Мирна Маккензи - Только позови

Лукас выругался в тишине ночи.

Энджи… Он знал о том, что она находится в опасности, и проигнорировал это, призвав ее не преувеличивать.

А теперь он знает, в какой опасности находится Женевьева.

«Не думай об этом. Не вмешивайся. Не теряй контроля. Это другая женщина, другая ситуация», — велел он себе.

На следующий день Лукас понял, что был прав. Положение Женевьевы было иное, не такое, как у Энджи. Принцесса Патчетт уселась в его автомобиль в дизайнерских туфлях, светлых брюках и золотистой шелковой блузке.

Он осмотрел ее и вопросительно приподнял бровь.

Женевьева смотрела на него с вызовом. Он был почти убежден, что, если скажет что-нибудь о ее одежде, она начнет ему дерзить. Но через секунду ее щеки порозовели, она отвернулась, и он понял, что ошибся. Она так и осталась маленькой девочкой, воспитанной в роскоши.

Ему пришлось заставить себя отвести взгляд от V-образного выреза на ее блузке, открывающего взору привлекательную грудь, и приказать себе сосредоточиться на дороге.

Она вела себя очень тихо. Может, ее напугал его свирепый вид?

— Вы хорошо чувствовали себя вчера вечером?

— Да. Конечно. Вы же сказали мне о том, что я выдержала первый рабочий день.

— Я знаю, но… Вы много работали. Наверняка болят мышцы.

Она рассмеялась:

— Конечно, я выросла в привилегированной среде, и да, у меня немного болят мышцы, но я справлюсь. На самом деле мне было приятно работать руками. Поэтому я в порядке, Лукас.

Итак, она в порядке. А он выглядит как идиот. Обычно он не ведет себя так с сотрудниками.

Что такого в этой Женевьеве Патчетт, от чего он не может найти себе покоя?

Ему нужно вспомнить о самодисциплине. Женевьева не Энджи, напомнил себе Лукас. Ему действительно не нужно о ней беспокоиться. Женевьева — избалованная принцесса. Если бы в прежние времена эта красотка встретилась с Лукасом, когда он был тощим, злым, грязным ребенком, она наверняка задрала бы нос и перешла на другую сторону дороги. Кроме того, на данный момент она — его сотрудница. Он должен обращаться с ней по-деловому. Работа, ради выполнения которой он ее нанял, слишком важна, чтобы рисковать, размениваясь на различные глупости.

Он решил думать лишь о бизнесе и игнорировать аромат ее духов. С какой стати она надушилась, если через несколько минут работы запах чистящего средства пересилит этот тонкий цветочный аромат?

— Прежде чем приступить к работе, я хотел бы заняться некоторыми документами, включая вашу должностную инструкцию, — сказал он, останавливаясь перед зданием «Дом Энджи».

— Все в порядке. Я готова вас слушать.

Эти простые слова были произнесены мягко, но деловито. И они возымели действие.

Женевьева сразу заметила, когда поведение Лукаса изменилось. Она всю жизнь наблюдала за людьми, стараясь оставаться в тени, поэтому легко распознавала малейшие изменения в настроении других. Ее родители были людьми непредсказуемыми — они могли улыбаться клиентам, а в следующую минуту наорать на свою дочь. Она так старалась им угодить, что научилась точно распознавать признаки приближающейся головомойки. Даже сейчас у нее замирало в груди от воспоминания о прежних днях.

С Лукасом все было иначе. Как ей и говорила Тереза, он оказался сильным и молчаливым человеком. Тем не менее Женевьева заметила легкую перемену его настроения, когда он перестал расспрашивать ее о самочувствии после тяжелого трудового дня и заговорил о делах.

— Вы провели в доме целый день и получили представление, что к чему. Теперь давайте обсудим, что мы можем сделать с комнатами и как наилучшим образом использовать имеющееся пространство.

Для Женевьевы это была незнакомая тема. У ее родителей был огромный дом, но они так часто путешествовали, что, кроме спальни и студий, большинство комнат пустовало. Комнаты были заполнены произведениями искусства, слуги поддерживали в них порядок, но никакой другой функции эти помещения не выполняли.

— Вам проще понять, в чем нуждаются женщины. Что скажете? — спросил Лукас, пока они осматривали просторную солнечную комнату.

«Думай, Жен, думай! До сих пор ты не сделала ничего, чтобы оправдать доверие Лукаса».

— Думаю, что… здесь женщины предпочли бы собраться, поговорить, поделиться секретами, — сказала Женевьева, стараясь подыскать достойный ответ, вспоминая интерьеры домов своих подруг. — Полагаю, стены следует выдержать в мягких тонах. Для уюта добавить диваны и, возможно, положить много больших подушек на пол. И мы можем… Да, мы можем поставить сюда стол, где они могли бы заниматься рукоделием, пить чай или кофе, — произнесла она, на самом деле не очень понимая, что предлагает. Женевьева никогда не общалась с женщинами из бедных семей, которые действительно настрадались в жизни. Но она знала, что ей самой хотелось бы видеть в этом доме. Может, эти женщины захотят того же? — На этой стене идеально разместятся книжные полки. И мы могли бы повесить сюда телевизор, чтобы они все вместе смотрели фильмы. Если бы это был мой дом, я сделала бы так, — нерешительно добавила она, помня, что действует наобум.

На красивом лице Лукаса застыло странное, даже забавное выражение.

Женевьева смутилась. Кажется, она потеряла ощущение реальности. Ее родители, несмотря на то что были художниками, оставались людьми практичными и часто называли ее мечтательницей. Вот почему они хотели выдать ее замуж за Барри — финансиста, который, по их мнению, сумел бы сдержать ее бессмысленные фантазии и оградить от неприятностей.

И их план с треском провалился.

— Вы сейчас говорите, опираясь на собственный опыт? — спросил Лукас.

— Я думаю, женщинам, которые будут здесь жить, это понравится, — ответила Женевьева, стараясь, чтобы ее слова не прозвучали как оправдания.

— Я считаю вашу идею очень хорошей, — произнес он. — Просто отличной.

Ей понравилась его похвала, но она решила не заострять на ней внимание.

— Что дальше? — спросила Женевьева.

— Давайте взглянем на общий план дома. Вчера вечером я приказал Хорхе оборудовать ваш кабинет.

— Кабинет?..

— Да. Как только мы все здесь уладим, я вернусь к себе в отель, откуда буду заниматься офисами компании «Спортивные товары Макдауэлл» и другими проектами. Я буду заезжать, чтобы проверить, как идут здесь дела, но вам понадобится кабинет. Он находится наверху. Вот сюда, пожалуйста, по лестнице.

Женевьева последовала за ним в комнату, которая еще вчера была совершенно пустой. Теперь ее заполняли оргтехника и мебель. В книжном шкафу находились справочники. Тут же был холодильник с продуктами и современный музыкальный центр. На стенах висели картины, на окнах — шторы, в воздухе витал запах свежей краски и нового коврового покрытия.