Карен Смит - Сад фантазий

Поняв, что все равно не заснуть, Бет встала. Шесть утра. Тихонько, стараясь не разбудить мальчиков, прокралась на кухню и занялась приготовлением теста для оладий. Она взбивала масло, когда зазвонил телефон, и бегом бросилась в гостиную.

Звонил Нэш.

— Кризис прошел. Врач говорит, что все будет нормально.

— Слава Богу!

Звонок разбудил Джейсона с Роджером. Они подскочили на постели, тревожно глядя на Бет.

— Дэйву лучше, — сказала она, прикрывая ладонью трубку. Мальчики радостно заулыбались. — Одевайтесь, а я поговорю с Нэшем и все вам расскажу, — добавила Бет. — Долго его продержат в больнице? — спросила она, обращаясь на этот раз к Нэшу.

— Пока неизвестно. Но доктор сказал, что воспаление в начальной стадии и что дети поправляются быстро. Быть может, неделю или чуть больше.

— Как Шэннон.

— Держится, но на пределе. Ей нужен Вейн. Ты ему дозвонилась?

— Еще вчера. Он постарается быть дома часам к трем. Я сказала, что позвоню еще, если будут какие-то новости. Нэш?

— Что? — устало обронил он.

Бет поняла, что сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений.

— Ничего. Скажи Шэннон, что дома все нормально.

— Удачи тебе сегодня, Бет. Желаю получить контракт.

В ответ она сумела лишь выдавить растерянное «спасибо».

Бет приехала в офис Осгуда специально на полчаса раньше. Секретарша тут же пропустила ее в святая святых.

Осгуд поднялся из-за стола ей навстречу.

— Два полных портфеля, Бет? Сколько же времени займет ваша презентация?

— Презентации не будет.

— Что-что?

Бет прислонила оба кожаных кейса к боковой стенке монументального письменного стола из красного дерева.

— Нэш Уинчестер не может прийти на презентацию. По семейным обстоятельствам.

Осгуд снял очки и положил их поверх своих бумаг.

— А при чем здесь вы?

Бет распрямила плечи и кашлянула.

— Как-то я говорила, что хочу получить этот контракт честно. Так вот — Нэш не может представить свою работу, но у него проект лучше.

— И что вы предлагаете? — деловито осведомился Осгуд.

Она набрала в легкие побольше воздуха, готовясь сделать, быть может, самый решительный в жизни шаг.

— Послушайте остальных претендентов, рассмотрите их работы, я потом изучите наши с Нэшем проекты. Они сами за себя говорят. Вовсе не обязательно сопровождать их речами.

— Вы настолько в себе уверены? — протянул Осгуд. — Презентации не прихоть богатых заказчиков. Их затевают не просто так. Если проекты равны по качеству, то какой выбрать? В какой вложить деньги? А на презентации есть возможность присмотреться, получить дополнительную информацию, ну и так далее. Ясно?

— Ясно. Но на этот раз вам придется оценить нашу работу исключительно по проектам.

— А если я скажу, что так не делается и отсутствие на презентации означает автоматический вылет из числа претендентов?

Бет не смутилась, твердо решив не сдаваться.

— Тогда я отвечу, что вы рискуете предпочесть посредственность таланту.

Боже! До чего патетично!

Осгуд сверлил ее взглядом, явно желая, чтобы Бет отвела глаза. Но ничего не вышло.

— Вы просто нагло пользуетесь моим хорошим отношением.

Бет напряглась как струна.

— Нет. Но очень надеюсь, что взаимное уважение сыграет свою роль. Я хочу только, чтобы шансы у всех были равны.

Осгуд, похоже, остался доволен таким ответом.

— Хорошо, Бет, я подумаю. Но не могу ничего обещать. Оставьте проекты, я потом позвоню.

— Спасибо. Буду ждать.

К пяти часам вечера Бет решила, что пора что-то предпринимать. Нэш не звонил, а ей надо было с ним поговорить, прежде всего извиниться и сказать, что отдала Осгуду его проект. Сегодня утром, когда она забирала чертежи из его кабинета, на минуту одолели сомнения — может, не надо этого делать? — но все-таки Бет довела задуманное до конца.

Позвонив в больницу, она попросила соединить ее с палатой Дэйва. Трубку взял Вейн и сказал, что сыну лучше, а Нэш поехал домой — спать.

Бет вздохнула. Сегодняшняя авантюра с проектами была, как еще недавно казалось, самым решительным и рискованным шагом в жизни. Но то, что она собиралась сделать сейчас, было намного рискованней и важнее.

Бет подъехала к дому Нэша, по пути завернув в магазин. Стараясь не шуметь, проскользнула внутрь, отнесла пакеты на кухню, на цыпочках поднялась по лестнице и заглянула в спальню. Нэш спал, лежа на животе, свесив одну руку с кровати. Бет захлестнула волна нежности. Больше всего сейчас хотелось лечь рядом и прижаться к нему. Но она не могла. Ничего не могла, пока они не поговорят. Пока он ее не простит. А если не простит…

Бет тихонько прикрыла дверь. Пусть пока поспит, все равно через пару часов проснется сам. Поставив в духовку жаркое с картошкой и овощами, Бет занялась тестом для яблочного пирога. Потом, усевшись в гостиной, попыталась читать журнал.

Наверху скрипнула дверь. Бет резко вскинула голову и отложила журнал. В дверях стоял Нэш. Босиком, на голое тело накинут халат. Взгляд абсолютно непроницаем.

Бет встала навстречу. Во рту пересохло. Она запаниковала, что не сможет произнести ни слова, но приказала себе успокоиться.

— Я приготовила ужин. Подумала, что ты, наверное, со вчерашнего дня ничего не ел.

— Ел. Шоколадный батончик и несколько литров кофе, но это не считается. — Голос был ровным и каким-то отстраненным. Он так и стоял в дверях, во взгляде явственно читалась усталость.

— Нэш, я… хочу извиниться. Я тебя очень обидела. Действительно сделала поспешные выводы.

Нэш прошел в комнату и присел на диван.

— Не просто поспешные, а прямо-таки стремительные.

Сердце у Бет упало. Нет, он ее не простит. Хотелось так много ему сказать, но она не знала как.

— Я ошибалась.

— И что же заставило тебя передумать?

Резкий вопрос не оставлял никакой надежды.

— Ты. Человек, который отказывается от крупного контракта ради сестры, по-моему, не способен украсть идею или пойти на шантаж.

— Понятно.

Теперь Бет уже по-настоящему испугалась. Перед ней будто глухая стена. Она подошла и села рядом. Хотелось дотронуться, но она побоялась, что Нэш отшатнется.

— Ничего тебе не понятно. Я люблю тебя, Нэш. Так люблю, что мне даже немного страшно. Я боялась тебя потерять. Боялась, что ты не поверишь, если узнаешь про Джона. Боялась сказать правду — вдруг что-то изменится в наших с тобой отношениях. Для меня они не ограничивались постелью. Я так виновата…

Пока она говорила, на лице Нэша отражались самые разные чувства, которые Бет не могла понять, пока он не сжал ее в объятиях. Он привлек Бет к себе и сбивчиво зашептал:

— Маленькая, ведь я тоже тебя люблю. — Он перевел дыхание. — Как я переживал, что никогда больше не обниму тебя.