Джеки Браун - Меня хранит твоя любовь

— В Нью-Йорке? Никогда.

Мейсон обрадовался.

— С тех пор, как я там был, прошло немало, но я всегда собирался вернуться. Мне кажется, тебе там понравится. В Нью-Йорке для всех чего-то да найдется. Между прочим, там и кормят отлично.

— Думаешь взять меня в Нью-Йорк, чтобы подкормить?

— И на представление на Бродвей можно будет пойти.

— Нью-Йорк, — повторила она зачарованно.

— Да. — Он притянул Роз к себе. — В субботу с утра можно вылететь из маленького аэропорта в Хутоне до Детройта, там пересесть и еще до полудня быть в Нью-Йорке. А вернуться поздно в воскресенье или даже, если хочешь, в понедельник с утра.

— Чтобы остаться вдвоем, нам не требуется ехать в Нью-Йорк. Просто запри дверь, чтоб Марни не вломилась. Голосую за пиво и пиццу у тебя.

Мейсон знал, что такое решение вполне устроит Рози. И именно поэтому решил увезти ее отсюда далеко и предпринять нечто особенное.

— Нью-Йорк. Так как?

Вместо ответа Роз поцеловала Мейсона. Пальцы, поглаживающие его спину, даже через рубашку были ледяными, но Мейсон ощутил пожирающие его языки пламени. Господи, что она с ним делает!

— Не могу дождаться субботы, — прошептала ему Роз перед тем, как скользнуть в свою квартирку.

Мейсон заглотнул хорошую порцию ледяного воздуха, надеясь хоть немного остыть.

В пятницу утром погода установилась, выманив Мейсона на утреннюю пробежку. Преодолев добрых пять миль вдоль берега озера Верхнее, он практически сумел выветрить из головы мысли о Рози и о том, чем они будут заниматься следующей ночью.

Добравшись до подъездной дороги к маяку, он перешел на ходьбу. А у самой двери остановился, наклонился, ожидая, пока дыхание выровняется. Пакет он обнаружил, едва выпрямившись.

«Секрет твоих побед» — гласил черный штамп на пакете. При виде такой посылки у всякого мужчины разыгралась бы фантазия. Чтоб тебя, ругнул он свое воображение — вся работа по обузданию либидо насмарку.

Потом пришла мысль, от которой кровь вмиг застыла, а пыл пошел на спад. Его сестрица порой пользуется его адресом, когда хочет сделать мужу сюрприз.

Господи, прошу тебя, пусть посылка будет адресована не Марни!

Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы собраться с духом и поглядеть, что написано в графе получателя.

Мисс Розалинда Беннет.

Мейсон внес посылку внутрь и положил на стойку на кухне. Потом стянул через голову свитер, надетый поверх пятнистой майки с символикой отдела полиции Детройта, вытер свитером лицо и достал из холодильника упаковку апельсинового сока. Отхлебывая понемногу сок, принялся задумчиво созерцать пакет.

Что же такое Рози заказала? И как оно будет на ней смотреться?

Взял пакет и потряс его. И внезапно ощутил себя ребенком, в неурочное время добравшимся до подарков под рождественской елкой, потому что с улицы раздался стук и веселый голос Рози:

— Это я.

Рози вошла в кухню, и дыхание в его груди замерло. Она наложила макияж, отчего ресницы стали гуще, длиннее и… обольстительнее. А волосы казались слегка светлее, чем обычно.

— Ты… изменилась, — сказал Мейсон.

— Марни потрудилась, — махнула она рукой. — Сегодня утром она устроила тут салон красоты на дому. Сказала, что поскольку у меня появился шанс во время пребывания в Нью-Йорке посетить святую троицу, то я должна выглядеть на все сто.

— А?

— Магазин одежды на Пятой авеню, Нейман-Маркус и Бергдорфс. — Рози склонила голову и потерлась щекой о плечо. — У твоей сестры губа не дура.

— Да, а еще у нее отличный вкус. Ты прелестна. Волосы мне нравятся.

— Мне тоже. Думаю, результат оправдывает пройденные испытания. Она натянула мне на голову пластиковый колпак, а потом стала тащить пряди наружу через дырки приспособлением, по виду точь-в-точь как вязальный крючок.

Мейсон не слишком хорошо понял, о чем она толкует, хотя по описанию было похоже на средневековые пытки.

— Что это ты держишь? — спросила Роз.

— О, это пришло для тебя. — И он протянул ей пакет. — Нашел на пороге, вернувшись с пробежки. Сейчас собирался пойти отдать.

На ее губах заиграла улыбка. Губы по цвету напоминали спелую землянику и были такими же заманчивыми.

Радостно крутя в руках посылку, она пояснила:

— Я надеялась, что они успеют прислать ее сегодня.

Значит, решил Мейсон, она собирается взять содержимое с собой в Нью-Йорк. Душа его просто пела от восторга.

Он указал на посылку:

— Ты собираешься ее вскрыть?

— Прямо сейчас? Нет. Пусть это станет сюрпризом.

Пакет с соком замер у самых его губ.

— А что там?

— Так… одна мелочь.

— Кружевная мелочь?

— Возможно.

Роз послала ему улыбку, полную обещания. Ему прошлось прикусить язык зубами, чтобы тот не вывалился наружу. Именно сейчас ему стало ясно, почему Адам согласился откусить кусочек яблока, а вокруг Елены Прекрасной разгорелась война.

— Мейсон?

Роз шагнула вперед, задержав свое лицо в нескольких дюймах от его лица. Он жадно вдыхал ее нежный запах.

— Что?

— Завтра ночью нам в первую очередь надо узнать, почему Нью-Йорк называют городом, где никто не спит.

Несмотря на бесстыдные слова, сказанные днем раньше на кухне у Мейсона, бравада покинула Роз, как только самолет приземлился в нью-йоркском аэропорту. Чем ближе шофер такси, который, судя по манере вождения, задумал покончить счеты с жизнью, подвозил их к гостинице в центре Манхеттена, тем сильнее нервничала Роз.

Что, если после акта любви Мейсон поймет, что больше между ними не существует ничего общего? Если наконец осознает, что нет в ней ничего особенного?

О, он, конечно, сумеет преподнести новости максимально тактично. Жестокость ему не присуща. Но некоторые раны разъедают плоть и кровь, вне зависимости от того, насколько деликатно нанесен удар.

— Ты что-то притихла. — Мейсон нашел ее руку, слегка пожал.

— Детройт по сравнению с Нью-Йорком кажется совсем небольшим городом.

— А Гавань шансов так и вовсе представляется крохотным местечком, — добавил он.

— Ты никогда не скучал по жизни в крупном городе?

— Временами. Но Гавань шансов навсегда останется для меня домом. А ты?

У Роз никогда не было дома. Настоящего дома, о котором Мейсон говорит с таким воодушевлением. Но она пожала плечами и ответила:

— Подчас бывает. В городе есть чем заняться, особенно по вечерам.

— «Уолдорф-Астория», — объявил водитель, сворачивая на стоянку рядом с громадным парадным подъездом гостиницы.

— Вот мы и прибыли, — с преувеличенным энтузиазмом сказала Роз.

Мейсон перехватил ее руку, уже потянувшуюся открыть дверь такси.

— Ты нервничаешь, Рози?

— С чего бы мне нервничать? — фыркнула она. — Я и раньше пару раз останавливалась в гостиницах.