Сандра Филд - Ожившая статуя

В его голубых глазах полыхали молнии. Он оказался так близко, что Лорен разглядела маленький белый шрам на левом веке…

Нет, надо убираться отсюда, и лучше бегом, подумала она и вдруг ощутила странное желание коснуться щеки Рийса, успокоить его. Нельзя, остановила себя девушка. Он же меня испепелит за такое. Сделав глубокий вдох, Лорен попыталась объяснить:

— Я не хотела вас обидеть… Простите.

— Я уже опаздываю на работу. Будут проблемы с рукой — аптечка в моей ванной, в шкафчике. До вечера. — Собрав в кучу бумаги, он вышел из кухни.

В задумчивости Лорен принялась за горячий тост.

Как странно горели его до той минуты ледяные глаза. И статую Мадонны с Младенцем он точно купил по каким-то личным соображениям, рассказывать о которых не собирается. Странный, непонятный человек.

Лишь одно она знала наверняка. В предстоящие дни ей не придется скучать.

— Лорен, что, черт возьми, вы делаете?

Резец дрогнул в ее руке, застряв в древесине. Вскрикнув от досады, девушка обернулась.

— Не подкрадывайтесь ко мне, когда я работаю. Только посмотрите, что я из-за вас наделала! И вообще, что вы так рано вернулись домой? Сказали же, что придете в шесть.

Рийс раздраженно дернул галстук и стащил его с шеи.

— Уже шесть тридцать пять, а мы должны были выйти в двадцать минут.

Лорен изумленно открыла рот.

— Не может быть! Я же обедала совсем недавно.

— Шесть тридцать шесть, — констатировал он, театрально взглянув на свои золотые часы.

— О, нет! — воскликнула она. — Рийс, простите. Прошу вас, выйдите поскорее, чтобы я смогла одеться. Клянусь, буду готова через десять минут.

— Что у вас с пальцем?

Она посмотрела на свой указательный палец, залепленный пластырем.

— Порезала. Ничего страшного.

— И вообще, на кого вы похожи?

Лорен оглядела себя, еле сдерживая смех. Поношенные леггинсы и видавшая виды футболка с несколькими прорехами, прожженными сварочной горелкой. Волосы стянуты на шее в хвост.

— Хотите сказать, что в таком виде не взяли бы меня с собой на вечеринку? Где же ваш дух авантюризма?

— Сам удивляюсь, — ответил Рийс таким тоном, который заставил девушку тут же вскинуть голову.

— Я вам тоже не советую проверять на мне свои чары, — неожиданно для самой себя отрезала она.

— Кажется, за Уоллисом Гарварсоном числится гораздо больше, чем какие-то пятьсот тысяч долларов, — напряженно ответил Рийс. — Ладно, собирайтесь. Но умоляю вас, скорее.

Лорен усмехнулась. Рийс едва заметно улыбнулся ей в ответ.

— Сделаю все, что в моих силах. — Она встала и потянулась, совершенно не осознавая своей грациозности и привлекательности в эту минуту.

Улыбка исчезла с его лица.

— Вы сделали это за сегодня? — резко спросил Рийс. Девушка кивнула. Он подошел к еще не готовой скульптуре, над которой она трудилась последние несколько часов, постоял, молча разглядывая ее, и продолжил, как будто кто-то вытягивал из него слова: — По очертаниям уже понятно, чего вы намеревались добиться. И видно, что получится красиво.

— Я просто хотела сделать копию, — с сожалением в голосе ответила Лорен, вытянув ленту из волос и тряхнув головой: — Но процесс работы так захватил меня, что я забыла об оригинале.

Фигуры Мадонны и Младенца, неясно вырисовывавшиеся в куске древесины, были выполнены в модернистском стиле, однако воплощали в себе вечную нетленную нежность матери к ребенку.

— Пойду в душ, — нарочито резко сказал Рийс. — Встретимся в гостиной. Поскольку мне предстоит исполнять роль хозяина сегодняшнего веселья, я не хотел бы опаздывать.

Даже не взглянув на нее, он повернулся и вышел из комнаты. Лорен положила резец на стол. Никогда раньше ей не доводилось встречать мужчину, в котором уживалось бы столько противоречий. Он моментально понял, что она пыталась создать из куска древесины, и поспешил убежать, словно скульптура напомнила ему о каких-то давно уснувших страхах и печалях.

Но это ее не касается.

В данный момент ей следовало сосредоточиться на себе. Придется за десять минут превратиться из замарашки в ослепительную красавицу. Пошевеливайся, детка, приказала она себе. А в характере Рийса Кэллахэна ты еще успеешь разобраться — впереди у тебя целая неделя.

Семь часов. Лорен опаздывала. Нахмурившись, Рийс включил новостной канал и в который уже раз задал себе риторический вопрос: какие неведомые силы заставили его предложить Лорен Кортни выступить в роли его девушки? Скорее всего, тогда он был не в себе. А в результате Уоллис Гарварсон, этот мошенник и пройдоха, вышел сухим из воды. А сам Рийс вынужден терпеть рядом с собой неукротимую спорщицу и вообще весьма раздражающую особу, среди талантов которой пунктуальность не значится. Однако надо признать, что кое-какие таланты у нее все же имеются. Эта чертова статуя лишила его дара речи в тот миг, когда он увидел ее.

Диктор объявил, что сейчас на экране появится сводная таблица нового федерального бюджета. Рийс попытался сосредоточиться на цифрах. Но в эту минуту у него за спиной раздался голос Лорен, заглушивший комментатора:

— Ну как я? Подхожу для вечеринки?

Рийс выключил телевизор, встал и повернулся к ней. Девушка стояла в дверном проеме, прислонившись к косяку, кротко опустив ресницы. На ней было узкое черное платье до щиколоток с разрезом до середины бедра. Шею обвивал красно-синий шарфик, соблазнительно ниспадая на грудь. Изящные ступни перехватывали многочисленные ремешки босоножек на высоких каблуках. Сережки, небольшие круги на длинных цепочках, доходившие почти до самых плеч, играли переливами красного и синего.

— Вы не останетесь незамеченной, — с иронией в голосе оценил Рийс.

Она улыбнулась ярко-алыми губами. У него пересохло во рту.

— Ведь этого мы и хотим добиться, не правда ли? — спросила Лорен.

— Пожалуй, да. — Рийс подошел ближе. Какие у нее длинные ресницы, отметил про себя он. — Не пойму, как ваши волосы держатся наверху. Это же противоречит всем законам гравитации.

Ее локоны были собраны в копну на затылке, отчего шея казалась невероятно длинной и изящной.

— На честном слове и паре шпилек, — доверительно сообщила девушка.

— Покажите руки.

— Я знала, что вы так скажете. — Она вытянула перед собой руки ладонями вниз. На левом запястье остались красные пятна от ожога. Указательный палец был заклеен двумя свежими пластырями.

— Часто режетесь? — поинтересовался Рийс.

— Издержки моей профессии, — бесхитростно ответила Лорен. — Как вы изволили выразиться.

— Рана глубокая?

— Нет. Но при порезах у меня идет кровь, поскольку я живой человек.

— В отличие от меня.

— Заметьте, не я это сказала.