Сандра Филд - Ожившая статуя

— Смею вас заверить, — сладким голосом ответил Рийс, — с этим проблем не будет.

— Кроме того, я требую письменного соглашения, заверенного вашей подписью, в котором говорилось бы, что вы ни при каких обстоятельствах не станете порочить доброе имя моего отчима.

— Только если вы выполните условия нашего договора.

В ее бирюзовых глазах, казалось, разразился ураган.

— Я выполню их. Даю слово.

— То есть вы согласны?

Она закусила губу.

— Боюсь, мы не сможем довести это до конца. Слишком очевидно то, что мы друг другу не нравимся.

— Вы очень дипломатичны в подборе слов. Скорее, наше отношение друг к другу можно назвать взаимной антипатией. Так ведь точнее, не правда ли?

— Пожалуй, — резко ответила Лорен. — Более того, не похоже, чтобы вы смогли изображать влюбленность.

— Ну это уж не ваша забота. — Просто скажите: да или нет. Что выбираете: восемь дней притворства или бесчестье вашего отчима?

— Я согласна. Вы же с самого начала знали, что я скажу вам «да».

— Вижу, вы настолько же сообразительны, насколько талантливы.

— Тем выгоднее сделка для вас, — съязвила она.

— Поживем — увидим, — сухо ответил он. — В дополнение к основному соглашению я попрошу вас дать мне расписку о том, что вы обязуетесь никогда не обсуждать наши отношения с прессой. Приходите сюда завтра в три часа дня. Документы будут готовы, останется их только подписать. В мою квартиру можете переехать завтра вечером, часов в десять, — я уйду раньше.

— Отлично. — Лорен саркастически улыбнулась. — Очень надеюсь, что весь этот спектакль не окажется для вас разорительным.

— Если в ваших словах кроется издевка, то спешу вас расстроить: я никогда не трачу денег без пользы.

Она сжала кулаки.

— Ваш секретарь должна быть в курсе того, что на самом деле между нами ничего нет. Что мы знакомы только с сегодняшнего дня.

— Мой секретарь получает достаточно денег, чтобы держать язык за зубами и не задавать лишних вопросов.

— Меня это не удивляет, — в сердцах выпалила Лорен. — Всего доброго, мистер Кэллахэн. Не могу сказать, что была рада с вами познакомиться.

— Не искушайте судьбу: наше соглашение еще не подписано.

— Если Уоллис сейчас видит меня с небес, надеюсь, он оценил то, что я делаю ради него, — раздраженно бросила девушка.

— Обманщики и мошенники не попадают на небеса. — Рийс распахнул дверь. — До встречи.

Прямо перед дверью за столом сидела секретарь Рийса.

— Тогда, полагаю, и вам туда путь заказан, — прошептала Лорен, потом поднялась на цыпочки и поцеловала его в обе щеки. — До свидания, милый, — пропела она, — до завтра. — Девушка повернулась и улыбнулась секретарю: — Не провожай меня, я сама найду дорогу. — Она направилась к лифту грациозной походкой, зная, что в разрезе юбки видны ее стройные ноги. Дверь в кабинет Рийса захлопнулась излишне громко, что не могло не порадовать Лорен.

Как говорится, пустячок, а приятно.

Никогда в жизни она еще не испытывала такого явного отвращения к мужчине. Даже Эдвард, третий муж ее матери, был приятнее: он любил собак, рододендроны и громко смеялся своим же шуткам. А вот Рийс Кэллахэн, кажется, вообще не умел смеяться.

Холодный. Жесткий. Бессердечный. Для него люди — пешки.

Нужно будет внимательно прочитать оба документа, прежде чем подписывать их.

Шарлотта Бонд, которую все называли просто Чарли, не поверила своим ушам.

— На что ты согласилась?

— На что слышала, — огрызнулась Лорен. — Я согласилась играть роль девушки Рийса Кэллахэна на людях в течение одной недели. Вернее, восьми дней. Вот и все. Что в этом такого?

— Лорен, я встречалась с Рийсом. Дважды. Он крепкий орешек. У него вместо сердца — камень.

— Так зачем же ты пошла на второе свидание с ним?

На прелестном личике Чарли мелькнула горькая ухмылка.

— Не могла поверить, что такой красивый парень, при виде которого просто дух захватывает, может оказаться холодным, как айсберг.

— Нет. Ты восприняла его холодность как вызов.

— Может быть, — фыркнула Чарли, признавая ее правоту. — Теперь уже не важно. Хотя у нас нашлись общие черты.

Чарли, высококлассный экономист, консультировала крупных бизнесменов в области налогообложения. Она всегда поступала разумно и логично и была полной противоположностью Лорен. Наверное, поэтому их дружба оказалась крепкой и выдержала даже переезд Чарли из Нью-Йорка в Канаду прошлым летом.

— Как же ты не понимаешь? — Лорен старалась сохранять спокойствие. — Я чувствую себя в полной безопасности, соглашаясь на эту сделку, именно потому, что он такой неприступный и холодный. Совершенно ясно, что Рийс Кэллахэн не потеряет от меня голову. Значит, я ничем не рискую. На публике будем делать вид, что любим друг друга, а за кулисами останемся чужими людьми. И доброе имя Уоллиса будет спасено.

Чарли скривилась.

— Проблема в том, что я чувствую себя виноватой. Если бы я не упомянула имя Уоллиса — так, вскользь, говоря о его компании, — Рийс не сказал бы мне, что у него есть некоторые факты о финансовых махинациях Уоллиса. Я, разумеется, запереживала. И бросилась звонить тебе.

— Не волнуйся. Я все равно хотела приехать к тебе в гости, — успокоила подругу Лорен. — И очень рада, что выкроила время, чтобы навестить тебя. Чарли, как же приятно наконец иметь деньги. Не считать копейки. Быть в состоянии купить билет на самолет и прилететь сюда. Столько лет я еле-еле сводила концы с концами, экономила на всем. Нищета отвратительна.

Но Чарли по-прежнему хмурилась.

— Надеюсь, он не заставит тебя страдать.

— Кто? Рийс Кэллахэн? — Лорен презрительно хмыкнула. — Ему это не удастся. Я говорила тебе о том, что он купил две мои бронзовые скульптуры, чтобы вложить деньги? Каково? Мои лучшие работы оказались в руках человека, которому на них плевать! Его заботит только то, что с течением времени цена на них растет. И ты еще боишься, что я могу влюбиться в такого? Нет уж. Скорее небо упадет на землю.

Чарли вздохнула.

— Зря. У него прекрасное тело.

— Да, в качестве модели для скульптора он не плох. Но в постель я с ним не лягу. Да и вообще, секс меня не интересует. Уже много лет.

— А ты совершенно уверена в невиновности Уоллиса?

— Конечно!

— Ты как-то говорила, что он оставил тебе в наследство меньше, чем ты ожидала.

— Да. И драгоценности его матери, которые он обещал мне, так и не нашлись. Но на финансовом рынке у всех бывают провалы. Да ты лучше меня знаешь. Разве из этого следует, что Уоллис мошенник?

— Он не обсуждал с тобой свои финансовые дела?

Лорен в задумчивости наморщила лоб.

— Мы никогда не разговаривали о серьезных вещах. — Ее голос дрогнул. — Уоллис был такой веселый, шутил, смеялся или пел песни смешным голосом. Мне так его не хватает.