Дорис Уилкс - Поверь и пойми

— Ну и дурой была!

— И тебе вовсе не приходилось прислуживать ему…

Что правда — то правда. Для уборки и готовки существовала несравненная Тори Хоппер. Да муж никогда и не хотел, чтобы Шэрон занималась домашним хозяйством, даже когда у нее было свободное время. Может быть, именно в этом и заключалась проблема?..

— А что касается Джулии, то это она висла на нем, — напомнила Саманта. — И Марку приходилось терпеть ее приставания чуть ли не каждый божий день. Мужчина должен быть монахом, чтобы выдержать такое испытание. И вообще, я не уверена, что у него был с ней роман. Он ведь так и не признался в этом, правда?

Нет, не признался, мысленно согласилась с сестрой Шэрон. Но она нашла в ящике его письменного стола счета из отеля, где парочка проводила время, тогда как Шэрон была уверена, что муж уезжал по делам один. О, разумеется, они регистрировались под разными именами и в разных номерах, это так! Но тогда почему Марк не держал счета у себя в офисе? Не потому ли, что там их мог обнаружить Ричард? Только это ему не помогло! А после того как муж сестры однажды поздно вечером застал их вдвоем в кабинете Марка, все прочие доказательства не имели уже никакого значения!

— Но никогда и не отрицал!.. Не понимаю, как ты можешь защищать его, после всего, что он сделал с Ричардом!

Поникшая вдруг Саманта выглядела в этот момент такой несчастной, что Шэрон сразу же пожалела о сказанном.

— Извини, — только и смогла она пробормотать.

— Ничего страшного. Я уже начинаю привыкать, — сказала Саманта. — Может быть, он уволил Ричарда, подумав, что тот шпионит за ним? Не знаю, — с грустью продолжила сестра, — но мне кажется, что часть вины лежит на самом Ричарде. — Отвернувшись, она начала нервно теребить обивку дивана, голос ее зазвучал неуверенно: — Думаю, дело в том, что он не мог… не мог справиться… с некоторыми вещами…

— С какими вещами? — нахмурившись, спросила Шэрон. Она знала, что сестра не относилась к людям, с которыми можно легко ужиться.

— О… ничего конкретного, — уклончиво ответила Саманта, продолжая терзать бахрому на подушке. — Просто я хочу сказать: если Ричард потерял работу, не стоит винить только Марка Уэйда, даже если тебе очень хочется! А если твой муж и погулял немного на стороне, что здесь такого? Это еще не конец света! Может быть, он чувствовал себя заброшенным? В конце концов, он все время тебе твердил, что ему не нравится твоя работа, а ты заключала все больше и больше контрактов… просто чтобы бросить ему вызов!

Шэрон закусила губу. Неужели сестра и впрямь так считает?

— Я делала это ради самой себя, — промолвила Шэрон.

Самое смешное, что это действительно было правдой. Если бы она не возобновила своей работы после рождения ребенка, не влезла бы в нее по уши, то сошла бы с ума от сомнений и подозрений.

Мало того что Шэрон чувствовала пренебрежение к себе со стороны мужа дома, так тут еще эта Джулия, постоянно подчеркивавшая свои успехи и тесные служебные отношения с боссом. В довершение всего она, Шэрон, должна была безукоризненно исполнять свои обязанности радушной хозяйки на светских раутах в присутствии этой женщины. Что было самой настоящей пыткой! Оказалось, что она совершенно не готова к соперничеству со столь уверенной в себе особой, как Джулия Блакстер.

Уничижительные замечания Джулии о женщинах, «прилипших к дому», частые и длительные отлучки мужа во внерабочее время — все это заставило Шэрон вернуться к любимой работе. Ей хотелось доказать себе — и не только себе! — что она может стать столь же блистательной и преуспевающей, как и мисс Блакстер, к тому же добиться успеха как жена и мать. И что же она получила в результате? Образно говоря, плевок в лицо! Все ее старания только толкнули мужа в объятия другой женщины!

— Хотя, — продолжала Шэрон как можно более равнодушным тоном, — защищать Марка для тебя вполне естественно.

Да, ее сестренка свято верила, что быть женой и матерью само по себе весьма почетно и ответственно. Саманта готовилась к этой роли с большим энтузиазмом, но очередной, третий по счету, выкидыш и последовавший за этим распад семьи вылились для нее в настоящую трагедию…

Неожиданно раздавшийся торжествующий вопль привлек внимание женщин к Бобби, который снял с себя носок и победно размахивал им. Протестующе завизжав, когда Саманта попыталась обнять его, он брыкался до тех пор, пока та его не отпустила, и, освободившись, заковылял на нетвердых ножках к матери.

— Ах ты, негодник! — пожурила сына Шэрон, сажая его на колени. — Сначала к Саманте. Теперь ко мне. Сам не знаешь, кто тебе нужен!

— Саманта, — повторил малыш, задев нос матери кулачком, в котором все еще был зажат носок.

Сестры рассмеялись.

— Не знаю, откуда у него берется столько энергии, — сказала Саманта.

— Зато я догадываюсь, — ответила Шэрон.

Ведь хотела она того или нет, нельзя было не заметить, что Бобби — точная копия Марка. От каштановых, с каждым днем темнеющих волос до пяточек стройного, обещающего быть высоким, как у отца, тела. В ребенке уже проявлялись самостоятельность и неуемная энергия, так характерные для Марка Уэйда, и Шэрон начинала опасаться, что никогда не освободится от напоминаний об этом человеке.

Казалось, единственное, что сын унаследовал от матери, были большие, зеленые, живые глаза — глаза, о которых Марк однажды сказал, будто они могут убить мужчину наповал за двадцать шагов. С такой комбинацией внешних данных и предполагаемых черт характера Бобби был обречен в будущем на роль завоевателя женских сердец.

— Копия отца, — подтвердила ее мысли Саманта, в который раз поразив сестру своей проницательностью.

— Совсем нет, — не могла не возразить Шэрон и, несмотря на сопротивление сына, крепко прижала его к себе, как бы пытаясь защитить от всего мира. — Я должна получить эту работу, Сэмми, — сказала она тихо и добавила с большей уверенностью: — Мне обязательно надо уехать!

Оставив Бобби на попечение няни, Шэрон отправилась на встречу с клиентами, предложившими ей выполнить небольшой заказ, первый после возвращения в Нью-Йорк. Семейная пара, когда-то оставшаяся довольной выполнением предыдущей работы, разыскала Шэрон Уэйд через фирму, в которой та прежде сотрудничала.

Заниматься сейчас заказом Шэрон не хотела. Приходилось второй раз за день отвозить сына к няне. А каждый раз, когда Бобби оставался с чужим человеком, она чувствовала себя так, будто теряла какую-то часть себя. Но выбора не было. Ей нужно было содержать себя. Сбережения, сделанные Шэрон перед тем, как она ушла от Марка, были на исходе, а она ни под каким видом не собиралась брать деньги у человека, который не только не скрывал, что у него есть любовница, но и оказался настолько бессердечным, что уволил милейшего Ричарда Крейга.