Дженни Адамс - Возраст иллюзий

— Простите, сэр! — проговорила девушка, выпрямившись. — Я сейчас же сделаю сигнал громким. Но все звонки наверняка сохранились на записи автоответчика. Я просто хотела, чтобы у вас было время передохнуть…

— Да, мисс Гейбл, София… Соф, — смягчившись, сказал он. — Сделайте, как было, и сварите нам по чашечке кофе.

— Я читала рекомендации доктора и… — осторожно начала она.

— Просто сварите мне слабый кофе, слабый… Без кофе я не могу функционировать, — настоятельно попросил он.

— Будет сделано, мистер Барлоу! — отчеканила она.

— Золотые слова, — довольно отозвался Грей.

София тяжело вздохнула, за чем последовала еще серия столь же тяжелых вздохов. Ей так не хотелось расстраивать своего нанимателя! Она знала, что без сложностей взаимной притирки не обходится ни один профессиональный тандем. Она также знала, что часто искренняя забота и чуткое отношение к человеку разбиваются о проявление непонимания и неприятия, отчего делается вдвойне обидно.

Девушка правильно рассудила, что для того, чтобы суметь сработаться с боссом, ей самой не стоит проявлять излишней эмоциональности. А главное, помнить: пусть эта работа и временная, но от качества ее выполнения будет зависеть, какими рекомендациями снабдит ее первый работодатель.

Но открытая, чистосердечная и очень молодая София Гейбл не была бы самой собой, если бы избежала всех ошибок хорошего человека.

— Вот вы думаете, что можете все держать под своим контролем. Но это не так, мистер Барлоу, — объявила она, появившись с подносом. — Так вы только истощите себя, приблизите момент, когда вас постигнет глубочайшее разочарование всей вашей жизни. Много поколений успешных людей до вас неотвратимо сталкивались с этим. Когда наступает критический в их судьбах миг, они останавливаются, не в силах продолжать эту гонку, и обозревают мысленным взором результаты своих многолетних трудов… Вот тогда они и спрашивают себя: зачем мне все это, для чего я столько лет света белого не видел, трудясь без продыху, кому все это достанется? — риторически провозгласила девушка, поставив поднос на кофейный столик. — Она положила ладошку на грудь и продолжила свой эмоциональный, вразумляющий монолог: — Вы очень умный и очень гордый человек, мистер Барлоу. И вы не из тех, кто живет для того, чтобы потакать лишь своим капризам, прожигая жизнь. Я вижу, у вас есть цель, и эта цель небанальна. Вы строите, а значит — созидаете. Вы по натуре своей творец. Но творческий человек не может долго существовать в жестких рамках необходимости. Я знаю это по себе. Такой строгий и насыщенный регламент, огромное количество серьезных обязательств, четкое осознание рисков, высочайшая степень ответственности… Все это может сломать любого, а уж тем более тонко чувствующего человека. У вас в гипсе сейчас только две конечности, и они, без всякого сомнения, восстановятся, вот увидите, и следа не останется от травмы. Но, ведя такую напряженную жизнь, вы рискуете сломать внутри себя что-то такое, что не поддается восстановлению. Подумайте, мистер Барлоу! Подумайте… — проникновенно призвала София Гейбл.

Грей Барлоу смотрел на нее с дивана, напряженно подавшись вперед и широко распахнув глаза, полные недоумения. Если бы он сидел в театре, то непременно поаплодировал бы столь длинной и прочувствованной речи, произнесенной не только без единой запинки, но и с неподдельным пафосом. Но то, что вызывает восторг, будучи произнесенным со сцены, в быту чаще всего выглядит нелепым и смешным.

К чести Грея, он постарался побороть свое ошеломление, помня, что перед ним стоит очень юное, толком не знающее жизни и потому отчаянно чистосердечное создание.

Он принял из ее рук чашку кофе и постарался лишь пресно произнести:

— Вам с непривычки мой образ жизни показался слишком сложным. К тому же добавились моя неповоротливость и раздраженность, вызванная травмами… У вас, Соф, еще будет возможность убедиться, что жизнь руководителя корпорации не очень сильно отличается от жизни трудолюбивой домохозяйки. Той тоже очень многое приходится держать под контролем.

— Дай-то Бог, — участливо отозвалась девушка. — А пока я о вас позабочусь, — пообещала она и отхлебнула кофе.

— Вы усилили сигнал телефона? — с трудом сдерживая смех, поинтересовался Грей Барлоу.

— Первым делом, сэр! — отчиталась София. — Скажите, пожалуйста, чего бы вам хотелось на ужин?

— Об этом позднее, Соф. Сначала я хотел бы уточнить по поводу сообщений на автоответчике…

— Нет, давайте сначала определимся с ужином! — настояла девушка.

— Ну, что ж, давайте, — кротко отозвался он, снисходительно улыбаясь. — Соф, я затрудняюсь назвать что-то конкретное, поскольку не являюсь знатоком гастрономии. Предлагайте вы.

— Что вы скажите насчет запеканки? Она бы могла готовиться, не мешая моим прочим делам.

— Полностью полагаюсь на ваш вкус, мисс Гейбл. Отведав вашего итальянского супа, я уверен, что ничем не рискую.

До самого позднего вечера Грей Барлоу напряженно трудился сам и не позволял расслабиться своей молоденькой помощнице. С одной стороны, София радовала его своей восприимчивостью и исполнительностью, с другой — шокировала какой-то детской чистосердечностью, помноженной на невероятную убежденность в собственной правоте. В общем, девушка оказалась до смешного наивной идеалисткой. Однако Грей от смеха воздерживался. Он вообще старался воздерживаться от проявления каких бы то ни было чувств. Для него эмоциональная непосредственность всегда была свидетельством незрелости. И если для такой чистой девчушки, какой, безусловно, являлась София Гейбл, подобное поведение было не только простительным, но и естественным, то для человека его ранга и возраста все это находилось за гранью допустимого.

София сидела за его столом, за его компьютером, на его кресле, стучала бойкими пальчиками по его клавиатуре, в то время как Грей, расположившись на диване напротив нее, диктовал очередное деловое послание одному из своих партнеров.

Допечатав до конца абзаца, девушка предостерегающе подняла указательный пальчик вверх и распорядилась:

— Здесь прервемся! Мне нужно проверить, как там запеканка.

— Мисс Гейбл, — дисциплинирующе строго отозвался Грей, не привыкший к такому поведению со стороны подчиненных.

— Никаких мисс Гейбл! — категорически осадила его девчушка с чудной прической, которая уж никак не укладывалась в рамки его представлений о женской красоте и моде. — Так мы останемся без ужина, это раз. А во-вторых, я, к вашему сведению, не случайно определила рацион. Я выбираю блюда с повышенным содержанием витамина D, который сейчас вам крайне необходим. Равно как и витамин Е. А для того, чтобы донести их до организма, необходимо четко соблюсти рецептуру… И, мистер Барлоу, не забывайте, что я человек, — тоненько добавила она. — И от моего организма время от времени поступают сигналы, которые невозможно игнорировать, как вы игнорируете звонки ваших многочисленных мачех.