Ребекка Кингстон - Жить с тобой

Теперь, когда они вместе пили чай, она зачарованно слушала рассказ Кэрол о долгих годах вдовства. Ее муж был инженером-строителем, и они вместе объездили полмира. Правильно говорил Уилфилд — в ее жизни хватало приключений.

Молли жадно слушала. Ее мечтой всегда были настоящие путешествия — не на праздные курорты, а туда, где бродят геологи и археологи. И хотя Грегори мог помешать ей получить работу, он, вероятно, был не в состоянии воспрепятствовать общению с тетушкой. Например, вот этому чаепитию. И чем больше Молли узнавала Кэрол Хартли, тем больше та ей нравилась.

Несколько раз женщина начинала расспрашивать юную собеседницу о ней самой, но она отвечала кратко, возвращая Кэрол к ее воспоминаниям. Они были увлекательны, а собственная жизнь Молли, по ее мнению, совсем нет. Ей было гораздо интереснее послушать, как в джунглях строили мост через бурную реку, чем говорить о своей персоне. Однако после второй чашки, когда большинство сандвичей было съедено, миссис Хартли твердо сказала:

— А теперь расскажите о себе.

— Что вы хотите знать? — смущенно спросила девушка.

— Ну, где вы живете?

— В доме тети и дяди. Они взяли меня к себе, когда мне было пять, а мама умерла. Тетя ее родная сестра.

— Как мы с бабушкой Грега, — сказала Кэрол и весело добавила: — Мне всегда нравились мои тети!

Моя бы вам не понравилась, подумала Молли, но ничем себя не выдала и вновь ушла от разговора о себе.

— Вам действительно восемьдесят два? На вид ничего похожего!

Она и не пыталась польстить. Кэрол Хартли смело могла бы сбросить со своего возраста десяток лет, а то и больше.

— Спасибо! — сказала старая леди и рассмеялась. — Чаще всего я чувствую, что мне, скажем так, за пятьдесят, однако бывают дни, когда ощущается каждый год прожитой жизни. Но об этом никому не рассказывайте! — добавила она, и Молли тоже рассмеялась. — А сколько вам, моя милая? — поинтересовалась Кэрол.

— Двадцать, — ответила Молли и, немного подумав, нерешительно добавила: — Сегодня. — Радоваться ей было нечему — день оказался неудачным.

А вот Кэрол оживилась.

— Двадцать? Сегодня? Как это мило! Вы должны быть очень счастливы!

Молли сохраняла улыбку, хотя внутри поднимался горький смешок.

— Я вышла замуж, когда мне еще не исполнилось двадцати! — вспомнила Кэрол. — Мой суженый был так красив!

Она поднялась с софы и подошла к комоду. Молли ожидала увидеть фотографии и подалась чуть вперед, но хозяйка вернулась, держа что-то в ладони.

— С днем рождения! — сказала она, и в руку именинницы лег тяжелый браслет в виде цепочки. Три больших брелока висели на связующем кольце: крест, якорь и сердце. — Вера, надежда и любовь, — сказала Кэрол. — С ними вы никогда не пропадете!

Браслет, судя по всему, был золотым, и меньше всего Молли ожидала такого подарка. Слезы навернулись ей на глаза, и она смахнула их. Никогда ни перед кем не проливала слез, но в это утро, после неприятной встречи с Грегори Уилфилдом, оказалась чувствительной к доброте — такому благородному, прямо-таки царскому жесту!

— Как вы щедры, — сказала она. — Я ценю ваше внимание, а подарок такой красивый. И все же не могу принять его, если не… — Она закусила губу. Ей было неудобно. — Он золотой? Во всяком случае, так выглядит…

— Да.

— Тогда нет, спасибо. Право же, я буду чувствовать себя неловко, приняв такую дорогую вещь!

— Чушь! — быстро ответила Кэрол, а когда девушка покачала головой и протянула браслет, она взяла его и стала надевать на девичье запястье.

— Давайте-ка примерим!

Ну если только примерить. В этом нет ничего зазорного. На тонкой руке Молли он выглядел еще более массивным. Раньше ей не доводилось носить ничего подобного, а этот браслет, конечно, фамильная драгоценность. И она снова сказала:

— Это прекрасно, но я не могу его принять.

Кэрол лукаво сверкнула глазами.

— Носите его, пока вы на службе!

— Что? Но ведь я не принята к вам!

Говоря это, она испытала острое чувство сожаления, потому что могла бы, конечно, претендовать на работу, хотя бы с испытательным сроком. Но Грегори Уилфилд не дал ей и этого шанса.

— Грег заставляет меня взять водителя, — сказала Кэрол. — И компаньонку. Он постоянно кудахчет надо мной, нянчится, как с беспомощной. И это иногда утешительно.

Так и должно быть, подумала Молли, у которой никогда не было защитника, не требующего от нее больше, чем она может дать.

— Итак, — сказала миссис Хартли, — нам надо убедить Грега принять вас!

— Он не примет.

Молли была в этом уверена. Между ними возникла какая-то непреодолимая преграда. Он был ей и приятен и ненавистен. А она ему? Скорее всего, Уилфилд испытывал к ней стойкую неприязнь, что подчеркивалось его холодно-вежливым обращением.

— В последующие недели мы докажем ему, что вы мне полезны, — сказала старая леди.

— Мы впустую потратим время, — возразила Молли и из чистого любопытства спросила: — Если компаньонка нужна вам, зачем требуется его согласие?

— Ну что вы, милочка. Грег — хозяин. Непререкаемая личность, — весело ответила миссис Хартли.

Она была вполне самостоятельной женщиной во всем. Несмотря на возраст. Но правила устанавливал племянник, хотя тетушку это слегка задевало. Он считал, что ее надо ограждать от таких, как Молли Смитсон. Но если он будет отвергать выбранных его тетей претенденток, то ему придется нести ответственность, коли что-то случится. Так считала миссис Хартли. Сидя за рулем, она представляет собой угрозу для дорожного движения, и прежде чем Молли уйдет отсюда, следует сделать Грегу самое серьезное заявление.

— Ваши ножки помоложе, — сказала Кэрол. — Вам не трудно будет сойти вниз? Войдите в первую дверь налево от входной, там стоит бюро. В верхнем ящике лежит записная книжка в красной обложке. Принесите мне, пожалуйста!

— Ну конечно!

Она исполнит поручение старой женщины, хотя вряд ли что-нибудь изменит решение Уилфилда.

Молли сбежала по лестнице. Ей хотелось помедлить, чтобы поглазеть на картины. Но она была не на экскурсии. Большая комната выглядела как столовая, в которой доминировал длинный овальный стол красного дерева со стульями вокруг него — чудесный старинный гарнитур с большим резным креслом для хозяина.

Здесь можно встречаться целой компанией, подумала Молли и представила себе, как во главе стола сидит Грегори Уилфилд, а окружающие обратили к нему взоры и впитывают каждое его слово. Впрочем, поскольку это частный дом, более вероятно, что столовой пользуются для званых обедов. Хотя и при этом Уилфилд, конечно, сидит во главе стола — как радушный хозяин. Да и компания другая — из весело проводящих время гостей. Грегори, конечно, улыбчив, дружелюбен, и вот это труднее всего вообразить.