Холли Престон - Любовная интрижка

Перл удивленно посмотрела на собеседника, не совсем понимая, считать ли это комплиментом или критикой, но подозревая последнее.

— Значит, ваше детство не было счастливым? — осторожно задала она вопрос после паузы.

— Совершенно. — Мужчина бросил быстрый взгляд на девушку, и она заметила, что его губы дрогнули. — Это, конечно, не означает, что оно было каким-то унизительным, совсем нет. Мне кажется, что твой оптимистический настрой влияет и на ваш бизнес.

— Иногда. — Перл искоса посмотрела на Патрика. — А иногда — нет.

Его улыбка стала шире. Мисс Тернер очень хотела поверить, что именно она ее вызвала, но тут же насторожилась, почувствовав угрожающую дрожь в коленях из-за усилившегося влечения к Патрику. Чем скорее покинет она эту машину, тем лучше, растерянно подумала девушка. Нельзя сказать, что он ей очень нравился, но пульс все же учащался.

— Лео обычно соотносит это с детскими стишками, — быстро произнесла Перл в тишину, которая вдруг оказалась заряженной какой-то неведомой энергией. Девушка почти реально слышала треск электрических разрядов вдоль спины.

— Стишками?

— Ну, знаешь… — Перл постаралась быстрее пояснить свои слова, пока ограниченное пространство салона не стало чересчур интимным. — «Кто родился в понедельник — тот неряха и бездельник». И так далее.

— Боюсь, далее я не знаю. — Патрик слегка пошевелился на сиденье, и девушке пришлось тщательно следить, чтобы не прикоснуться нечаянно к его локтю или коленям. — В моем детстве не было стишков. Родители не заботились об этом, поэтому в моем образовании существует досадный пробел.

— А-а… — Перл была в замешательстве. — Ну, это звучит примерно так:

— А ты родилась?..

— В воскресенье.

— Ясно.

Остаток пути прошел почти в полном молчании. Девушка раз-другой попыталась завести разговор, но Патрик отвечал односложно.

— Это и есть ваша штаб-квартира? — припарковав машину, заказчик рассматривал аккуратный маленький офис.

— Да. — Перл посмотрела на него в некотором замешательстве. — Хочешь посмотреть?

— Как-нибудь в другой раз. — Ответив девушке, мужчина открыл дверь с ее стороны и протянул руку. Ладонь Патрика была твердой и горячей. Разряд от пожатия проскочил через все тело девушки. Оказавшись рядом с этим великаном, Перл почувствовала себя совсем маленькой.

Она подняла голову, чтобы попрощаться, и в этот момент он отвел взгляд от здания и посмотрел ей в лицо. Когда их глаза встретились, она почувствовала усиленный стук сердца.

— Какие красивые у тебя глаза, — мягко заметил Патрик, продолжая держать руку девушки в своей. — Теплые, живые, с отблеском страсти. Ты страстная женщина?

— Я… — Она не смогла произнести ни слова. Темная глубина глаз стала мягкой и теплой. Эта перемена была настолько же пугающей, насколько неожиданной. Перл никогда не думала, что прикосновение мужчины, выражение его глаз могут произвести в теле такую бурю. Но все это происходило с ней в эту минуту, и к волнению примешивалось обезоруживающее ощущение мужской силы. Он был самым опытным и искушенным человеком в мире, а Перл никогда так остро не чувствовала свою наивность в сексе, как сейчас.

У нее была пара приятелей в колледже, но отношения никогда не заходили дальше продолжительных поцелуев и несмелых ласк, потому что у девушки всегда срабатывал защитный механизм, когда ситуация становилась слишком уж рискованной. А потом, когда она стала совладелицей отцовской фирмы, каждая минута уходила на то, чтобы удержаться на плаву, — от этого, правда, больше страдал Лео, чем его сестра.

— Я не знаю, — наконец ей удалось справиться с волнением, и тут же она испытала отчаянное унижение от того, что мужчина понял положение дел, обнажившееся при этих словах.

— Не знаешь? — Его удивление было последней каплей. Выдернув руку и заливаясь краской, девушка инстинктивно отступила на шаг.

— Нет. — Она вздернула маленький подбородок, обжигая его бирюзовым пламенем разозленных глаз. — Это что, преступление?

— Ну-у… — Вебер не нашелся чуть ли не в первый раз в жизни, хотя Перл и не могла этого знать. Девушка осознавала в эту минуту только то, что он узнал о ее девственности. В двадцать пять лет! — Нет, конечно, не преступление, — произнес Патрик в конце напряженной паузы.

— И вовсе не из-за того, что не было случая, — отрубила Перл еще более агрессивно. — Просто я не считаю нужным каждый уик-энд отмечать в постели. Понятно?

— Я не могу с этим спорить.

Девушке показалось, что в осторожном тоне опять промелькнул оттенок удивления — это на самом деле добило бы ее, — но выражение смуглого лица было вполне серьезным, а глаза открыто смотрели на нее.

— Прекрасно. — Перл направилась к офису, чувствуя себя полной идиоткой и ненавидя всех за это.

— Я тебе позвоню насчет уик-энда! — крикнул он вслед; в голосе настолько отсутствовало какое бы то ни было выражение, что этот факт мог быть обвинением уже сам по себе.

— Что?! — резко оглянулась Тернер.

— Ты же приедешь, чтобы встретиться с сестрой? — напомнил Патрик. — Я хочу, чтобы она узнала все детали.

— Хорошо. — Перл постаралась собраться и разговаривать, как с клиентом. — Без проблем.

— До свидания.

Патрик стоял возле автомобиля, и девушка не могла разглядеть выражение его лица. Было ли это сожаление, печаль или разочарование? Перл резко оборвала себя. Черт, о чем она думает? Нет, нужно, чтобы брат занялся этим делом. Это не в ее весовой категории.

— Всего хорошего, мистер Вебер. — Формальность обращения была несколько деланой, но кроме легкого движения бровью он никак не проявил реакцию и уехал, коротко махнув на прощание рукой.

— Черт бы все это побрал, — процедила девушка через сжатые зубы, чувствуя, что щеки все еще горят. Никогда еще не испытывала она такого замешательства. Перл открыла офис, села в кресло и сжалась в комок, болезненным стоном выразив всю степень унижения. Что тут скажешь… Конечно, это похоже на временное помешательство, но когда она стояла рядом с Патриком так близко, все мысли выветрились из ее головы. Девушка снова застонала, прижимая ладони к лицу. Что он подумал? — И совсем неважно, что он там думает! — громко произнесла Перл в пустоту комнаты.

Я не стыжусь своей девственности, мысленно продолжила она, так почему меня должно беспокоить, что об этом думает такой человек, как Вебер? Да через пару недель от всего этого и следа не останется! И жизнь не изменится ни на йоту.