Сеймур Элстин - Любовь в виноградниках

— Не хочет твой рассудок, но не тело…

— Это вовсе не значит, что я хочу заниматься сексом.

— Это не просто секс, — возразил он.

Он легко провел рукой по ее спине, словно успокаивая.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, хочу сделать тебя счастливой, хочу дать тебе радость и наслаждение.

— Тони, я не готова сейчас, — пробормотала она дрогнувшим голосом.

— Я знаю. — Он нежно приподнял ее подбородок, и его лицо снова оказалось совсем близко. — До следующего раза, Мэри, — прошептал он и вслед за этим коснулся губами ее рта в коротком нежном поцелуе.

Отпустив ее, он быстро подошел к автомобилю, сел за руль и уехал, ни разу не оглянувшись назад.

Мэри остановилась на пороге больничной палаты, где лежал отец.

— Привет, папа, как дела?

Усталое худое лицо осветилось улыбкой.

— Гораздо лучше. Врач сказал, что через пару недель я смогу выйти отсюда.

Она улыбнулась в ответ и присела на стул у кровати.

— Замечательно. Ты и правда выглядишь лучше сегодня.

— Больничная еда, — произнес он со смешком. — Не понимаю, почему люди на нее жалуются. Здесь все намного вкуснее, чем я сам когда-нибудь сумел бы себе приготовить. Даже мой желудок тут успокоился.

Он критически осмотрел ее.

— А ты, наоборот, выглядишь усталой. Изнуряешь себя работой, собираешься навести порядок в одиночку. Я же сказал, что не хочу, чтоб ты это делала.

— Если не возражаешь, я хотела бы выбросить кое-что ненужное, когда То…

Она проглотила готовое сорваться с губ имя, вспомнив антипатию, которую отец питал ко всем Голардо.

— Когда пикап приведут в порядок, — быстро закончила она.

— Ты отдала его в ремонт? И кто его чинит? — Он устремил на нее пристальный взгляд. — Я бы не стал доверять кому попало.

— Ну, наверное, этот человек вполне надежен. Я справлялась в гараже, где он работал раньше.

— Как его имя? Может быть, я знаю.

— Э… я не помню, — смущенно запинаясь, пробормотала Мэри, чувствуя себя пойманной. Никогда еще ей не удавалось успешно обмануть отца.

— Ты что-то скрываешь. Я по глазам вижу. Отвечай, кто этот человек?

— Билл Рэнделл. — Она подняла руку, увидев, как резко изменилось выражение его лица. — Пожалуйста, не суди о нем по его фамилии. Он и Эдди только двоюродные братья.

— Это неважно. Кровь все равно скажется. Эти Рэнделлы — никчемные людишки, все до единого. И все они ненавидят нас с той ночи, как Эдди и Генри убили твою сестру.

— Разве с тех пор они сделали что-нибудь такое, чтобы ты продолжал их так ненавидеть?

— Это именно они повсюду клеветали на тебя и Оливию! И еще разное другое… Я не могу доказать, но уверен, что это их рук дело. Они подбрасывали камни в ульи, чтобы разозлить пчел. Или дразнили Боя, пока он не начинал беситься. Однажды нацарапали мне на пикапе грязное ругательство.

— Но откуда ты знаешь, что это именно они? Ты кого-нибудь застал на месте преступления?

— Нет. Но это наверняка они. Или Голардо.

— Но папочка! Подобные проделки скорее напоминают шалости школьников. А Билл, насколько я могу судить, никогда не имел неприятностей с полицией. Я заезжала в местный департамент, перед тем как решилась его нанять.

— Все равно мне не нравится, что он будет болтаться на всем ранчо.

Сдерживая невольное раздражение, Мэри снова попыталась убедить его:

— Мне он кажется неплохим парнем, который просто хочет подработать. А я все равно нуждаюсь в помощи. Ты же сам сказал, что мне не следует надрываться одной. Билл предложил перевезти кое-какие вещи, когда закончит с ремонтом. И если у тебя нет лучших предложений, пускай пока все остается так, как есть.

Он недовольно нахмурился, потом обреченно вздохнул.

— Хорошо, поступай как знаешь. — Он вдруг подозрительно покосился на нее. — Кстати, я все забываю тебя спросить. Как ты добираешься сюда?

Мэри беззвучно застонала.

— Я взяла автомобиль на время, — уклончиво ответила она.

— У кого же?

Она знала, что он не отстанет, и ответила со вздохом:

— Ну хорошо. Машину мне дал Тони.

— Голардо! — Отец наконец взорвался. — И для чего тебе понадобилась именно его машина?

— Пожалуйста, только не говори опять, что он наш враг.

— Но это так, черт побери! И машина, скорее всего, часть его плана, как прибрать к рукам мою землю. Он рассчитывает своими уловками убедить тебя отказаться помогать мне.

Его слова еще больше усилили раздражение Мэри, хотя подобная мысль мелькала и у нее самой.

— Но это смешно! Тони одолжил машину без всяких условий. Если бы это была уловка с его стороны, разве я согласилась бы?

Но отец упрямо покачал головой.

— Он что-то задумал, помяни мои слова. Голардо слишком честолюбив, чтобы выпустить из рук такой куш.

Чтобы не обсуждать эту тему, Мэри решила перевести разговор на другой предмет:

— Я не могу обратиться в банк за ссудой, пока мы не решим окончательно, что ты планируешь делать с ранчо. Мне кажется, будет лучше, если мы скажем, что ты собираешься открыть платные конюшни.

Отец слушал ее, и глаза его засветились мягким светом.

— Знаешь, детка, маленькой ты всегда робела, когда на тебя обращали внимание. А если с тобой заговаривали, даже убегала прочь. И вот теперь ты одна пытаешься вытянуть меня из дыры, куда я угодил. — Он медленно улыбнулся. — Думаю, все эти годы, что ты жила у тетки в Калифорнии, стоили того.

Мэри согласно кивнула, улыбаясь ему в ответ.

— Тетя просто специалист по воспитанию твердого характера. Не знаю, что бы я без нее делала.

— Тебе, наверное, хочется быстрее вернуться к ней, к друзьям? — Улыбка медленно исчезла с его лица.

И снова не свойственная ему раньше ранимость заставила ее сердце болезненно сжаться.

— Ты же мой папа! — напомнила она ему. — Я буду просто счастлива жить здесь, с тобой, пока я тебе нужна!

— Это правда, Мэри? — Он беспокойно всмотрелся в ее лицо. — Знаю, что спрашивать не имею права, но…

— Имеешь право. Я… — Внезапно набежавшие слезы затуманили ей глаза. — Я люблю тебя, папа. Тебе незачем волноваться, что я уехала от тетки из-за тебя. Здесь моя родина, и, несмотря на тяжелые воспоминания, она ей и останется.

Мэри хотела главным образом успокоить отца, но, произнося эти слова, она вдруг осознала, что говорит чистейшую правду. Она действительно все больше и больше начинала чувствовать себя здесь дома.

— Спасибо, детка. Ты не знаешь, как это важно для меня. Вдвоем мы справимся с Голардо.

Голардо… Одно звучание этого имени вызывало в ней странный трепет. И одновременно Мэри ощутила жесткий укол совести. Отец никогда не поймет, если узнает, какое воздействие оказывает на нее присутствие Тони. Она и сама не совсем это понимала. Испугавшись, что может как-то выдать себя, Мэри быстро перевела разговор на другую тему и старательно избегала разговоров о Тони до конца своего посещения.