Кэндис Адамс - Поверженная победительница

Последние три недели он напоминал азартного игрока, который поставил на карту все свое состояние и надеялся на выигрыш. Как бы там ни было, завтра он все узнает, потому что после того, как вернется домой после поездки в Чикаго, непременно поговорит с ней. Кристофер не знал, правильным ли было его решение не общаться с Адриен последние три недели. В любом случае, оно доставляло только боль. Но у него не было другого выбора. Он убедился во время Дня Благодарения: чем настойчивей будет стремиться к ней, тем больше она станет отдаляться от него. Даже дома у родителей Адриен предупредила его, что будущее может все изменить. Он понял: если сейчас настоять на своем, будущее действительно все изменит, и она не станет противиться. У нее было три недели. Этого вполне достаточно, чтобы все обдумать. Теперь они решат свое будущее. Он заедет к ней завтра на обратном пути из аэропорта.

Адриен, услышав звонок в дверь, оглядела свой бесформенный синий свитер и спортивные брюки. У нее еще были мокрые волосы после душа. «Какая разница, как я выгляжу», — решила Адриен и устало поднялась с кресла. Это может быть только Келли. Но это была не она. В дверях стоял Кристофер, аккуратный и изящный в своем пальто из верблюжьей шерсти и кашемировом шарфе.

— Привет. Надеюсь, не помешал, — сказал он.

Адриен посмотрела ему в глаза, обратив внимание на его орлиный нос, черные завитки волос, спадающие на воротник, длинные ресницы. У нее появилось непреодолимое желание обнять его и поцеловать, но она не двинулась с места.

Кристофер вопросительно поднял брови.

— Я помешал?

— По-моему, нет, — бесстрастно ответила Адриен.

«Идиотский ответ, — подумала она. — Сейчас я узнаю, помешал ли он…»

— Хорошо. — Он вошел в дом.

— Там все еще идет снег?

«Я становлюсь замечательной собеседницей», — мрачно подумала Адриен. Но чего он ожидает? Она должна злиться на него за то, что он не вспомнил о ней все эти недели, а теперь неожиданно появился у ее двери, да еще выглядит таким веселым. Но она почувствовала облегчение от того, что не испытывала особой радости, увидев его.

— Я надеюсь, ты не сердишься за то, что я зашел так неожиданно, — сказал Кристофер, снимая перчатки. — Можно поставить чемодан в твоей ванной? На него налип снег, и я не хочу его оставлять в комнате.

— Чемодан? — Она вдруг заметила маленький кожаный чемоданчик. У нее перехватило дыхание. — Ты… ты куда-нибудь уезжаешь?

— Я только что вернулся.

Она с облегчением вздохнула. Вот почему он не звонил. Но его следующие слова разрушили это предположение.

— Я улетал вчера, а сегодня вернулся. — Он зашел в ванную с чемоданом и тут же вернулся. — Там ужасно холодно. Слушай, у тебя нет чего-нибудь выпить горячего?

— Сейчас я сделаю горячий шоколад. — Но не могла сдвинуться с места. Теперь, когда она пришла в себя от его неожиданного появления, Адриен хотела понять, что же происходит.

— Значит, тебя не было в городе всего одну ночь?

— Да. — Он снял шарф и начал расстегивать пальто.

Адриен заставила себя задать вопрос, хотя уже знала ответ:

— То есть, ты был все время в городе со Дня Благодарения?

— Да. А что?

Адриен пожала плечами.

— Да так, ничего. — Ее нервное состояние и неуверенность стали перерастать в раздражение. Почему она лгала себе? У нее была веская причина спросить его, отчего он не звонил целых три недели. Ей было так плохо последнее время, и вот он появляется в ее доме, такой сияющий, как будто ничего не случилось. Чертов Кристофер! И она тоже хороша, если позволяет ему так поступать.

В комнате воцарилась мертвая тишина. Кристофер положил пальто на софу и повернулся к ней.

— Даже не знаю, что тебе и сказать, — тихо начал он. — Понимаешь, мне предложили работу в Чикаго. Я ездил туда брать интервью.

— Ты… ты собираешься… переехать туда работать? — спросила она с запинкой.

Боль последних недель померкла перед мыслью о том, что она потеряет Кристофера навсегда. Пока он оставался в Сент-Луисе, они еще могли что-то решить, но если он собирается уезжать…

— Я не знаю.

Адриен беспомощно всплеснула руками.

— Но… ты не можешь!

Он вопросительно приподнял бровь.

— Почему?

— Потому что… ты просто не можешь.

На какое-то мгновение ей показалось, что в его глазах мелькнуло разочарование, как будто он ожидал другого ответа.

Что он хотел? Чтобы она призналась, что любит его? Да, она любит его, но боится признаться в этом. Адриен хотела, чтобы он первый сказал, что он думает об их взаимоотношениях, прежде чем она раскроет ему свои чувства.

— Тебя всегда угнетало, что мы с тобой конкуренты, — мягко заметил Кристофер. — Если я буду работать в Чикаго, это может быть идеальным решением для нас обоих.

Адриен захлестнула волна бессильной ярости. Ей хотелось накричать на него, запустить в него чем-нибудь тяжелым, но она не сделала ни того, ни другого. Она стояла, не в силах сдвинуться с места. Ее слова были еле слышны.

— Вот они, самые любимые люди. Они всегда доставляют только боль.

Этого Адриен всегда боялась, она покорилась своим чувствам и теперь наказана за это.

Он было направился к ней, но остановился.

— Не всегда, Адриен.

Она ощутила на губах что-то теплое и соленое и поняла, что плачет.

— Но ты у-уезжаешь, — в отчаянии промолвила Адриен. Она почти не видела его сквозь пелену слез, но ей показалось, что Кристофер выглядит таким же несчастным. Зачем он сделал несчастными их обоих?

— Я не поеду, если попросишь меня остаться.

Она вопросительно посмотрела на него, не веря, что ответ так прост.

— Ты же знаешь, что я хочу, чтобы ты не уезжал, — прошептала Адриен.

Он глубоко вздохнул.

— Тогда я останусь, но при одном условии. Я останусь, только если ты действительно любишь меня… любишь меня так, чтобы быть вместе всегда. — Он быстро шагнул к ней и обнял. Его голос стал вдруг ласковым. — Забудь об условии, — хрипло сказал Кристофер. — Только не плачь. Я останусь, если ты скажешь, что я тебе хотя бы немного нравлюсь. Любимая, пожалуйста, не плачь.

Адриен не смогла сдержаться. Ей нужно было выплакать все волнение, душевную боль и одиночество, накопившиеся за последние три недели. Хотя он утешал ее и крепко обнимал, она ощущала боль в его мольбе и понимала, что ему все это время было так же плохо, как и ей самой.

— Дорогая, не надо. Все хорошо, — уговаривал ее Кристофер. — Я не хотел тебя обидеть. Ни за что на свете я бы не сделал тебе больно. Ведь я слишком люблю тебя.

Адриен вытерла мокрую щеку о его плечо и постаралась собраться с мыслями. Он любит ее, она нужна ему, она никогда не потеряет его. Эти слова оставались на первых порах лишь пустым звуком, и прошло некоторое время, прежде чем она смогла осознать их в полной мере. Он любит ее! И он не уедет ни в Чикаго, ни куда-либо еще, если она скажет, что тоже любит его.