Элен Алекс - Под музыку любви

— Вот-вот.

Линда от нечего делать принялась, как обычно, медленно крутиться в своем кресле.

— А чего же он тогда опять сюда приходил, — остановила ее своим вопросом миссис Корнуэл, — раз у них свои стилисты должны быть?

— Кто приходил?

Миссис Корнуэл кивнула на входную дверь.

— Как кто, — сказала она, — режиссер ваш. Когда сюда шла — нос к носу столкнулись.

— А-а, — сказала Линда, — так ему наша девочка приглянулась.

— Ты думаешь? — раскрыла рот миссис Корнуэл.

— Уверена, — вздохнула Линда.

Видали ведь, как она его вчера изрезала, когда брила, подумала Линда, а он с утра пораньше опять тут как тут.

Миссис Корнуэл растерянно села в кресло Ребекки.

— И что делать-то будем? — спросила она у Линды.

— А что нам делать? — не поняла Линда. — Это уже не наше дело.

— А чье же?

— Не наше и все, — пожала плечами Линда, — больше ничего не знаю.

Миссис Корнуэл покачала головой, но ничего не сказала. Вышла через заднюю дверь. Поднялась по лестнице в свою спальню. Достала из шкафчика сердечные капли и стала старательно капать в стакан с водой.

Сбилась со счета, накапала двойную дозу и выпила все залпом. Что дальше-то будет, если этот режиссер тоже узнал Ребекку?

В обеденный перерыв Линда и Ребекка ели тосты с сыром и фруктовый салат. Линда ненавязчиво разглядывала Ребекку. Ребекка была бледная, но спокойная.

— Ну и чего ты его боишься? — спросила Линда.

— Кого? — не поняла Ребекка.

Линда улыбнулась.

— Режиссера этого!

— С чего ты взяла, что я его боюсь?

— А почему же тогда голова третий день болит? — спросила Линда.

— Ну, — Ребекка немного подумала, — потому что лето наступило.

— Не смеши людей, — сказала Линда, — хочешь, я скажу ему, чтобы он больше не приходил?

— Что ты, — улыбнулась Ребекка, — а как же он будет бриться?

— Так же, как и до этого брился!

Они немного посмеялись.

— Миссис Корнуэл обо мне что-нибудь говорила? — спросила Ребекка.

— Сказала, что если ее любимая девочка решила забить на свою работу только потому, что в нашем городе собрались в кои-то веки кино снимать, — сказала Линда, — то пусть делает то, что хочет.

— Это хорошо, — сказала Ребекка.

Линда третий день наблюдала за подругой. Интересно, а как бы она сама повела себя, если бы ее вдруг стал преследовать режиссер с мировым именем?

О да, она, наверное, тоже слегла бы с головной болью. Теперь понятно. Выхода не было.

— Ну а он-то тебе понравился? — осторожно спросила Линда.

Ребекка чуть тостом не подавилась.

— Кто понравился?

— Режиссер этот!

— Думай, что говоришь, — сказала Ребекка, — мы живем в разных мирах.

— Это так, но в данный момент ваши миры пересеклись.

— Это не пересечение.

— А что же это? — улыбнулась Линда.

— Это просто мираж на дороге, — вздохнула Ребекка.

Однако на следующее утро, Ребекка взяла себя в руки. Бледная от ночной бессонницы, она твердо решила играть свою роль до конца. Роль, как спокойная, независимая и уверенная в себе парикмахерша без каких-либо внешних эмоций будет брить режиссера с мировым именем.

Солнце заглядывало в дверь парикмахерской, морские птицы летали где-то вдали над океаном. Песок иногда слегка вздымался от незаметного ветерка. А Ребекка Голди только через час после открытия парикмахерской поняла, что Монтгомери Холден сегодня не придет.

Зато в парикмахерскую, как обычно, заглянула миссис Корнуэл. Развлечений в жизни у нее было мало. Да куда там мало. Почти не было.

— Сходили бы к Уилсонам, — дружески сказала миссис Корнуэл, удобно устраиваясь на одном из стульев под сушилкой для волос.

Ребекка и Линда, как обычно, сидели каждая в своем кресле.

— Это еще зачем? — подозрительно спросила Линда.

— Посмотрели бы, как кино снимают, — сказала миссис Корнуэл.

— Когда же мы сходим, если мы все время на работе? — сказала Линда.

Ребекка уже третий день молчала. Не пререкалась, не шутила. Миссис Корнуэл незаметно наблюдала за ней.

— После работы и идите, — посоветовала миссис Корнуэл, — дни сейчас длинные, солнце поздно садится.

— После работы у нас уже сил никаких нет, чтобы на другой конец города тащиться, — сказала Линда.

— В ваши-то годы и сил нет, не смешите меня. Я в ваши годы на двух работах работала и еще на танцы бегала.

— Какие танцы? Мы же в этом городке всех как облупленных знаем, — сказала Линда.

— Вот же я и говорю, идите на новых людей посмотрите, — сказала миссис Корнуэл.

Ребекка сидела в своем кресле, читала очередной роман и пребывала, как всегда, в другом мире. Мире, где герои непременно находят друг друга, где они любят друг друга до конца дней своих и где добро обязательно побеждает зло.

А может, Ребекке и не нужно туда ходить? — подумала миссис Корнуэл. Зачем ей туда идти? Может, из этого ничего хорошего не выйдет?

Линда медленно крутилась в кресле, смотрела на открытую дверь парикмахерской и ничего не думала. Ей нравилась ее жизнь, этот день, ветерок, залетающий в дверь. У нее все было хорошо.

С замирающим сердцем сидела в своем кресле Ребекка. Он не придет, думала она, сказка кончилась.

А Монтгомери Холден решил дать Ребекке выходной и с утра пораньше истязал себя работой. Рано утром приступили к пробным сценам у океана.

С первого взгляда сюжет был несложный. В главных ролях были всего четыре человека.

Первые двое — пара молодоженов, которые приехали в эту глухомань на медовый месяц. У них все только начиналось, они собирались строить здоровые, длительные отношения, исполнять желания друг друга и никогда не ссориться.

И другая пара, на грани развода, — вроде как попрощаться перед расставанием. Они знали, что их пути расходятся и им уже никогда не быть вместе, но их многое связывало, им было грустно, и они хотели проститься по-хорошему.

Забегая вперед, скажем, что в конце фильма разбегалась пара, которая справляла медовый месяц. А пара, которая приехала распрощаться, собиралась жить вместе еще очень долго и счастливо.

Никаких детективных сюжетов и триллеров Монтгомери Холден не выносил. Почти все его фильмы были тонкими психологическими драмами. Даже если это были легкие комедии.

Первую пару играли Джим Клептон и Сессилия Кейн. Это были молодые, начинающие актеры, они смотрели на Монтгомери Холдена как на бога, ловили каждое его слово и собирались делать на съемочной площадке все, что он им скажет. Большего от них в общем-то и не требовалось.

Вторую пару играли Роберт Фонтейн и Аманда Стайгер, они были давними друзьями Монтгомери. Аманде было лет тридцать пять, а Роберту — сорок, он был ровесником Монтгомери Холдена.

С ними всегда было весело и интересно, и они собирались хорошо импровизировать во время съемок. Им можно было доверять, они были профессионалами и никогда бы не навредили хорошему фильму своими отступлениями от текста.