Сандра Филд - Ожившая статуя

— Иначе говоря, не станешь тратить время на ласковые слова и нежные взгляды? На то, что ты делаешь на людях?

— Вот именно.

— Рийс, ты когда-нибудь любил по-настоящему?

Он бросил на нее сердитый взгляд.

— Да. Когда мне было шестнадцать. Я влюбился в девочку-соседку.

— Значит, взрослым ты никогда не отдавался женщине всецело — телом и душой?

— Ну разумеется, нет.

Ее брови слегка приподнялись.

— Еще не поздно попытаться. Можешь мне поверить, это точно перевернет всю твою упорядоченную жизнь.

Рийс медленно провел кончиками пальцев по ее щеке к уголку губ.

— Секс у нас с тобой будет страстным, разнообразным и незабываемым. Но я не назвал бы наши отношения романом. И уж тем более любовью.

— Да ты вообще их никак не назовешь. Потому что секса не будет.

— Если ты полагаешь, что я буду умолять тебя, то заблуждаешься.

Совершенно измотанная препирательством, она бросила напряженным голосом:

— Все, мне надоело. Мы снова зашли в тупик. Во сколько мы уезжаем утром?

— Будь готова к десяти, — лаконично отрезал Рийс.

— Буду. До завтра. — Девушка поставила бокал рядом со скульптурой и пошла к себе.

— Зашли мы в тупик или нет, а разговор все равно не закончен.

Она оглянулась. Рийс стоял у кожаного дивана. Лампа на столике отбрасывала свет на его четкие черты. От него исходил поток мужской силы, которой невозможно было противостоять.

— До тех пор, пока ты не скажешь, что веришь мне — в том, что я не спала со всеми подряд, а за последние четыре года вообще ни с кем, — я и на метр к тебе не приближусь. Если еще добавить Уоллиса, получится, что мы не то что сексом не будем заниматься, но и вообще должны поддерживать исключительно деловые отношения. — Лорен отбросила прядь волос со лба. — Неужели ты не понимаешь? Правда для меня очень важна, без нее я не могу… Извини, если это звучит нравоучительно и самодовольно.

Рийс смотрел на нее, не говоря ни слова, что выводило ее из себя. Она поспешила нарушить молчание:

— Тем не менее, пожалуйста, не обольщайся. Даже если ты скажешь, что веришь мне, я не брошусь в твои объятья в ту же секунду. Я вообще не хочу иметь с тобой ничего общего.

— А вот это неправда.

Чем спокойнее он говорил, тем больше пугал ее.

— Мы заключили сделку. И давай придерживаться ее условий, черт побери.

— Ты никогда не уступаешь, да?

— А ты хотел бы, чтобы я упала перед тобой ниц?

Рийс вдруг рассмеялся, блеснув белыми зубами.

— С трудом могу представить такое.

— Если уж у меня получается притвориться, будто я влюблена в тебя, то при необходимости и это изобразила бы, — раздраженно сказала она.

— Лорен, но мы ведь не всегда притворяемся. И ты, и я.

На эту тему ей говорить не хотелось.

— Спокойной ночи, — на ходу бросила Лорен и поспешила уйти к себе. Раздеваясь, она пыталась прогнать неприятные мысли, которые все вертелись и вертелись в голове. Я терпеть его не могу. Я хочу его. Не могу дождаться, когда наконец уйду отсюда. Каково будет сказать ему «прощай»? Я не лягу с ним в постель. Хотя и хочу этого. Очень хочу.

Лорен бросила трусики на стул, взяла ночную сорочку и, заметив свое отражение в большом зеркале на стене, выпрямилась. Скульптура разъяренной женщины, мелькнуло у нее в голове. Или, точнее сказать, раздосадованной. Разве в глубине души она не мечтала о том, чтобы Рийс сейчас оказался в этой комнате, рядом с ней, чтобы ласкал ее, не давая уснуть? Чтобы обнял за талию, аккуратно опустил на кровать. Чтобы помог раз и навсегда забыть о Сэндоре.

Стараясь утихомирить разыгравшееся сердце, девушка надела сорочку и быстро почистила зубы. Потом забралась в кровать и накрылась с головой одеялом.

Она не станет думать о Рийсе. Ни в постели, ни за ее пределами.

Осталось-то всего пять дней.

Дом Рийса в Уистлере не просто поразил Лорен, а потряс до глубины души. Они прилетели на вертолете, за штурвалом которого сидел он сам, миновав череду гор в снежных шапках, следуя вдоль петляющего шоссе, ведшего к курорту. Уютные шале и лыжные базы раскинулись у основания гор Блэккомб и Уистлер. Между стройных сосен зеленело аккуратно подстриженное поле для гольфа. Улыбающиеся туристы неспешно прогуливались по деревенским улочкам.

Вертолет опустился на посадочную площадку у дома из мореного кедра и необработанных камней. Они спрыгнули на землю. В звенящей тишине Рийс произнес будничным тоном:

— За домом присматривают Морин и Грехэм. Я буду занят весь день. А для жен моих партнеров я организовал экскурсию по окрестностям. Так что ты свободна до половины восьмого. Вечером, пожалуйста, надень что-нибудь пристойное и закрытое.

— Боже, какие слова.

Рийс поджал губы.

— Завтра я буду работать в доме — есть срочные дела. Уезжаем отсюда послезавтра утром.

В воздухе чувствовался свежий аромат сосны и мха. Лорен очень любила бывать в горах. К тому же, она обещала Чарли сдерживаться.

— Здесь так красиво, — выдохнула девушка. — Я рада, что приехала сюда.

Рийс окинул ее взглядом с головы до ног: от мешковатого шерстяного свитера до узких джинсов и легких кожаных ботинок.

— Солнечные лучи играют в твоих волосах, как будто смешали медь и бронзу, — вдруг поэтично заметил он.

— Здесь никого нет… ты не обязан делать мне комплименты.

— Я сказал так потому, что мне захотелось. Потому, что это правда.

— А ты веришь, что я говорю правду? — возмутилась она.

— Начинаю верить.

— Пока не перестанешь сомневаться, держи свои комплименты при себе.

— Никогда еще не встречал такой женщины, как ты! — вдруг взорвался Рийс. — Я вращаюсь в так называемом высшем свете, где женщины бросают любовников и находят новых чаще, чем скачет курс на нью-йоркской бирже. Где верность почитается пережитком старины, а скоротечные романы — один из видов развлечения.

Лорен обожгло неожиданное чувство ревности, усугубляемое ее неопытностью.

— И как же ты вписываешься в это общество?

Выражение его лица изменилось.

— В последние годы вообще никак. Устал я от этих игр. Но одну истину я там узнал: подразни женщину своим богатством — и она заинтересуется тобой. Потрать на нее круглую сумму — и она твоя.

— А знаешь, какую истину я узнала в Школе искусств? За деньги таланта не купишь. Это дар Божий. Так что твои миллионы для меня ничего не значат.

— Я уже догадался. — Рийс помолчал. — Если мы забудем о Сэндоре, то еще останется Уоллис. Он мошенник, поверь мне. Доказательства неопровержимы. Не хочу, чтобы ты считала, будто я все это придумал и подтасовал.

Лорен сделала шаг назад.

— Нет, этого не может быть! Никогда не поверю в такое!

— Вот и славно: ты не веришь мне, а я не готов поверить тебе.