Джулиана Морис - О чем мечтает женщина

Несколькими минутами позже в дверях спальни появилась заботливая Ханна с чашкой горячего ароматного чая. Наблюдая за ее движениями из-под полуопущенных век, Росс все больше понимал, что избранный принцип платонических отношений — полный бред.

— Росс? — прошептала Ханна и, не получив ответа, поставила чашку на тумбочку, собираясь уйти.

— Нет.

— Что — нет? — удивилась она.

— Не уходи, — его голос звучал хрипло от еле сдерживаемого возбуждения.

У Ханны перехватило дыхание, когда она почувствовала ласкающие прикосновения сильных мужских пальцев на тыльной стороне ладони.

— Массаж наверняка поможет, — безапелляционно объявил Росс и положил ее руку себе на грудь.

— Я и не знала, что массаж груди — панацея от всех бед, включая мигрень, — удивилась женщина.

— Ты же прекрасно знаешь, что у меня нет никакой головной боли.

— В самом деле?

Ханна улыбнулась, почувствовав, как Росс дотрагивается до ее тела, и быстро опустила ресницы: ни к чему ему читать ее мысли. Но и сам Росс с трудом выносил сладкую пытку: чуть ниже пояса уже обрисовалась выпуклость, которую могла разглядеть даже абсолютно неопытная Ханна. Интересно, как это выглядит: два разгоряченных тела, слившихся в экстазе любви…

— Если бы заниматься любовью было неприятно, наша цивилизация давно бы исчезла.

Яркий румянец залил щеки женщины.

— Я вовсе не считаю секс неприятным.

— В самом деле? — спросил Росс, накрыв рукой ее грудь.

— О да! — вскрикнула Ханна. — И у меня есть одна идея.

— Поделись… Но имей в виду: если ты не хочешь внести кое-какие положительные изменения в наш брак, скажи сейчас. Еще чуть-чуть, и меня хватит инфаркт.

Ханна поплотнее сжала губы: она вовсе не собиралась изрекать подобные глупости.

— Ты уверена, милая?

Вместо ответа она погладила его по щеке. Отказаться сейчас сложнее, чем перестать дышать.

— Вполне.

— Вот и отлично.

Напряжение спало, и Росс нежным движением убрал прядку волос с лица жены. Все-таки она настоящая красавица! И какие красивые у нее глаза, особенно сейчас — потемневшие от сдерживаемой страсти.

— Я хочу тебя видеть, — севшим от возбуждения голосом, прошептал он. — Всю тебя.

Ханна залилась краской, но не протестовала, когда Росс медленно спустил с ее плеч пеньюар. Ткань, шелестя, скользила вниз, открывая его восхищенному взору сквозь просвечивающую сорочку округлую грудь с дерзко восставшими сосками, гладкий живот и темный треугольник — средоточие ее женственности. Тело Ханны затрепетало, и Росс почувствовал нестерпимое желание.

Но… хоть она и согласилась спать с ним, нет нужды плодиться и размножаться. Росс может защитить Ханну от нежелательной беременности, точнее, должен. Ребенок принесет им одни неприятности.

Медленно, словно все еще давая ей шанс одуматься, он развязал ленты на сорочке — шелк соскользнул вниз, задержавшись на секунду на твердых сосках. Ханна ни разу не попыталась прикрыться, и только румянец выдавал ее неопытность.

Она была очень маленькой (самой миниатюрной из женщин, что он знал), но при этом в ее теле не было ничего детского. Стройная, но очень и очень женственная, она могла привести в восторг даже самого придирчивого ценителя женской красоты.

— Пчелка, — вздохнул Росс, — подожди секунду…

Он аккуратно уложил ее на подушку, а сам поднялся с кровати. Женщина, доверчиво раскинувшаяся под его требовательными прикосновениями, выглядела беззащитной, а ее бледная кожа в приглушенном свете лампы отливала перламутровым блеском. И как ему могло прийти в голову, что Ханна крепкая и выносливая?

Несомненно, этот ее стиль был просто способом защиты, ну как панцирь у черепахи. Практичная одежда скрывала и защищала нежную красоту. Его собственная мать умерла, не вынеся сурового северного климата. Но Ханна… Росс напрягся, страх опять сдавил его грудь. Нет, Ханна сильнее, чем выглядит. Она должна быть сильнее…

Он не может потерять ее.

Страх снова овладел им. Но ведь сейчас другие времена, и медицинское обслуживание не в пример лучше. И уж он-то постарается, чтобы жизнь его жены была намного легче и приятней, чем жизнь его матери.

— Росс? — В чистых зеленых глазах читалось недоумение. — У меня что-то не так?

— Ты прекрасна, — поспешил успокоить Росс и привычным жестом положил руку на ее грудь. Сосок, почувствовав знакомую шероховатость ладони, затвердел, и Росс довольно ухмыльнулся. — Ты выглядишь такой ранимой. Я боюсь сделать тебе больно.

— Я сильнее, чем выгляжу, — ободрила его Ханна, и лукавая женская улыбка тронула ее губы.

Она вскарабкалась на колени мужа и объявила:

— А теперь моя очередь.

Ее маленькие пальчики отважно сражались с пуговицами на джинсах. Расстегнув пару верхних, она выдернула рубашку и распахнула ее. Решив, что соски мужа также нуждаются в ласке, она закрыла глаза и приступила к делу. Из груди Росса вырвался тяжкий вздох.

— Тебе не нравится? — забеспокоилась Ханна.

— Чертовски нравится, — ответил Росс, отшвыривая назад рубашку и с космической скоростью сдирая с себя джинсы.

Из одежды на нем оставались только трусы.

Ханна посмотрела вопросительно, и он остановился. Последний шаг можно совершить только с ее помощью, чтобы быть уверенным в том, что она знает, чего хочет. Голова Росса была забита всякими умными мыслями насчет девственниц. И он не хотел, взглянув ей в глаза утром, увидеть сожаление после первой ночи любви.

Его собственного сожаления будет более чем достаточно.

— Росс?

— Продолжай.

Ханна была настолько наивна, что даже не подозревала, что чувствует мужчина в состоянии возбуждения. Она медленно облизала губы, не подозревая о том, что это простое действие довело бедного парня до состояния нервного эротического шока. Росс не мог выдавить из себя ни слова, а Ханна даже не догадывалась, что ей следует делать.

Судорожно сглотнув, она приспустила его трусы. Увиденное впечатляло.

— Ты все еще уверена? — спросил Росс.

Вместо ответа Ханна положила руку на его грудь. Для нее начался первый урок любви. Чем больше она узнавала о мужской анатомии, тем больше понимала силу желания мужа.

— О, Пчелка, — выдохнул Росс и потянул ее на кровать.

Его пальцы открывали неизвестные ей доселе места, дразнили, дарили наслаждение, пока оба не покрылись любовной испариной. Улучив момент, Росс натянул презерватив и вернулся в тепленькое местечко между ее бедрами. Мысль о том, что сейчас он окончательно и бесповоротно меняет их отношения, прочно сидела в мозгу, но Росс уже не контролировал собственное тело.

Он двигался очень медленно и осторожно, но Ханна напряглась.

— Расслабься, Пчелка.

Вместо того, чтобы охладить пыл, детское прозвище еще больше возбудило. Сейчас он попробует мед, что собрала его Пчелка.