Кэтрин Гарбера - Тайна богатой наследницы

Генри рассмеялся:

– А у меня – в управлении звукозаписывающей фирмой.

– Почему-то мне кажется, что Стивен на шаг впереди нас, – заметил Джефф. – Вспомни, что он сделал с «Роливейл чайна». Лично я привык иметь дело с благотворительными учреждениями и предприятиями с непрерывным денежным оборотом.

– Я тоже, – кивнул Генри.

Они разошлись, и Джефф сел в машину, стоявшую в гараже, думая о том, как вписать «Эверест эйр» в свою и без того насыщенную жизнь. Он найдет способ, он всегда находил, когда речь шла о его ответственности и долге. Однако сейчас ему хотелось сделать что-то только для себя. Он поступал так не из чувства долга, а потому, что хотел завладеть отцовской компанией и превзойти все ожидания, превратив ее в чрезвычайно доходный бизнес.

Джеффу нравился вызов, который он принял. Генри и Стивен были достойными противниками, и условия их встречи казались подходящими. Это был шанс доказать самому себе, что Джефф как старший бастард Девоншира может по праву рассчитывать на львиную долю наследства.

Мероприятие, состоявшееся тем же вечером, было длинным и скучным – род благотворительного обеда, на котором Джефф предпочел бы не присутствовать. Но он принадлежал к семье Девоншир и был членом британской королевской семьи, и от некоторых вещей он просто не имел права отказаться. По крайней мере, зал Уильяма Кента в «Ритце» был достойным местом проведения мероприятия.

Этим вечером его спутницей была Мэри Вернер, дочь миллиардера. Она была хорошей девушкой и стала бы ему хорошей женой, если бы он захотел. Он знал, что ее семья, возможно, ожидала, что он скоро сделает ей предложение. Единоутробные сестры Джеффа, Джемма и Кэролайн, двадцати трех и двадцати одного года соответственно, называли ее его девственной невестой. Он ворчал на них, но знал, что они правы. Мэри, при всем ее очаровании, была слишком ручной для него.

У входа в зал неистово защелкали затворы фотокамер. Джефф посмотрел через плечо и увидел Амелию Манро, улыбающуюся фотографам. На ней было ярко-красное узкое платье, облегавшее соблазнительные изгибы ее тела; в руке она держала маленькую собачку. Животное повизгивало в ответ на каждую вспышку.

Головы всех присутствовавших в зале повернулись к ней, все разговоры на время прервались. Она сказала что-то со своим ярко выраженным американским акцентом, откинула голову и рассмеялась, и Джефф вдруг перестал так уж тяготиться этим вечером.

– О, это Амелия, – пробормотала Мэри.

– Точно. Она любит суету вокруг себя.

– Да, любит. И все смотрят на нее. Интересно, как она это делает? – задумчиво сказала Мэри.

Джефф точно знал, как она это делает. Все в ней привлекало внимание: как она была сложена, как улыбалась, как смеялась. Она двигалась, как потрясающе уверенная женщина. Ее вьющиеся черные волосы были уложены в высокую прическу, отдельные локоны обрамляли лицо в форме сердечка. Со своего места Джеффу не было видно ее глаз, но он знал, что они голубые и яркие, как бриллиант. Мужчины хотели ее – черт, Джефф тоже хотел ее. И если по реакции Мэри можно было о чем-то судить, женщины хотели быть ею .

Атмосфера в зале изменилась. Папарацци остались у порога, однако, когда Амелия вошла внутрь, все взоры обратились на нее.

– Я думаю, Международный фонд помощи детям – ее любимая благотворительная акция в этом году, – заметила Мэри.

– Должно быть, – ответил Джефф.

Хьюберт Грейс, один из друзей его отчима, извинившись, вышел из-за стола. Джефф покачал головой, глядя, как Хьюберт прокладывает себе путь к Амелии через весь зал.

– Что задумал Хьюберт? – спросила Мэри.

– Представления не имею. Предлагаю вернуться к нашей беседе, – сказал Джефф.

Амелия могла бы привлечь его, но он убедился на горьком опыте, что иногда желания могут представлять опасность для его душевного спокойствия, а принимая во внимание сделку, которую он заключил с Малькольмом, ему надо было вести себя примерно. Это выводило его из себя.

– Хорошая мысль. Интересно, она осознает, какой беспорядок вызывает там, где появляется, – сказала Мэри.

– Она тебя беспокоит? – спросил Джефф.

Мэри пожала плечами:

– Не слишком.

Мэри была красива – настоящая английская роза, со светлой кожей, густыми прямыми волосами и прелестными голубыми глазами. Она играла по правилам – совсем как он время от времени. Положение в обществе обязывало их поступать в соответствии с его требованиями, особенно в своем кругу. Джефф снова оглянулся на Амелию, окруженную свитой. Ему хотелось находиться там, но быть не просто еще одним лицом в толпе. Он вообще не любил быть одним из многих.

– Не слишком? – спросил он у Мэри. – Что в ней такого, что заставляет тебя завидовать?

Мэри отпила вина и повернулась, чтобы посмотреть на Амелию, все еще занятую разговором с Хьюбертом.

– Все смотрят на нее и говорят о ней – даже я. Мне кажется… Мне просто хотелось бы уметь появляться эффектно.

Джефф пристально посмотрел на американку. Она была великолепна – от рта, который хотелось поцеловать, до соблазнительного тела. Более того, в ней была притягивающая взгляд жизнерадостность. Она выросла в богатой семье и часто мелькала на страницах журнала «Хелло», а в Интернет постоянно выкладывались видеоролики с ее яхты в Средиземном море. С ее именем было связано не слишком много скандалов, но она никогда не исчезала из поля зрения общественности. Джефф был заинтригован ею.

– Я думаю, это потому, что она не следует правилам и ее не волнует, что кому-то не нравится ее образ жизни, – сказал Джефф.

– Согласна. – Его сестра Кэролайн, вернувшись к столу, присоединилась к беседе. – Вы ведь об Амелии говорите?

– Да, – ответила Мэри. – Я ей завидую.

Кэролайн рассмеялась:

– Я завидую ее умению управлять всеобщим вниманием. Хотела бы я так уметь!

– Ты умеешь, Кэро, просто сама не осознаешь.

– Мне кажется, ты единственный, кто так думает. – Она улыбнулась брату.

Джефф, практически вырастивший своих сестричек, обожал их обеих. У его матери случались приступы тяжелой депрессии, когда она неделями не выходила из своей комнаты, а их отец умер, когда девочкам было четыре и шесть лет.

– Твой мужчина тоже заметит это, – сказал Джефф.

– Когда же он появится? – спросила Кэро.

– Когда тебе исполнится тридцать, – наигранно проворчал он.

– Что ж, до этого времени я буду развлекаться с мистером Не Моим.

– Нет, если я решу помешать этому.

– Не решишь, – усмехнулась она. – Ты слишком занят управлением «Эверест эйр».

Джефф нахмурился. «Подарок» Малькольма нарушал все его планы. В связи с резким скачком цен на неочищенную нефть в условиях вялой экономики авиаиндустрия переживала не лучшие времена. У Джеффа уже было несколько перспективных идей, как извлечь из авиалинии прибыль, но они отнимали больше времени, чем он собирался посвятить этому делу. Он решил, что пора начинать усердно работать и серьезно включаться в игру.