Ирэн Бург - Тысяча и один мужчина

Последней была Кэтрин. Уже вчера Артур поймал себя на том, что думает о ней в прошедшем времени, хотя она все еще сидела рядом с ним за столиком и покачивала ногой, похожей на ножку стола. У него еще в клубе вдруг возникло непреодолимое желание, чтобы она навсегда исчезла из его жизни.

— Пожалуй, на сегодня мне хватит, я домой, — процедил он сквозь зубы и резко встал, втайне надеясь, что Кэтрин захочется «продолжить шоу».

Но она не умела отгадывать его мысли и поплелась следом за ним в гардероб.

— Может, тебе не хочется уезжать? У тебя осталась масса неохваченных подружек, которым ты еще не продемонстрировала своего Диора и Картье? — подавая ей пальто, громко спросил он.

Стоящий рядом мужчина с выпирающим животом посмотрел на Кэтрин с нескрываемым любопытством, будто хотел прицениться.

— Не важно, еще успею. — Кэтрин схватила Артура под руку и поволокла вон.

Мужчина с животом-подушкой проводил ее разочарованным взглядом.

Артур сел на водительское сиденье своего «бентли». Кэтрин пристроилась на пассажирском сиденье рядом. Полы ее легкого пальто разошлись, оголив квадратные коленки. Если она останется, меня ждет фиаско, подумал он и кротко сказал:

— Что-то мне нехорошо.

— Заболел, пупсик?

— Пупсик, может, и заболел, а я просто хочу в постель, — буркнул он и вырулил со стоянки.

— Я не против, — вздохнула Кэтрин. — Заглянем в наш любимый ресторанчик, перекусим и заляжем в постельку.

Она поцеловала его в щеку так звонко, что он на секунду оглох на одно ухо.

— Пожалуйста, сиди смирно.

Кэтрин обиженно поджала губы и тряхнула головой. Почувствовав сережки в ушах, она тут же улыбнулась:

— Как ты угадал с сережками. Мне всегда хотелось Картье. Ты мне еще что-нибудь подаришь? Я видела в магазине такое замечательное колье из жемчуга, — защебетала она, поглядывая на освещаемую фарами дорогу. — Моника сказала, что жемчуг не в моде, а я думаю, она мне просто завидует. Ей с мужчинами никак не везет. Ни один дельный не попался. Не то что сережки подарить — за ужин в ресторане пополам платят. А ты у меня лапонька. — Обдав его запахом мятного ликера, она снова потянулась к Артуру. — Ах ты, мой золотой… Мой заинька… Моя киска…

К горлу подкатила тошнота. Артур отстранился и кинул в рот жвачку со вкусом апельсина, включил радио. Он готов был вынести часовой блок рекламы, но самая безобидная реплика Кэтрин грозила ему язвой.

Он оставил «бентли» у небольшого ресторанчика, который славился изысканной кухней и картой редких вин. К тому же обслуживали здесь быстро, а свободный столик для него, как постоянного посетителя, находили всегда. Когда они только вошли в ресторан, Кэтрин окликнул высокий красивый парень в костюме из последней коллекции Диора. Она всплеснула руками и кинулась к нему навстречу. Поклонник Диора с готовностью перегнулся пополам, подставив свое модно небритое лицо для ее звонких поцелуев. Кэтрин с готовностью почмокала над плоскими, с длинными мочками его ушами и настороженно оглянулась на Артура.

— Артур, х-хочу тебе п-представить… — заикаясь, начала она.

— Не надо, — грубо оборвал ее он, намереваясь воспользоваться случаем и сплавить надоевшую любовницу вовремя подвернувшемуся моднику.

— Ты ревнуешь? — Кэтрин захлопала ресницами, от чего ее лицо стало похоже на кукольное.

— Какую ерунду ты говоришь — ответил он, кидая взгляд на незнакомца.

Парень был на полголовы выше Артура, но выражение его лица можно было определить скорее как сонное, чем как агрессивное.

— Мы с Кэтрин вместе курсы дизайна посещали, — пояснил модник и подал Артуру руку. Взгляд его светлых до прозрачности глаз сверкнул дружелюбием. — Я Виктор.

— Артур.

Виктор так сдавил ему ладонь, что Артур с трудом сохранил достойное выражение лица.

— Давайте ко мне за столик, — предложил Виктор, взглянув на Кэтрин. — Я только что закончил деловой ужин и свободен аж до утра.

— Замечательно! — не скрывая ликования, вскрикнула Кэтрин. — Какой сегодня счастливый день! Мы были на премьере Шекспира, теперь вот Виктор. Как ты? Сколько лет, сколько зим. Ты давно в Лондоне?

— С неделю.

— А потом?

— Как случится. В Париже готовится показ моделей одежды новой звезды из Индии. Может, пригласят. Мужским моделям сложнее пробиться. Я стараюсь быть на плаву. Вот сейчас только переговорил с агентом. Он ведет переговоры с одной парфюмерной фирмой. Пока не скажу с какой, чтобы не сглазить. А ты? Чем ты сейчас занимаешься? Кто из наших сейчас в Лондоне?

Они сидели втроем за столиком, освещенным лампой под матовым плафоном в виде шара. Официант разлил по бокалам вино. Кэтрин чувствовала себя неловко, ее круглые глаза выражали растерянность. Перебросившись парой фраз с Артуром, она отвернулась к Виктору и стала рассказывать ему об общих знакомых, которых Артур не знал: Фредерик, мол, сломал ногу, а Ванесса забеременела, Жан женился на дочке владельца сети отелей, а Айрис бросила Луку и сбежала с байкером, но тот оставил ее в придорожном мотеле и скрылся в неизвестном направлении. Артур слушал, без аппетита поглощая рыбное филе, и даже не делал вид, что заинтересован этим разговором. Он качал головой и вздыхал, слыша о неприятностях, в какие попали приятели Кэтрин и Виктора, и иногда вставлял реплику.

Наконец ему надоело слушать, как Кэтрин снова начала подробно рассказывать биографию чуть ли не с пеленок какого-то их с Виктором общего знакомого, и Артур, улучив момент, выскользнул из-за стола и отправился домой.

Без Кэтрин салон «бентли» показался ему уютнее. На шоссе машин было мало. Заморосил дождь. Дворники заелозили, размазывая капли по ветровому стеклу. Артур зачем-то начал считать, сколько было у него женщин. За критерий взял секс. Когда он досчитал до тринадцати, тормозные огни идущей впереди машины вспыхнули красным. Артур остановил «бентли» в нескольких миллиметрах от бампера новенького «мерседеса». «Мерседес» примирительно подмигнул задними фарами и свернул направо. Артур крутанул руль, и его «бентли» послушно нырнул влево. Неоном мелькнула вывеска «Салон красоты „Маргарет“».

Напрасно он надеялся, что сможет забыть жену…

Маргарет была красавицей. Нос тонкий, с изящно вырезанными ноздрями. Глаза большие, лазорево-синие, иногда, когда она уставала или злилась, они становились зелеными или серыми. Ресницы пушистые, брови выразительные, четко очерченные. Когда она приоткрывала рот и на внутренней стороне губ блестела влага — ему казалось, что все мужчины мечтали вобрать эти губы в себя, почувствовать их вкус, мягкость, податливость.

«Бентли» тряхнуло, Артур всем корпусом подался вперед, руль врезался в грудь, но он удержал управление. Выпрямившись, потер грудину и глубоко вздохнул. Он и забыл, что с Маргарет никогда нельзя терять бдительности.