Фиона Харпер - Тайна подружки невесты

Как мог мужчина, который бросил ее и отказался от их дочери, флиртовать с ней так, словно ничего не произошло?

— Ты опять это делаешь.

Джеки резко повернула голову, чтобы посмотреть на сестру, и почувствовала сильную боль в шее. Погруженная в свои мысли, она забыла о присутствии Лиззи.

— Делаю что?

— Напряженно смотришь в одну точку. Что-то случилось?

— Да. — Слово сорвалось с ее губ, прежде чем она успела его сдержать. Лиззи наклонилась и положила ладонь ей на руку.

— Нет… — произнесла Джеки с тем же бесстрастным выражением лица, которое делала на модных показах, чтобы никто не узнал ее мнение о той или иной коллекции до тех пор, пока оно не будет напечатано в журнале. — Ничего.

Почему она сначала сказала «да»? Она ведь не планировала рассказывать Лиззи о своих проблемах, по крайней мере до ее свадьбы.

Джеки посмотрела на сестру и почувствовала, как маска начала спадать с ее лица, когда она увидела в глазах Лиззи тепло и сострадание.

Могла ли она рассказать ей все сейчас? Это принесло бы ей такое облегчение.

Но время было неподходящее, хотя она чувствовала, что сестра поймет ее и поддержит. Беременность сделала сильную, целеустремленную Лиззи, которая до недавнего времени занимала должность федерального сенатора, более мягкой и чувствительной. Джеки не сомневалась, что из нее получится прекрасная мать.

«Такая, какой ты сама никогда не была и, возможно, не будешь».

Боль вины, пронзившая ее, была такой острой, что она чуть не застонала. Но за семнадцать лет она слишком хорошо натренировалась, чтобы выдать себя.

Щуря глаза от яркого утреннего солнца, Джеки улыбнулась сестре:

— Это просто предсвадебное волнение.

Лиззи рассмеялась:

— Я думала, что это у меня должно быть предсвадебное волнение.

Джеки представилась отличная возможность перевести разговор на другую тему, и она непременно ей воспользовалась.

— Оно у тебя есть? Ты сильно волнуешься? — спросила она.

Лиззи покачала головой:

— Нет. Я никогда еще ни в чем не была так уверена. — Она отвернулась и посмотрела в сад. Ее лицо было безмятежным, глаза светились любовью.

Джеки завидовала ей. Наклонившись, она поцеловала сестру в щеку.

— Хорошо, — коротко ответила она. В их семье не было принято открыто выражать свои эмоции, но Лиззи определенно поняла, что младшая сестра за нее рада.

Лиззи задвигалась, и Джеки быстро встала и помогла ей подняться.

— Почему бы тебе не съездить в поселок с мамой и Скарлетт и не избавиться от этого волнения? — предложила Лиззи.

— Возможно, я так и сделаю.

Глядя вслед удаляющейся Лиззи, Джеки все же передумала составлять компанию матери и младшей сестре. Рядом с этими двумя людьми она чувствовала себя не в своей тарелке.

Однако идея поехать в Монта-Корренти и посмотреть, как изменился за эти годы ее родной поселок, была не такой уж плохой.

Прогулка по Монта-Корренти доставила Джеки удовольствие, но не помогла снять напряжение. Продолжив бесцельно бродить по поселку, она оказалась на небольшой площади за «Сореллой».

Подходило время ланча, и ее мать и сестра, скорее всего, были внутри. Ей следовало присоединиться к ним, но из соседнего ресторана, принадлежащего ее дяде Луке, доносились восхитительные ароматы. Джеки придерживалась безуглеводной диеты, но разве можно было отказаться от пасты с дядиным фирменным соусом?

Полная решимости, она повернулась и направилась к «Розе». Дядя Лука всегда оказывал ей теплый прием, и она решила воспользоваться случаем и расспросить его обо всех братьях Изабеллы. Этот год стал переломным для дядиной семьи. Сначала Изабелла объявила о своей помолвке с принцем Максимилиано Ди Росси, затем не без помощи матери Джеки выяснилось, что у Луки в Америке есть два сына от первого брака, о существовании которых никто не знал. Изабелла связалась с ними по электронной почте. Лиззи, которая не меньше ее хотела воссоединения их семьи, послала им приглашения на свою свадьбу, но Алессандро отказался приехать, а Анжело даже не удосужился ответить на письмо.

Джеки сомневалась, что ее сестре и кузине удастся продвинуться в этом вопросе. Их семья всегда была недружной и разобщенной. Но ей было понятно их желание все исправить, вернуть забытых детей в семью.

На этом потрясения не закончились. Валентино, младший брат Изабеллы, недавно вернулся в Монта-Корренти и втайне женился на своей подруге детства Кларе Россетти. От матери Джеки позже узнала, что у девушки были серьезные проблемы с почками и Валентино стал ее донором. Признаться, раньше этот сорвиголова казался Джеки легкомысленным и эгоистичным, но после этого благородного поступка он вырос в ее глазах. Что касается его брата Кристиано, вчера мать сообщила им, что он пострадал во время тушения пожара и сейчас находился в больнице в Риме. Его травмы были не очень серьезными, но он не сможет приехать на свадьбу Лиззи. Узнав об этом, Джеки расстроилась. Кристиано всегда был ее любимчиком.

По обеим сторонам от входа в ресторан стояли терракотовые вазоны с оливковыми деревьями. Оказавшись в сводчатом дверном проеме, Джеки огляделась по сторонам и улыбнулась.

В зале было пусто, но из кухни доносились оживленные женские голоса, которые она не узнала среди грохота посуды. Джеки решила подождать здесь, пока кто-нибудь не выйдет.

Вдруг за ее спиной послышались шаги.

Джеки всегда была немногословной и сдержанной. Она не болтала со старушками в очереди в кассу, не обсуждала с соседями последние новости. Поэтому она решила проигнорировать вошедшего, кем бы он ни был.

— Buon giorno .

Услышав знакомый бархатный голос с нотками веселья, Джеки напряглась.

— Ты меня преследуешь? — спросила она, не оборачиваясь.

— Я пришел к Изабелле, — ответил Романо Пуччини, — но не стану лгать, я надеялся, что встречу тебя этим утром.

Она не стала ничего ему отвечать.

— Джеки?

Чтобы успокоиться, она медленно сделала глубокий вдох, как ее учил ее личный тренер. Это не помогло, и она еще больше разозлилась на Романо.

Он больше не стоял у нее за спиной. Пока она пыталась взять себя в руки, Пуччини обошел ее и очутился прямо перед ней.

— Я бы хотел с тобой поговорить. Думаю, нам с тобой есть что обсудить и исправить.

Забыв об осторожности, Джеки подняла глаза и посмотрела на него. Это было большой ошибкой. Таким серьезным она Романо еще не видела. Ее сердце учащенно забилось.

Что, если он действительно хочет все исправить? Что, если он готов после стольких лет признать свою дочь? Должна ли она этому помешать?

Нет.

Она не могла так поступить со своей дочерью. Она должна его выслушать.

Как всегда, Романо тут же почувствовал перемену в ее настроении.