Ирен Беллоу - Судьбы прикосновенье

— Одну минуту, сэр.

Нет, этого не может быть. Ему это снится. Он все еще в самолете, сейчас его разбудит стюардесса и скажет, что самолет идет на посадку и надо пристегнуть ремни. Он здоров, через несколько дней с Лионелло будет покончено и агент Рассел Брайан получит новое задание.

— Простите, сэр.

— Что?

— Мне очень жаль, но вы числитесь в выбывших, ваше удостоверение просрочено.

— Да, я это знаю, но…

— Сожалею, сэр, но я не имею права принять от вас телефонограмму. До свидания, сэр.

— Нет-нет, не бросайте трубку…

Но в ней уже слышались короткие гудки.

Он поднял глаза и увидел перед собой Бетти с его сапогами и курткой в руках и доктора Шнейдера в обществе еще одного пожилого врача.

Тот, не говоря ни слова, подошел к Расселу и, воспользовавшись тем, что сорочка больного была расстегнута, произвел быстрый, но тщательный осмотр. Когда врач окончил осмотр, Рассел, не дожидаясь его заключения, быстро сказал:

— Ничего не говорите, доктор. Я знаю, это…

— Да, обычная ветряная оспа.

Тон, которым это было сказано, не оставлял сомнений. Рассел бросил испуганный взгляд на Бетти.

— Я оплатила больничный счет, — как бы в утешение произнесла она.

Притворяться больше не имело смысла. Ему действительно было плохо. Перед глазами все плыло, и он испугался, что сейчас рухнет теперь уже не на кафель туалета, а на больничный линолеум. Он ухватился за телефонный аппарат.

— Обещайте, что не вы поведете машину, — еле слышно пробормотал Рассел, глядя в глаза Бетти.

— Клянусь, — ответила она тихо и вполне искренне.

Вправе ли он не верить ей?

— Ладно, поехали.

Лицо Пегги, сидевшей за рулем вместительного семейного автомобиля, отражалось в зеркальце заднего вида. Выражение его было спокойным и во всех отношениях внушало доверие, как и ее манера вести машину. Бетти искоса с интересом наблюдала, как Рассел вот уже несколько кварталов не сводит глаз с зеркальца и лица Пегги в нем. Когда, наконец успокоившись, он откинулся на спинку сиденья и, облегченно вздохнув, закрыл глаза, Бетти удовлетворенно улыбнулась. Вскоре Рассел уже спал.

Тишину нарушали лишь дыхание спящего Рассела и ровный гул мотора мощной машины. Утро было ясным и спокойным.

Однако Бетти терзали сомнения, правильно ли она поступает, взяв Рассела из больницы. Правда, у нее не было выбора. Не могла же она оставить его там и позволить ему так безрассудно стать жертвой собственного упрямства. Он совсем одинок, это ясно. Она вспомнила его безрезультатный отчаянный звонок кому-то и как он коротко и однозначно ответил «нет», когда она спросила, может ли позвонить еще кому-нибудь. В его глазах было одиночество и отчуждение. Как ужасно, должно быть, знать, что у тебя нет никого, кому можно довериться, попросить помощи.

Бетти, имевшая множество друзей, искренне любивших ее, общение с которыми обогащало и поддерживало, не представляла себе всех степеней человеческого одиночества. И тем не менее отрешенный взгляд Рассела о многом сказал ей. Она не ждала — да и не могла ждать — благодарности за то, что решила вмешаться в его жизнь при не совсем обычных обстоятельствах. Он охранял свою жизнь и свои чувства столь же надежно и ревностно, как государство свой золотой запас. Рассел упрям, независим и полон решимости держаться от нее на расстоянии. В данном случае это ее вполне устраивало. Она не собиралась искать приключений и вполне довольствовалась ролью доброй самаритянки. Случайный поцелуй, внесший смятение в ее душу, опаливший ее на мгновение, как лесной пожар сухой кедровник, ровным счетом ничего не значит.

Ее целовали и прежде, припоминала она. Конечно, с Лулу по части романов ей не тягаться, но и у нее были увлечения, и не только в юности. В конце концов, она вышла замуж по любви. Но никогда еще, призналась она себе, чья-то близость и физический магнетизм не заставляли ее забыть о других, куда более важных качествах личности.

Решив подвергнуть себя суровому испытанию, она оторвала взор от окна и сосредоточила внимание на объекте своих невеселых и тревожных размышлений.

Как только глаза остановились на спящем Расселе, показавшемся ей вдруг беззащитным и уязвимым, она поняла, что совершила ошибку. В расстегнутой рубахе, раскинув длинные ноги и бессильно опустив сильные руки, он напомнил ей угловатого подростка — во сне жесткие линии на его лице разгладились, исчезла настороженность и оно казалось совсем юным. Он вызывал в Бетти почти материнское чувство. В то же время она испытывала неодолимое желание провести ладонью по его груди, и от этого странно замирало сердце. Ее влекло к нему, в этом не было сомнения. Он затронул в ней что-то еще неосознанное, подсознательное, доселе незнакомое. Что тут поделаешь… Но она тут же сказала себе, что все это еще ничего не значит.

Успокоенная этим, Бетти снова стала смотреть на мелькающие за окном окрестности. Совсем ни к чему придавать значение мимолетным ощущениям и чувствам. Она умеет владеть собой. В ее жизни все прочно и разумно. У нее есть свой дом, любимая работа и преданные друзья… Совсем незачем терять все это ради пригожего незнакомца, к тому же страдающего комплексом независимости от всех и вся.

Не так ли, Бетти? — спросила она себя и с облегчением вздохнула, когда машина наконец свернула на частную дорогу, ведущую к дому. Ей захотелось что-то делать, двигаться, хлопотать, решать, чтобы поскорее освободиться от сумбура, который творился в голове.

Не успела Пегги выключить двигатель, а Бетти выйти из машины, как Айра и Кендал, поджидавшие их на крыльце, были уже рядом.

— Ты привезла его? — сыпал вопросами Кендал. — Ура! Ура! Где Рассел? — Он прыгал вокруг Бетти, пытаясь заглянуть в машину, и наконец увидел спящего Рассела.

— Что с ним сделала тетя Бетти? — нахмурившись, обеспокоенно спросил он у матери.

— Тише, — предостерегла его Айра, решительно отводя от открытой дверцы. — Она ничего с ним не сделала. Просто он болен. Ты помнишь, как тебе было плохо, когда ты болел ветрянкой? Нот так чувствует себя сейчас Рассел.

— О-о, — только и смог произнести Кендал, но как только мать и Бетти отошли, чтобы поговорить с Пегги, все еще сидевшей за рулем, он уже забрался в машину и с интересом разглядывал Рассела.

Тот, почувствовав, что машина остановилась, хотя и с трудом, но открыл глаза и мутным взором уставился на малыша.

— Он проснулся! — радостно закричал Кендал и запрыгал так сильно, что раскачал машину.

С уст Рассела слетел тихий болезненный стон, и он прикрыл ладонью глаза, защищаясь от яркого дневного света.

— Эй, дружище, потише, — только и смог вымолвить он слабым голосом.

— Кендал! — раздался строгий окрик Айры. — Немедленно выйди из машины. — И, не дожидаясь, когда мальчик сам сделает это, она тут же вытащила его, давая Бетти возможность помочь Расселу подняться.