Лина Баркли - Мой капитан

Девушка еще раз небрежно просмотрела график, не понимая, зачем капитан тратил столько времени на всю эту писанину. Ведь все равно она поступит по-своему! Работать? Да, и с большим желанием! Но сидеть внизу взаперти она не будет!

— Слушаюсь, капитан!

И Джулия развязно махнула рукой. Это уже отдавало нахальством. Расплата последовала незамедлительно. Томас как разъяренный тигр набросился на нее:

— Прошу вас точно выполнять все мои распоряжения. Иначе я вам устрою такую жизнь, что Оран покажется сущим раем!

Девушка опустила голову. Потом несмело сказала:

— Простите меня. А как я должна обращаться к вам?

— Называйте шкипером, так лучше всего!

Том помолчал немного, затем повернулся к столу, взял блокнот с карандашом и протянул их Джулии.

— Запишите мне ваши паспортные данные: имя, фамилию, адреса ближайших родственников, если помните — то дату и место выдачи украденного паспорта. Кроме того, укажите ваш вес, рост, цвет глаз и так далее. Одним словом, напишите о себе как можно подробнее.

— Хорошо.

Джулия взяла блокнот и при этом нечаянно коснулась его руки. Голос Тома опять стал резким.

— Сообщите мне все эти данные сразу же после завтрака. Я пошлю радиограмму в Родос и попрошу английское консульство выдать вам новый паспорт.

— Спасибо!

Вернувшись в камбуз, Джулия хотела было начать убираться. Но корабль ощутимо качало, и таскать по трапам посуду без привычки было небезопасно. Тогда она вновь поднялась на палубу и уселась на один из пустых ящиков в носовом отсеке. Команда видела, что капитан продолжал следить за девушкой, а потому держалась от нее в отдалении.

Ее же подобный надзор не очень тревожил: по графику был час отдыха. Но потом она обязательно пойдет в камбуз, вымоет посуду, приготовит все для ужина и на время трапезы команды закроется у себя в каюте. А после ужина вновь наведет порядок в камбузе, душевых и туалетах. Так надо! Сегодня вообще все должно идти по графику. Нарушать его она начнет завтра…

Когда Джулия возвращалась в каюту, ей вдруг почему-то очень захотелось поговорить с Тони. Наверное, желание было обоюдным, потому что у себя под дверью она нашла записку:

«Я твердо стою на своем, как мы условились. Том в бешенстве, но пока меня не выгоняет. Мне почему-то кажется, что все обойдется!» В душе Джулия выбранила Тони. Зачем подвергать себя такому риску? Ведь Томас мог увидеть записку и прочесть ее. Что за легкомыслие! Она разорвала листок бумаги на мелкие кусочки и выбросила их в иллюминатор.

Раздался стук в дверь, и на пороге появился Стив, который сообщил, что с ужином покончено. Подождав, пока все разойдутся, Джулия прошла в камбуз. Открыв дверь, она остолбенела: там царил такой страшный беспорядок, как будто утренней уборки не было в помине! Кен, заменивший теперь заболевшего кока, даже не позаботился убрать грязную посуду со стола и сложить ее в мойку. Джулия подумала, что, наверное, он один был доволен ее появлением на корабле.

Что ж, пришлось опять мыть и вытирать тарелки, скоблить сковородки и чистить плиту. Покончив со всем этим, Джулия позволила себе приготовить омлет, сварить кофе и поужинать. День был закончен. Все, что полагалось по графику, сделано. Вытащив из кипы лежавших на стуле старых журналов первый попавшийся, Джулия направилась к себе в каюту.

Время от времени до нее доносился какой-то шум. Видимо, матросы заходили в камбуз пропустить по стаканчику. Джулия лежала с открытыми глазами. Ей представлялся ночной клуб в Оране, девушки, которые вот сейчас, в эту минуту выходят на сцену. Нет, она не завидует им, скорее — жалеет. Она не ощущала никакой ностальгии по прошлому.

Мир шоу-бизнеса, который Джулия успела узнать благодаря амбициозным требованиям своей матери, вдруг показался ей отвратительным и примитивным. Его романтический ореол развеялся давно. Но она продолжала жить в этом мире, поскольку ничего больше не знала и не умела. И в глубине души теплилась надежда, что однажды счастье улыбнется и перед ней откроются двери лучших заведений аристократического Лондона. Сейчас ее мечты разлетелись в прах. И надо было думать только о том, как поскорее вернуться в Англию и заняться чем-нибудь другим. Чем — одному богу известно. Но все-таки стоит попробовать еще раз найти себя.

Джулия так сильно задумалась, что даже не услышала стука в дверь. Подняв голову, она увидела на пороге Тони. Джулия удивленно взглянула на него.

— Что тебе?

— Ты прочла мою записку?

— Да. Глупо было подсовывать ее под дверь. Хорошо, что никто не видел. Иди к себе!

— Я думал, что тебе хочется со мной поговорить.

Тони выглядел разбитым, его голос звучал неуверенно.

— Что ты сказала Тому?

— То, о чем мы договорились. Но не думаю, что он поверил. Кстати, он постарается поймать тебя. Будь осторожен! А для начала тебе следует все же уйти отсюда.

Джулия не видела лица Тони, но чувствовала, что он очень возбужден. Видно, кто-то постарался довести его до такого состояния.

— Ну, что ты стоишь? Уходи!

Но Тони вдруг шагнул к койке и крепко прижал девушку к себе. По резкому запаху дешевого виски она заключила, что ее приятель хорошо выпил. Видимо, для храбрости.

— Дай, я тебя поцелую! — несвязно забормотал Тони, пытаясь найти своим ртом ее губы. — Ну, пожалуйста! Только раз! На сон грядущий…

Джулия хотела было освободиться от пьяных объятий, но справиться с захмелевшим моряком оказалось выше ее сил. Сдерживая раздражение, она сдалась:

— Ладно! Один поцелуй за то, что помог мне. Но обещай сразу уйти!

— Обещаю…

Но в следующий момент Джулия поняла, что невинным поцелуйчиком «в щечку» Тони ограничиваться не намерен. Сжав девушку в объятиях, он стал валить ее на койку. Задыхаясь, она яростно сопротивлялась. Но Тони уже совсем потерял рассудок…

Раздался щелчок выключателя, и в каюте вспыхнул свет. На пороге стоял капитан Камерон. Схватив Тони за шиворот, он отшвырнул его от койки с такой силой, что тот очутился в коридоре. Потом посмотрел на девушку полными ярости и презрения глазами, вышел из каюты и запер дверь снаружи.

— Боже мой! — в отчаянии простонала Джулия, кусая губы от злости и закрывая лицо руками.

Том держал Джулию взаперти до следующего утра. Она уже давно проснулась и одетая сидела на койке. Из-за стенки было слышно, как команда собиралась на завтрак. Ей показалось, что голоса матросов звучали глуше, чем обычно.

Девушка надеялась, что теперь капитан отопрет дверь. Но время шло, а ситуация не менялась. Девушка чувствовала, как с каждой минутой в ней росло раздражение. Она злилась на себя, ее угнетала собственная трусость. Черт побери! Ведь не съест же ее этот капитан, в конце концов?