Долли Грей - Песчаный Лотос

— Лаванда?! — Николас растерянно посмотрел на собеседницу. Услышанное его явно ошеломило. — Но каким образом…

— Об этом тебе лучше спросить у нее.

Синтия язвительно улыбнулась. Она добилась того, чего хотела. Теперь ей оставалось только ждать результатов. Если все пойдет как задумано, а сомнений в этом не было, то Николас потребует от Лаванды ответов на некоторые вопросы. Но мисс Лир не та женщина, которая пасует перед сильным полом. Судя по всему, одним разбитым горшком дело не обойдется…

— Прости, Синтия, но мне необходимо уйти.

Голос Николаса ворвался в ее мысли и вернул в реальность. Подойдя к мужчине вплотную, она коснулась губами его щеки и промурлыкала:

— Разумеется, дорогой. Я тебе позвоню…

Синтия вышла из комнаты, а Николас, дождавшись, когда шаги гостьи смолкнут, схватил с чайного столика фарфоровую статуэтку и запустил ее в стену. Глядя на осколки, оставшиеся от хрупкой вещицы, он ощутил себя столь же разбитым.

Только подумать! Лаванда, которой он доверял и которую считал своим другом, скрывала от него местонахождение Песчаного Лотоса! Как же она, должно быть, смеялась над ним, когда он рассказывал ей о своей любви к гейше, о том, как страдает без нее…

Внезапно лицо Николаса приобрело жесткое выражение. Вызвав дворецкого, он приказал подать машину к входу.

— Я хочу узнать побольше о той игре, которую ты со мной затеяла, Лаванда, и сделаю это. Тебе придется многое объяснить мне…

— Где Лотос?

Это было первое, что услышала Лаванда, когда открыла дверь Николасу. Он прошел в квартиру и направился в спальню, по пути заглянув в ванную комнату.

Изумленная его поведением молодая женщина поспешила следом. Она попыталась узнать, чем вызван неожиданный визит Николаса к ней, и спросила:

— Что происходит?

Убедившись, что кроме Лаванды в квартире больше никого нет, Николас остановился, сложил руки на груди, посмотрел на нее и произнес:

— Именно это я и хотел узнать у тебя. Где Лотос?

— Не понимаю, о чем ты? — Лаванда постаралась ничем не выдать охватившего ее смятения. — Что значат подобные вопросы?

— Прекрасно понимаешь. Мне все известно.

Николас устремил на женщину внимательный изучающий взгляд. И она, не выдержав подобного давления, отвела глаза в сторону, промолвив:

— И все же…

— Я встретил Лотос… — сказал Николас и многозначительно замолчал, намекая на то, что дальнейшее Лаванде и так ясно.

— Здесь, в Лондоне? — Молодая женщина постаралась, чтобы ее голос прозвучал достаточно удивленно. Она еще не знала, что привело к ней Ридли, и намеревалась пока все отрицать.

— Браво! Какое самообладание! — Николас зло и громко рассмеялся. — Ты прекрасно изображаешь неведение.

— А почему я должна быть в курсе? — Лаванда решила, что лучшая защита — это нападение.

— Потому, что ты единственная, кто был знаком с гейшей в Токио и к кому она могла обратиться за помощью в Лондоне. Кроме того, приглашение на маскарад я получил от тебя…

Несмотря на внешнее спокойствие, в душе Николаса клокотал гнев, готовый выплеснуться в любую минуту. Ему и так стоило немалых усилий сдерживать себя, а стоящая перед ним особа еще имела наглость все отрицать!

— Это простое совпадение.

Лаванда решила прекратить разговор, чтобы уйти с зыбкой почвы, которую уже ощущала под своими ногами. Она повернулась, собираясь оставить Николаса в одиночестве, но он схватил ее за запястье.

— Постой… — Почувствовав, что инициатива выскальзывает из его рук, Николас решил использовать последний козырь. — А то, что номер машины, на которой уехала из клуба Лотос, зарегистрирован на твое имя, — тоже совпадение?

— Ты сам видел? — Лаванда замерла в ожидании ответа. Мысленно она уже кляла себя за неосмотрительность. Если Николас проследил за японкой…

— Увы, номер запомнила Синтия, но у меня нет причин не доверять ей, — сообщил он, не сводя с собеседницы подозрительного взгляда.

— Синтия Бойль?! — От этого известия у Лаванды стало спокойнее на душе и былая уверенность вернулась к ней почти в полной мере. — Неужели ты стал слушать женщину, в списке врагов которой я занимаю первое место?

— Так она солгала?

Николас задумался. Видимо, ее слова зародили в нем какое-то сомнение. Почувствовав его замешательство, Лаванда воспрянула духом.

— А ты как считаешь?

Он ответил не сразу. Вне себя от волнения, Николас прошелся пару раз по комнате, резко остановился и с раскаянием произнес:

— Прости. Я вел себя глупо.

Лаванда кивнула и сочувственно улыбнулась, давая ему понять, что нисколько не сердится. Видит Бог, ей хотелось обнять Николаса, заставить его забыть свою Лотос и обратить внимание на нее, Лаванду. Так невыносимо было видеть его страдающим!..

— Да, тяжело, когда любимая женщина отказывает во взаимности.

— Что ты сказала? — Николас внезапно насторожился, но Лаванда не заметила первых симптомов опасного разоблачения и повторила:

— Лотос не должна была говорить, что не любит тебя, — печально вздохнув, произнесла молодая женщина.

— Откуда ты знаешь? Я не рассказывал этого, — сухо произнес Николас. Прежняя подозрительность вернулась к нему.

Лаванда с опозданием осознала совершенную ошибку и попыталась в очередной раз выпутаться. Она неопределенно взмахнула рукой.

— Так, догадалась.

Однако на этот раз Николас не спешил верить ей. Лаванда явно пыталась от него что-то утаить, и он решил докопаться до истины во что бы то ни стало.

— Невероятно! Слишком много догадок. Одно из двух: либо ты ясновидящая, либо что-то скрываешь. Я склонен верить в последнее.

Загнанная в угол Лаванда молчала. Ее мозг работал в поисках выхода. Меньше всего она хотела открыть Николасу правду при подобных обстоятельствах.

— О боже, Лаванда, разве ты не видишь, как я измучен? — неожиданно устало произнес Ридли. — Для тебя не секрет, что значит для меня потеря возлюбленной. После ее исчезновения в Токио жизнь утратила для меня смысл, но в моей душе всегда теплилась надежда на то, что однажды она вернется и одарит меня ответной любовью…

Николас посмотрел на Лаванду полными муки глазами.

— Когда я увидел Лотос там, на маскараде, я поверил, что чудеса происходят и в реальной жизни, однако и представить не мог, чем это для меня обернется… Я вовсе не стремлюсь тебя разжалобить, но без нее мой мир рушится с невероятной скоростью, и только ты в силах спасти те крохи, что от него еще остались…

Лаванда слушала Николаса, и в сердце ее рождалась ненависть к Лотос — иллюзии, которая, странным образом став чем-то самостоятельным, отняла у нее любовь дорогого человека.

— Все! Я больше не могу слышать о ней! — неожиданно заявила Лаванда. — Пойми, Николас, Песчаного Лотоса нет! Ее никогда не существовало. Она всего лишь придуманный мною образ!