Эва Киншоу - Как заслужить любовь

— Вы серьезно, дорогая?

— Как это ни странно, да, — вздохнула она. — Жаль, что это состояние не может быть вечным.

Григ затормозил перед домом и повернулся к ней.

— Но мы можем продлить его, — произнес он негромко. — Давайте прогуляемся по поляне до обрыва. Это хотя бы поможет нам переварить обильный ужин.

— К тому самому месту, где я сегодня утром выставила себя на посмешище? — скептически осведомилась Флора.

— Может быть, лунная дорожка на море и чудесная ночь помогут нам избежать былые обиды?

— Не знаю, — пробормотала Флора едва внятно, на секунду спрягав лицо в ладонях. Затем решительно скинула туфли. — Ох, уж эти каблуки! Она выбралась из машины и быстро направилась по лужайке в одних чулках.

Григ нагнал ее, когда она была уже на полпути к утесу, взял за руку, несмотря на попытку высвободиться.

— Не ершитесь, Флора.

Она замедлила шаг, сделав вид, что повинуется, конечно только в насмешку, и ничего не ответила.

Григ оказался прав. Когда они подошли к обрыву, луна отражалась на свинцовой поверхности моря, а узкая полоска пляжа казалась ослепительно белой. Воздух был наполнен сладким дурманом: аромат жимолости и жасмина перемешивался с морским бризом и запахом росистой травы.

Они стояли молча, созерцая ночь.

— Это… это волшебство, — наконец сказала Флора дрогнувшим голосом. — Так почему вы больше не спрашиваете, хочу ли я за вас замуж, Григ?

Он сильно сжал ее руку, которую до сих пор не выпускал из своей, и промолчал.

Она вынула руку из его ладони и повернулась к нему лицом, стараясь заглянуть в глаза.

— Вы, вы… любите меня?

— Конечно, ведь вы знали это и раньше. — Он провел ладонями вниз и вверх по ее обнаженным рукам, потом его длинные пальцы скользнули под бретельки ее вечернего платья. — Тебе нравится, когда тебя сжимают в объятиях, ласкают грудь, целуют?..

И он, осуществляя сказанное, коснулся груди под тонким синим шелком и, когда у Флоры перехватило дыхание, нарочито медленно опустил руки ниже, обхватил ее талию и притянул к себе, намереваясь прильнуть к ее губам.

Флора упрямо сжала губы, но они сами невольно раскрылись, когда сильные руки погладили ее бедра уверенным и легким движением…

Григ наклонился и принялся целовать ее долгими страстными поцелуями. И произошло то, чего всегда боялась и что предвидела Флора, — она не смогла остаться безучастной. Могучая волна взаимного притяжения подхватила их.

Как же мне быть, лихорадочно думала она, если я даже не знаю, что это — любовь, ненависть, новая обида, или же… Нет, я должна во что бы то ни стало понять!

Ей наконец удалось высвободиться из его рук. Флора стала поправлять растрепавшуюся прическу, вынимая шпильки из волос и беря их в рот.

— А ты неплохой парень, Григ. И целуешься классно. Тебе удалось произвести на меня впечатление. Ты доволен? — сказала она немного шепелявя.

Но тут услышала в свой адрес негромкое ругательство, произнесенное холодным циничным тоном. Она уронила последнюю шпильку, подошла к Григу и зашипела ему прямо в лицо:

— Так я дрянь, да? Но ты все равно хочешь на мне жениться. Как это мило с твоей стороны, дорогой! Впрочем, я пойму, если ты переменишь решение. Знаешь, я подумала: если ты захочешь сохранить имение для детей, то всегда можешь оставить меня в прежней должности, вместо того чтобы нанимать новую гувернантку. Ведь судя по всему, тебе нравится во мне только одно…

Флора замолчала, так как он отвернулся от нее, едва она начала говорить. Вдруг он повернулся к ней и на миг у Флоры испуганно екнуло сердце, когда она увидела выражение его глаз. Но Григ заговорил спокойно, почти равнодушно.

— О нет, Флорида, если ты хочешь заполучить имение вместе с детьми, то получишь его на моих условиях, а не на своих, поняла?

— Ну зачем я тебе нужна? — Она закусила от злости губу, услышав в собственном голосе испуганные нотки. — Скажи, зачем?

Он тихо засмеялся.

— Ради удовольствия видеть тебя униженной. Чтобы ты не задирала нос. Теперь, дорогая моя, придется тебе примириться с неизбежным — или я и имение, или ничего.

И не оборачиваясь, он зашагал к дому.

На следующее утро Флора проснулась оттого, что к ней на кровать залезли Майкл и Мэри.

— Что за… что вы делаете? — проговорила она слабым голосом.

— Будим тебя, соня, — любезно объяснила девочка, а ее брат добавил: — Уже шесть часов, вставай!

Флора со стоном откинула одеяло, и дети тут же юркнули под него.

— Но ведь сегодня воскресенье! Чем я заслужила такую побудку, безобразники?

Дети засмеялись, и в эту минуту в комнату вошел Даймон.

Флора замерла, а близнецы тут же с любопытством уселись на кровати.

— Привет, Григ, — воскликнули они хором, а Майкл спросил: — Нам интересно — теперь, когда ты женишься на Флоре, как нам надо тебя называть? Ничего, если мы станем и дальше называть тебя Григ? Потому что мы не думаем, что звать тебя папой будет правильно.

— Григ так Григ… — пробормотал Даймон. — А вы всегда будите Флору в такую рань?

— Но ты ведь тоже сюда пришел, — заметил мальчик, и, встретившись с Григом глазами, Флора не сдержала ироничной усмешки.

— Я пришел сказать Флоре, что Кэтти плачет, — заявил Даймон близнецам, отвечая Флоре таким же ироничным взглядом.

— Что? — Та порывисто села.

— И мы пришли, чтобы сказать то же самое! — торжествующе воскликнула Мэри. — Мы решили, что она заболела.

— Почему же вы до сих пор молчали!

Флора поспешно нашарила ногой тапочки и еще больше разволновалась, когда Григ с серьезным видом протянул ей халат, лежавший в ногах кровати.

— Кэтти, голубушка, что с тобой? — Флора опустилась на колени у детской кроватки и погладила девочку по голове. Григ, Мэри и Майкл столпились рядом.

— Ты ведь не уйдешь от меня, правда, Флора? — Плачущая Кэтти обхватила Флору за шею и прижалась горячей щечкой к ее щеке.

— Нет, дорогая, я же тебе обещала.

— Но Джонатан ушел! — плакала малышка.

— Только на выходные, киска, и не потому, что рассердился на тебя, честное слово.

— Но ты выйдешь замуж, ты сама вчера сказала, я не знаю, как это будет, но я боюсь, и мне так нехорошо…

— Послушай, моя малышка, — ласково уговаривала Флора, осторожно разомкнув руки девочки. — Дай-ка взгляну на твою грудку, деточка, я, по-моему, знаю, почему тебе нехорошо.

Она расстегнула розовую пижаму Кэтти. На груди девочки была отчетливо видна сыпь.

— А горлышко болит?

Малышка кивнула, не переставая всхлипывать.

— И голова.

— Корь? — негромко спросил Григ за ее спиной.

— Похоже. У нее сильный жар. Кэтти, знаешь, что мы сделаем? Мы позовем доктора Лейквуд, тебе ведь она нравится, правда? И она нам поможет справиться с болезнью.