Кэролин Крафт - Слезы зимы

В тот год, когда Брайан провел свое первое самостоятельное и успешное дело, тетя Сара тяжело заболела и стала угасать. Ее поместили в городскую больницу, где она провела свои последние дни. Так грешно и стыдно было предаваться страсти, когда жизнь близкого человека висит на волоске… И Диана благодарила Бога за то, что в тот день, когда в больнице скончалась ее тетя, она поборола желание и не поддалась призыву Брайана поехать вместе с ним в Сиэтл, где ему предстояло заключить торжественное подписание договора о сотрудничестве с крупнейшей в штате адвокатской фирмой. Уж наверняка в тот день Брайан потащил бы ее в ресторан, а потом в постель — и, как обычно, она не смогла бы устоять.

После похорон миссис Лоусон и долгих дней беспрестанных слез, дядя Джек, подолгу сидевший вечерами возле камина (уже была поздняя осень), однажды позвал к себе Диану и сказал, что она вправе сама решать свою судьбу. Если хочет выйти замуж за Брайана, то он больше не будет этому противиться.

— Мне бы только не хотелось, чтобы ты когда-нибудь пожалела об этом. Эти адвокаты ушлые люди. Я бы добавил, что адвокат не может быть приличным человеком, но боюсь, что начинаю повторяться… — сказал он и невесело улыбнулся.

Они обнялись. От дяди пахло табаком и виски, и этот запах на всю жизнь впечатался Диане в память, как запах мужской обреченности.

Миссис Коллинз она стала через год после смерти тети, уже месяц нося в себе Лизу. И хотя в те годы никто не посмел бы обвинить ее в подрыве семейных устоев и аморальности (она сама родилась в легкомысленные семидесятые), это все же вносило определенный дискомфорт в светлый праздник ожидания свадебной церемонии — с неизменным букетом невесты и огромным многоярусным тортом со сливками, орехами и фруктами, заказанным у кондитера по красочному каталогу.

— Ты чего, Ди, такая надутая? — допытывалась Сесилия. — Как будто не рада.

— Ничего, тебе показалось, — отмахнулась Диана. — Все замечательно!

А ее просто воротило от еды и даже фотографии тортов, разглядываемые вместе с подругами, вызывали у Дианы приступ тошноты. Делиться же с кем-либо истинной причиной отсутствия аппетита, даже с подружкой Сесилией, она не желала. И с Брайана взяла слово, что он будет помалкивать. Много позже, когда у Дианы появился личный психолог, она узнала, что это было одно из проявлений психоза беременных.

Их семейная жизнь задалась с самого начала. Благодаря успешной практике и растущим доходам Брайана, за каких-то пять лет из съемного дома они переехали в собственный, обставили его, как полагается, обзавелись двумя машинами, постоянной нянькой для Лизы.

Диана старалась соответствовать возросшему статусу мужа. Тяжелая работа (несмотря на уговоры мужа, уходить из больницы она не думала), диета и нежелание отдавать домашнюю работу в чьи-либо руки, позволяли ей выглядеть безупречно. Мужчины посматривали в ее сторону, особенно коллеги по работе, с которыми ей приходилось общаться едва ли не чаще, чем с вечно занятым мужем, но холодный и безразличный взгляд Дианы сразу давал понять — никаких шансов нет.

— Завтракать! — весело кричала она мужу каждое утро.

Приготовление вкусной и разнообразной еды доставляло ей сущее удовольствие. Хороший завтрак, обед и ужин стали чем-то само собой разумеющимся.

Естественным было и то, что ухоженный и холеный Брайан располнел.

К тридцати двум у него появился животик, и, не в силах преодолеть страсть к выпечке, которой его баловала Диана, он часто перед сном страдал от коликов. И тогда, лежа в постели и прижимаясь к мужу, Диана не без удовольствия принималась ласково и умело поглаживать его по животу, помогая избавиться от неприятных ощущений. Не без удовольствия — потому что практически всегда это заканчивалось ответными ласками и бурным сексом. Иногда ей казалось, что Брайан намеренно притворяется, чтобы снова поиграть в «доктора».

Вскоре Брайан уговорил Диану переехать в Хьюстон. Твердил, что в Сиэтле ему стало слишком тесно. Говорил, что его тянет в теплые края. И это несмотря на ирландскую кровь? — удивлялась Диана, но в конце концов согласилась. Во-первых, потому что любила мужа, во-вторых, дядя Джек, за которым раньше нужен был пригляд, наконец отошел от переживаний по поводу смерти жены, бросил пить и даже сошелся с пожилой цветочницей с соседней улицы, чему Диана была несказанно рада.

Дядя с новой женой поселился в городке Даррингтон, что разместился в долине у подножья Каскадных гор. Они содержали там домик для туристов, и Диана с Брайаном один раз даже гостевали у них перед отъездом. Новую миссис Лоусон звали Леа, и она показалась Диане очень симпатичной женщиной…

…Диана наконец оделась и, закутавшись в кофту, подошла к двери. Через запотевшее стекло она наблюдала за тем, как Джейсон и поспешившая ему на помощь Лиза собирают снег с бампера их джипа. Очевидно, дети намеревались соорудить маленького снеговика. Лиза лепила первый снежок и передавала его брату, а тот под ее чутким руководством неумело катал кругляк по дорожке. Щечки раскраснелись, на лице радостная улыбка. Заметив, что мама наблюдает за ним, Джей помахал ей и вернулся к своему важному занятию.

Вроде бы начавшее уже выглядывать солнце снова спряталось за тучи. Город Давенпорт постепенно накрывала густая дымка.

Пасмурный вид из окна навел ее на грустные мысли. Диана вспомнила звонок из Даррингтона трехнедельной давности. У дяди Джека снова сработал провидческий дар. Он не задавал никаких вопросов, а в конце разговора произнес доверительным тоном, будто вывел густыми чернилами на бумаге:

— Девочка, если у тебя в жизни будут какие-то неприятности, знай, что ты всегда можешь рассчитывать на меня. Мой дом в Даррингтоне ждет тебя и малышей — он и твой по праву…

…К Хьюстону Диана привыкала тяжело. Новая работа в медицинском центре отнимала много сил, особенно в первое лето, когда стояла дикая жара. Единственным спасением был их новый каменный дом с тремя спальнями и переоборудованным для комфортного пребывания подвальным этажом, где долго сохранялась прохлада.

Зато для Брайана условия были идеальные — масса клиентов, особенно после буйства стихий, когда мчащиеся по соседним штатам разрушительные торнадо заставляли людей сниматься с насиженных мест, а потом в суете и не без помощи суда выбивать положенные от властей и страховых компаний субсидии и выплаты. Вскоре родился Джейсон, и каждый год они вчетвером где-нибудь отдыхали: ездили на знаменитый карнавал Марди-гра в Новый Орлеан, в Голливуд, во Флориду — в парк Эверглейдс и Диснейленд. Иногда, если получалось, ездили в гости к дяде Джеку и его жене Леа.