно было поверить, как и в то, что она — компаньонка старой леди.

— Что случилось? — встревожилась Пат.

— Столкновение личностей, — ответила Молли. — Помнишь, я когда-то работала в юридической конторе? — Пат уже тогда была ее подругой и знала, как та потеряла свою первую работу. Она заохала:

— Ой, бедняга. Опять что-нибудь с этим мотоциклистом Броком?

— Никаких Броков, — весело сказала Молли, — но Грегори Уилфилд ничего не забыл, и, когда его тетя решила взять меня в компаньонки с проживанием, он был не в восторге.

Конечно, она была актрисой, иначе не смогла бы вести себя так, будто у нее нет никаких забот. Но остаться наедине со своими мыслями было бы еще хуже. Вот и просидела у подруги полдня, болтая о том о сем. А потом отправилась в больницу.

Дядя Чарльз, конечно, ничего не заподозрил, хотя прекрасно знал Молли. Он на глазах поправлялся с каждым днем, выглядел свежим и веселым.

— Ну, как поживает моя девочка? — спросил он, улыбаясь.

— Неплохо, но я теряю работу, — ответила племянница без драматических ноток в голосе.

— Не могу сказать, что сожалею, — признался Чарльз. — У меня есть все основания быть благодарным мистеру Уилфилду, но… может, это к лучшему!

Он боялся, что и Молли будет благодарна настолько, что позабудет о девичьей чести. Теперь эта опасность миновала, думала она, силясь улыбнуться, пока дядя посмеивался.

— Знаешь, я так доволен — столько открыток пришло!

Она принесла виноград и персики, но в них не было надобности. У Чарльза были и фрукты, и цветы, и целая пачка открыток.

— Я даже не представлял, до чего люди добры, — сказал он.

— Они тебя любят!

Хорошо, что он понял, как много людей, участливых к нему, — это поднимает его самооценку, настроение и жизненный тонус. Пока что, к счастью, Молли не сталкивалась с теткой, но знала, что та приходит ежедневно.

— А как это воспринимает тетя Марин? — спросила она.

Дядя начал смеяться.

— Ну, давай, — настаивала девушка, — скажи мне, что она говорила?

— Не знаю, сумею ли!

— У нас с тобой нет секретов!

Она-то не выкладывала своих секретов, но ее слова прозвучали убедительно, и Чарльз сдался:

— Ну ладно. Марин пришла сегодня днем, и я сказал ей, когда мы были вдвоем: если племянница вернется, ты будешь обращаться с ней ласково, потому что я не хочу, чтобы она снова сбежала от нас.

Молли обняла дядю.

— Как это мило с твоей стороны! А что она ответила?

— Ну… — он вдруг посерьезнел, — вот это мне и не хотелось тебе передавать. Она сказала, что всегда знала, будто ты — моя дочь! — От удивления Молли раскрыла рот, и Чарльз продолжал: — Нет, моя девочка, нет! Я сказал Марин, что она ошибается, но это самое прекрасное, что я слышал от нее за все годы.

У девушки комок встал в горле, и она едва могла выговорить:

— Ты всегда казался мне отцом — единственным, который у меня был, и мне другого не надо! — Молли обняла дядю и поцеловала его.

Потом они поговорили о его предстоящей выписке. Она собиралась сама присматривать за ним, потому что дяде еще какое-то время нужен уход. Финансовая помощь от Уилфилда не помешала бы, но принять отступные за Дерека она, конечно, не сможет. Разве что взять чек, заставив Уилфилда подписать его, и разорвать у него на глазах, сказав, что младший братец никогда ее не интересовал, так что старший может не беспокоиться.

Дерек забавлял ее. Славный парень, временами, правда, не слишком смышленый, нравился ей, но его брат — это совсем другое дело, и слово «славный» ему никак не подходит.

Когда она вышла из больницы, в ней все еще тлела обида на Грегори, который думал, что может по-прежнему указывать ей, как поступать. «Держитесь от Дерека подальше!» — были последние слова, услышанные ею сегодня утром, и она оказалась в положении мятежника, бросающего вызов властям. Держаться от кого-то подальше не значит не встречаться с ним.

Молли направилась к стоянке такси и попросила подвезти ее к бару на берегу Мичигана. Еще не стемнело, вдоль берега гуляли со своими питомцами владельцы собак, мелькали бегуны трусцой, появились и отдельные парочки влюбленных.

Дерек, возможно, и не появится. У Молли возникло чувство, что ей самой не следовало показываться здесь, а пришла она только назло Грегори.

Спортивной модели автомобиль подъехал к стоянке. Из него вышел Дерек, когда девушка подошла поближе. Если начнет меня лапать, я ему врежу, подумала она. Но тот даже не коснулся ее и, поздоровавшись, не протянув руки, глуповато сказал:

— Вы пришли…

— Как видите, — ответила она.

Ей не надо было приходить. Все это глупо. Она не может ему ничего сказать, а то, что он сам скажет, ей неинтересно. Внезапно она почувствовала, что сегодня находилась пешком, устала и Дереку придется, видимо, подвезти ее.

Он открыл переднюю дверцу машины, Молли плюхнулась на сиденье, а Дерек сел рядом, глядя на нее.

— Вы — самая прекрасная девушка, которую я когда-нибудь видел.

Она уже слышала это раньше. Всякая девушка слышит этот избитый комплимент, когда мужчина пытается затащить ее в постель.

Не услышав в ответ ни слова, Дерек спросил:

— Поедете со мной на несколько дней? Отдых на Багамах…

Старая песня, подумала она, и устало сказала:

— Сегодня я получаю самые превосходные предложения. Отдых на Багамах — от вас, а от вашего брата — незаполненный чек, если оставлю вас в покое.

Дерек застонал, и это было столь нелепо, что она не удержалась от злой шутки: