Пегги Гэддис - Любовь бесценна

Шаг за шагом Джонни изучал здание, не упуская из виду ни одной мелочи. Все, что он говорил, Эйлин вносила в блокнот. И когда в конце концов они открыли парадную дверь, собираясь уйти, она импульсивно взяла его за руку и с надеждой заглянула в глаза.

— Сейчас поздно, а мой растущий организм требует питания. Может, устроим пикник, как в прошлый раз? Сделаем вид, что живем здесь? — Она почти умоляла, словно захотевший мороженого ребенок.

Взгляд Джонни сделался пристальным, удивленным и очень внимательным.

— Мы что, юные новобрачные, сгорающие от страсти, у нас медовый месяц и мы хотим побыть одни? — уточнил он насмешливым тоном. — Представить себе это мы, конечно, можем, да, но не могу обещать, что найду двадцать две с половиной тысячи долларов, чтобы купить дом, в котором буду проводить всего несколько недель в году.

Она покраснела. Его тон смутил ее, но Эйлин нашла в себе силы рассмеяться:

— Что ж, почему бы и нет? Вот я, например, сумела представить, что мы с вами друзья. Что у нас свидание и мы идем к тому стенду с хот-догами, покупаем гамбургеры и все необходимое, чтобы устроить здесь пикник…

— Мы и есть друзья, но свидание предлагаю перенести в забегаловку, — невозмутимо ответил Джонни. — У нас не так много времени, как хотелось бы. Я должен поскорее вернуться в город.

Он закрыл двери на замок, и Эйлин ничего не оставалось, кроме как покорно идти за ним к машине. Однако, когда они уселись в кафе и сделали заказ, девушка оживилась.

— Расскажите о себе, Джонни, — бодро предложила она.

Он лукаво посмотрел на нее и ехидно спросил:

— Разве не это пункт первый в книге «Как быть очаровательной?». Выказывать большой интерес к истории жизни собеседника?

Эйлин в очередной раз покраснела, но ответила прямым и открытым взглядом.

— Я не знала о такой книге. Я никогда не брала подобных уроков. А спросила потому, что мне действительно интересно. Мы оба сотрудники «Коуплэнд риелти». Самые молодые из тех, кто работает на фирме. Так что поверьте, мое любопытство носит вполне откровенный характер.

— Хотелось бы мне рассказать вам о себе что-нибудь действительно захватывающее, интересное, необычное, — улыбнулся Джонни. — Увы, серая биография сводится к тому, что я родился, вырос, приобрел профессию.

— Где вы родились?

— На Западном побережье, в Санкт-Майерсе.

Эйлин изумилась:

— Вы коренной флоридец?

Он издал смешок:

— Конечно, а что с того?

— Я-то думала, что из коренных жителей здесь остались только семинолы, да и на их счет у меня имеются серьезные сомнения.

Он громко рассмеялся:

— Нет, все не так плохо, как кажется. Хотя многие из нас уехали во времена первого кризиса, оставив туристов полноправными хозяевами этих мест. Но дед был патриотом. Его родители поселились здесь, когда он был еще ребенком. Он прожил в этих местах всю жизнь и наотрез отказался уезжать. Отец полностью разделял его энтузиазм, приверженность родной земле и тоже остался. Все очень просто.

— И вы ей тоже привержены?

— Как сказать… От нескольких сотен акров, некогда принадлежавших моей семье, осталось лишь пятнадцать. Дом — одно из тех огромных чудовищ, что создавали в девяностых годах прошлого века, но мне он нравится. Только теперь его громадность не соответствует скромным потребностям хозяина. Вернувшись из-за океана, где мне довелось служить, я огляделся, нашел работу, и вот я здесь.

— Вы служили за океаном?

— Я служил за океаном, — кивнул он, словно ставил точку, не желая обсуждать эту тему. — Теперь вы расскажите о себе. Откуда вы родом?

— Северное направление, — улыбнулась Эйлин. — Я из Атланты. Мама руководит медсестрами в медицинской школе при одной из крупных городских больниц. Бедняжка, она хотела, чтобы и я стала медсестрой. Но у меня не было «призвания». Я хочу быть деловой женщиной, сделать карьеру, как мисс Коуплэнд.

Джонни вновь удивился.

— В последний раз вы говорили совсем о других жизненных амбициях, — с нескрываемой иронией напомнил он. — Я про дом, мужа, детей.

Эйлин напряглась.

— Сотрите-ка ухмылку с губ, приятель! — велела она строгим голосом. — Что смешного в моем желании добиться успеха?

— Ухмылка была непреднамеренной, если она вообще была, в чем я сомневаюсь, — парировал он. — Нет, я думаю, вы достаточно умны, чтобы стать акулой делового мира. А вот семья — с ней будут одни проблемы.

— Проблемы, о которых каждая девушка только мечтает, — воинственно отстаивала свою позицию Эйлин. — Муж моей подруги сейчас в Корее, но она счастлива быть его женой. Счастлива вспоминать те четыре месяца, что они провели вместе. Даже зная, что он может не вернуться, она счастлива, что эти месяцы были в ее жизни.

Джонни глянул на нее холодно и решительно произнес:

— А не пора ли нам? Время летит незаметно.

Секунду Эйлин не двигалась, затем, соскользнув со стула, последовала за ним к машине, капризно кривя губы.

В кабинет мисс Коуплэнд Джонеси был вызван следующим утром, около десяти. В офисе все затихло, лишь только за ним закрылась дверь. Сотрудники обменивались многозначительными взглядами, не смея вслух подтвердить очевидность происходящего. Затем все вернулись к работе. Но дело двигалось вяло. Каждый думал только об одном — Джонеси увольняют. Джонеси, кто был с фирмой еще в то время, когда она представляла собой всего-навсего крошечный офис на двоих молодых начинающих риелторов. Джонеси, которому было под семьдесят, но который отличался отменным здоровьем и выглядел гораздо моложе своих лет. Джонеси, которого не очень-то любили за его раздражительность (что, кстати, оставляло его совершенно равнодушным), но который пользовался всеобщим уважением как профессионал высокого уровня и ветеран своего дела.

Почти час Джонеси пробыл в офисе Пэйдж, а когда вышел, его словно подменили. Бодрый пожилой мужчина исчез. Плечи сгорбились, щеки обвисли. На лице отражались боль и изумление человека, пораженного в спину врагом. В глазах застыли усталость и осознание полного поражения.

Офис будто вымер. Молчаливыми взглядами служащие провожали Джонеси, бредущего к своему столу. Он сел за стол и сидел несколько долгих мгновений, уставившись куда-то в пространство. Эйлин, чье рабочее место находилось рядом, увидела, как его губы слегка подергиваются. Старик выглядел совершенно беззащитным, растерявшим все свои жизненные силы. Эйлин не вытерпела. Поднявшись с места, она приблизилась к нему:

— Вы в порядке, мистер Джон?

Джонеси будто очнулся от глубокого сна и удивленно взглянул на нее, очевидно только сейчас обнаружив присутствие другого человека.

— В порядке ли я? — Его голос, обычно авторитетный и величавый, выражал теперь горечь и скорбь. И тут же к нему вернулась прежняя гордость. Плечи распрямились, хотя и с очевидным усилием. — Конечно, я в порядке. Почему бы и нет?