Сабрина Филипс - Контракт на счастье

— Тогда я предлагаю тебе немного повременить с ужином.

Наедине с Данте Фэй забывала обо всем и нисколько не беспокоилась о последствиях. Вот и сейчас, после близости, ей захотелось спросить, когда он вернется в Рим, а она примется за работу. Однако она промолчала, притворившись, будто ей нет до этого дела.

— Завтра я познакомлю тебя еще с кое-какими моими поставщиками, — произнес Данте в темноту.

— Разве тебе не нужно возвращаться в Рим?

— У меня возникли более срочные дела здесь.

— У главы «Валенти Энтерпрайзиз» имеются явные преимущества, — беспечно сказала Фэй. — Прибыль будет увеличиваться даже без твоего непосредственного вмешательства.

Данте замер. Какое-то время он смотрел на Фэй так, будто она разговаривала с ним на незнакомом ему языке, потом промолвил:

— Точно так.

После этих слов он отвернулся от нее и заснул.

На следующее утро Данте разбудил Фэй рано.

— Мы выезжаем через полчаса, — сказал он ей, и она, кивнув, вылезла из постели, не задумываясь о том, что обнажена.

Данте бросил ей полотенце.

— Если ты станешь разгуливать здесь нагишом, мы никуда не поедем, — проворчал он. — Встретимся на улице.

Фэй покорно кивнула, и он вышел из комнаты.

Появившись на улице через двадцать пять минут, она обнаружила, что ехать на встречу с поставщиками им придется на мотоцикле.

Данте и Фэй отправились на виноградники.

Работающие там мужчины и женщины с воодушевлением встречали Данте.

— Твой дед и бабка знакомили тебя с этими людьми? — спросила Фэй. — Такое впечатление, будто вы знакомы сто лет.

— Некоторых из них, например, Грумио и его жену, я знаю очень давно.

Пока Данте разговаривал с Грумио, обсуждая красное вино нового урожая, Фэй отошла в сторону.

— Фэй? — Данте протянул ей бокал с темно-красной жидкостью. — Как, по-твоему, это вино подойдет для ресторана «Совершенство»?

Девушка вдохнула аромат вина, сделала большой глоток и закрыла глаза, наслаждаясь букетом.

— Отличное вино, — кивнув, ответила она и открыла глаза. — Не слишком крепкое.

Данте посмотрел вино на свет и в согласии кивнул.

— Но оно должно быть дороже того, что обычно подается к столу? — спросила Фэй, глядя на бутылку, стоящую на столе.

— Мы с Грумио только что это обсуждали. Я не намерен сбавлять цену, если вино хорошее. Как твой итальянский?

— Очень плох, — Фэй пожала плечами. — Я недавно решила пересмотреть винную карту в «Маттесон». К сожалению, наши поставщики считают, что не станут сбрасывать для нас цену на вино, поэтому мне пришлось искать другие источники покупки спиртного.

Данте поставил бокал и удивленно посмотрел на Фэй. Ему и в голову не приходило, что она занимается подобными делами в своем ресторане. Он с удовольствием отметил, что у Фэй по-прежнему имеется талант ведения ресторанного бизнеса.

— Ты поступила очень мудро, — сказал он.

— Я женщина, но мой отец научил меня не только тому, как накрывать на стол.

— Я ни слова не сказал по поводу того, что ты женщина, — выдохнул Данте. — Я имел в виду способности.

— Семьи Маттесон или лично мои? — выпалила Фэй.

— И те, и другие.

— Однажды ты предложил мне работать на тебя, Данте.

— Чего же ты на самом деле тогда хотела? Дай подумать…

— Я занялась с тобой любовью, и ты решил, что меня в этой жизни больше ничего не интересует, — перебила его она.

— Нет, Фэй. Как, по-твоему, я должен был расценивать твое поведение, когда ты внезапно исчезла? Ведь мне пришлось в течение двух недель срочно искать тебе замену.

Грумио, внезапно появившийся на верхней площадке лестницы, подождал, пока Данте обратит на него внимание, затем заговорил с ним по-итальянски. Фэй поняла из их разговора только два слова: «красавица» и «фото».

Фэй нахмурилась и повернулась к Данте, вопросительно на него посмотрев.

— Он сказал, что в жизни ты такая же красивая, как на фотографии, — объяснил Данте.

Фэй озадаченно взглянула на Грумио.

— На фотографии?

— Это снимок в газете, — продолжал переводить Данте, не, дожидаясь, пока она его об этом попросит. При этом он обеспокоенно передернул плечами. — Похоже, что тобой заинтересовалась желтая пресса, дорогая. Мои поздравления.

— Мной заинтересовалась пресса?

Данте не обратил внимания на ужас в ее взгляде:

— Разве ты не видела, что репортеры сделали массу снимков, пока мы заходили в здание, где организовали празднование Сбора урожая? Конечно же, ты все видела. Средства массовой информации во всем мире теперь только и делают, что пытаются выяснить, кто ты такая.

— Я хочу увидеть эти газеты, — потребовала она.

— Забудь. Давай пообедаем на вилле, а потом прогуляемся в оливковой роще.

Попрощавшись с Грумио, Данте направился прочь. Фэй ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.

— Я хочу знать, что обо мне написали в газетах, — тоном капризного ребенка повторила она.

— Зачем? Ты решила рассказать журналистам о себе, заработав таким образом приличную сумму? Ну, получишь пятнадцать минут славы, но после этого распрощаешься со спокойной жизнью.

— Неужели ты думаешь, что я настолько деградировала, чтобы продаваться газетчикам?

— Неужели ты думаешь, что я поверю в твои твердые моральные принципы?

— О чем ты говоришь?

— О том, что если ты настолько морально устойчива, у тебя нет причины выяснять, как о тебе отзывается желтая пресса.

Фэй уставилась в монитор, читая заголовок газетной статьи: «Сенсация месяца! У Данте Валенти появилась таинственная любовница, которую он вывел в свет на ежегодный бал по случаю Сбора урожая».

После обеда Данте разрешил ей воспользоваться своим компьютером в кабинете, чтобы она могла связаться с рестораном «Маттесон». В это время сам он разговаривал по телефону в другой комнате, и Фэй решила поискать в Интернете статью о Данте и о себе.

Статья гласила:

Очередная подружка Данте оказалась мало кому известной англичанкой по имени Фэй Маттесон. Она — дочь покойного Чарлза Маттесона, чья кашеварня сейчас переживает трудные времена. То, что между итальянским — богачом Данте Валенти и посредственным бакалавром мисс Маттесон завязался роман, сомнений нет. Удивляет то, что эта парочка слишком скоро покинула праздник Сбора урожая. Вероятно, они предпочли отказаться от изысканных блюд в угоду второсортному вареву.

Статья сопровождалась двумя фотографиями. На первой из них Данте, выглядящий мрачным и пресыщенным роскошью, вел в здание театра Фэй. Выражение ее лица было таким, будто она только что получилась пинка. Второе фото было нечетким. На нем Данте и Фэй танцевали. Из-за размытости изображения фотография казалась чересчур эротичной. Вообще статья походила на комикс, в котором бедная маленькая девочка, одержимая жаждой наживы, ловит каждое слово итальянского миллиардера, решая, как лучше его окрутить.