Джан Макдэниел - Вернуться навсегда

Сьерра подошла к кровати и стянула покрывало, под которым оказались лиловые простыни.

— Ты правда считаешь, что так нужно?

Сначала она удивилась, почему этот сильный человек, который так легко доводит ее до экстаза, мнется в дверях ее комнаты. Потом сообразила, что хоть и любила его так, как умела, никогда ведь не впускала в свой мир.

До сегодняшнего дня. Сьерра наконец поняла, что самой ее большой ошибкой была попытка скрыть их чистую любовь друг к другу. Она гордилась тем, что была с ним, и впредь должна делать это открыто — пусть те, кому это не по душе, катятся ко всем чертям.

Повернувшись к нему, она улыбнулась и начала раздеваться.

— Пожалуйста, Мэтт, — сказала она, — заходи ко мне. Я не собираюсь заниматься с тобой любовью на пороге.

Он увидел, как она тянет через голову узкую блузку, и почувствовал, что джинсы скоро не выдержат. Сьерра завела руки за спину и расстегнула бюстгальтер, обнажив прекрасную, тугую грудь. Он закрыл за собой дверь и подошел к ней. Весь остальной мир перестал существовать.

Сьерра, оставшись в одних трусиках, встряхнула волосами. С каждым его шагом сердце билось все сильнее. Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась. Он лениво и чисто по-техасски окинул ее одобрительным взором и поднял на руки.

Держа на весу, Мэтт склонился к ее груди и взял губами красный твердый сосок. Сьерра обвила руками его шею и закрыла глаза, сосредоточившись на том наслаждении, которое он ей доставлял. Он помедлил, немного отодвинулся, чтобы убедиться, что ее темные глаза горят страстью.

— Ох, дорогая, как же я по тебе скучал.

Он осторожно положил ее поперек кровати и провел огрубевшей ладонью по мягкому животу. Наклонился над ней, вдыхая аромат ее кожи, поцеловал живот, радуясь ее мгновенной реакции на ласку, снова поднял голову и заглянул в глубину ее карих глаз, горевших страстным желанием.

Мэтт улыбнулся. Губы ее тут же изогнулись в ответной улыбке. Не сводя с нее глаз, он скользнул рукой под резинку кремовых атласных трусиков и коснулся самого ее сокровенного места. С удовлетворением заметил, как по телу Сьерры пробежала дрожь наслаждения. Мэтт осторожно, с нежностью продолжал ласкать ее. Затрепетали и опустились ресницы. Она слегка раздвинула ноги, чтобы полнее ощутить его прикосновение.

Мэтт был всем, чего она только могла желать. Сьерра посмела так свободно отдаться ему, потому что знала, что нужна ему не меньше, чем он ей, нужна телом, сердцем и душой.

Наклонясь над ней, Мэтт тем временем думал, что никогда еще не встречал такой душистой, гладкой и мягкой кожи. Он вдыхал ее женский аромат, усиленный жаром желания.

Одним движением руки он стащил с нее трусики.

— Нет, — возразила она.

Он помедлил и вопросительно взглянул на нее, удивленный той нерешительностью, которую не сразу заметил в ее глазах. Если она передумала, то время для сообщения об этом выбрала не самое подходящее.

Отвечая на молчаливый вопрос, Сьерра приподнялась и стала расстегивать его рубашку. Только тогда Мэтт сообразил, что все еще полностью одет.

— Это нечестно, — пояснила она, тряхнув головой. — Я тоже хочу тебя видеть. Хочу чувствовать.

Она медленно раздела его, оттолкнув руки, когда он попытался помочь.

— Пожалуйста, позволь мне, — взмолилась она.

Когда с рубашкой было покончено, Сьерра стащила с него джинсы, освободив распухший и пульсирующий член. Она протянула руки и взяла его в ладони, заставив Мэтта застонать.

— Сьерра, милая, что ты со мной делаешь? — пробормотал он, проведя руками по ее телу. Потянулся было к ней, но она оттолкнула его.

— Ты всегда отдавал. Теперь лежи и позволь мне любить тебя. Дай мне показать, какое наслаждение ты мне доставляешь. — Мэтт скептически взглянул на нее. — Пожалуйста, — попросила она, толкая его к постели. — Доверься мне.

Он упал на спину, сразу же ощутив чудесный запах, исходящий от простыни. Матрас оказался на удивление мягким.

Мэтт напрягся, когда она легкими, как у бабочки, движениями стала ласкать его бедра, с каждой секундой становясь все смелее. Он опустил голову на подушку, протянул руку и запутался пальцами в копне ее густых волос. Сьерра наклонилась над ним, осторожно целуя его живот, щекоча кожу кончиком языка.

Перед глазами все поплыло, когда он почувствовал ее губы на своем пульсирующем члене.

Сьерра улыбнулась и уселась на его бедрах.

— Нравится? — прошептала она.

— Ты не перестаешь меня удивлять.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, Мэтт.

Его одолевали эмоции, с которыми он едва справлялся. Так мало людей на свете интересовалось, счастлив ли он.

Мэтт заглянул в эти бездонные глаза и подивился, как может эта женщина отдавать так легко и свободно, а потом в одно мгновение отобрать все, что ему было дорого и во что он верил. Было ли это ошибкой, которую они когда-нибудь смогут исправить?

Он напрягся, когда она приняла его в себя.

— Ох, Сьерра, — пробормотал Мэтт, двигая бедрами в такт ее движениям.

Приподнявшись он поймал губами набухший сосок. Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и запрокинула голову, испытывая настоящее блаженство. Его руки скользнули по ее животу, задержались на пушистом бугорке. Сьерра застонала — никогда она не испытывала ничего подобного.

Мэтт крепко взял ее за бедра, ускоряя темп. Она помогала ему изо всех сил, восторженно произнося его имя горячим шепотом.

Когда тело начали сотрясать сильные спазмы, Сьерра громко вскрикнула. В этот момент он перевернул ее, оказавшись сверху, и продолжил двигаться в том же яростном ритме. Наконец он задрожал, голова упала ей на грудь.

Долгое время Сьерра лежала не двигаясь. Мэтт все еще был в ней, и ей не хотелось отпускать его. Он дышал глубоко и ровно, грудь опускалась и вздымалась.

Только однажды в далеком прошлом она испытывала такое счастье. Ей хотелось, чтобы оно длилось вечно.

Он легонько поцеловал ее за ухом. Шея ее блестела от пота.

Мэтт взглянул в окно.

— Слишком темно. Уже поздно развешивать фонарики.

— Я стараюсь для Уилла.

— Понятно. Повешу их завтра, — пообещал он.

Интересно, есть ли что-то на свете, чего он не сделает для ее сына? Но Сьерра знала, что Мэтт позволил себе полюбить мальчика, считая это безопасным, раз Уилл — сын другого человека. Неужели он не понимает, что испытывал бы те же чувства, если бы был отцом?

Мэтт скатился в сторону, обнял ее за талию и прижал к себе.

— Уж извини, Сьерра. Не могу удержаться, чтобы не касаться тебя. Я вовсе не хотел, чтобы это случилось.

Он поцеловал ее плечо.

— Пожалуйста, не извиняйся, Мэтт. Между нами что-то есть… Мы не должны жить врозь.

— Когда-то и я так думал.

— Может быть, нам снова надо попробовать? Кто знает, вдруг между нами нечто большее, чем несколько уворованных минут в постели.