Эва Киншоу - Киншоу Эва - Погладить тигра

- Я... - Джейн поколебалась. - Да, я согласна, мистер Стенли, лучше, чтобы не пересекались. Все рекомендации по поводу статьи вы можете передать через Джозефа. Я думаю, он еще пришлет к вам фотографа, но мое присутствие при сем не обязательно.

- О'кей. - Он протянул ей руку через стол. - Разошлись, как в море корабли. Всего наилучшего, Джейн. Берегите свою лодыжку.

- Непременно, - отозвалась она, поглядев на него долгим взглядом - в последний раз. - А вы берегите свою спину...

А потом Гордон Стенли смотрел из окна кабинета, как Джейн идет по улице прочь от его дома. Смотрел, не отрывая глаз. Он почувствовал, как у него задергалась щека. Джейн завернула за угол, шагая, несмотря на легкую хромоту, присущей ей легкой, летящей походкой, а он представлял ее без одежды, в своих объятиях... Ради всего святого, Конни, когда ты вернешься домой?!

В понедельник, в полдень, Джейн сидела в кабинете Джозефа Барринга и терпеливо ждала, когда тот закончит говорить по телефону. Копия написанной ею статьи была послана Гордону Стенли сегодняшним утром, и теперь шеф обсуждал ее с Гордоном.

Наконец Джозеф, который, с точки зрения Джейн, был удивительно немногословен в процессе беседы, положил трубку и уставился на Джейн тяжелым взглядом.

- Ему не понравилось, - сказала она покаянно. - Я предупреждала тебя...

- Ему очень понравилось, - перебил ее Джозеф. - Он дал самую высокую оценку.

- Тогда почему же ты выглядишь таким мрачным? - спросила Джейн изумленно.

Барринг скривился, у него задергалось веко.

- Слышала когда-нибудь о премии Джоунза, Джейн?

- Естественно. Каждый журналист спит и видит...

- Ну вот. Я понял, что могу получить Джоунза при помощи твоего материала. Ты проделала чертовски хорошую работу с этим Гордоном Стенли. Я и представить не мог, что он будет с тобой настолько откровенен. Знаешь, что он сказал? "Она просто-таки выпотрошила меня".

Джейн помолчала. Обычные гордость и удовлетворение от сознания хорошо сделанной работы не приходили. Странное чувство опустошенности вдруг овладело ею.

- В какой-то мере так и было, - сказала она.

- А еще что было?

- В каком смысле?

- Что-нибудь еще - во время вашей встречи с Гордоном Стенли, - в голосе Джозефа звучала усмешка.

- Нет. А чего ты ожидал?

Джозеф покачал головой и поджал губы.

- Ты красивая женщина, Джейн. А он - не женат.

- Однако он занят. - Джейн сказала это прежде, чем сумела остановить себя.

- Ну да. Ты о Конни? - Он неопределенно помахал рукой. - Они знакомы уже много лет.

- Джозеф, - Джейн поглядела на него в упор, - ты хочешь сказать, что так хорошо осведомлен о личной жизни Гордона Стенли?

- Я хорошо знаю его, причем уже давно. Не думай, что он, тем не менее, распространяется о своей личной жизни. А что, Конни все еще вертится вокруг него?

- Э... да... нет, - перебила сама себя Джейн. - Я хочу сказать, что заслуга Конни в том, что он выздоравливает, очень велика. И мне не кажется, что "вертится вокруг" - подходящие слова.

- Неужели? Удивительное дело. Я полагаю, юной Монике сейчас... лет десять?

- Двенадцать.

- Ну ясно.

- А Моника... - Джейн оборвала себя. - Я хочу сказать, она - прелестный ребенок. Ладно. Что у нас на повестке дня, Джозеф?

Тот не торопился с ответом. Он пристально смотрел на Джейн, и ей казалось, он видит ее насквозь. Потом Джозеф сказал:

- На повестке? Небольшое развлечение. - Джейн подняла брови, а внутри себя - почти затаила дыхание. - Не знаю, слышала ли ты об одной леди... Элизабет Уоллес. Обычно ее называют Бетси. Унаследовала чертову уйму денег от своего отца, так же как и роскошный дом недалеко от набережной, и закатывает шикарные приемы. Мы приглашены на один из них.

Джейн могла только безмолвно взирать на него. Когда в пятницу она вернулась от Гордона, то позвонила Бетси Уоллес и оставила для нее сообщение: хотя она крайне благодарна Бетси и очень ценит ее приглашение, она, увы, никак не сможет быть...

- О нет! - воскликнула она. - Это ведь матч регби?

- А, ты уже слышала об этом? Кстати, она не настаивает, чтобы ты все время там работала. Она ожидает тебя просто как гостя.

- Ну да, а рядом со мной тем временем будет околачиваться фотограф. Ты, верно, шутишь, Джозеф!

- Джейн, ты отлично знаешь, что мы пытаемся расширить тираж нашей газеты. Публике нравится светская хроника, она любит читать о жизни знаменитостей. А ты отлично пишешь, сможешь добавить толику юмора, сможешь...

- Да-да, конечно. Эта премия Джоунза не дает тебе покоя, - едко заметила Джейн.

- А ты еще не получила ее, девочка.

- Я не это имела в виду, - рассерженно перебила она его. - Я всего лишь хочу уточнить...

- Что ты хочешь уточнить? - вопросил Джозеф недовольно.

- Подобные веши - работа Кейта, а не моя.

- Будто я не знаю. Кейт как никто умеет забираться к самым верхам общества, и на приеме он отлично смотрелся бы. Но его сейчас нет с нами, как ты могла заметить. И кроме тебя нам некем его заменить.

Джейн вздохнула и развела руками.

- Как она вообще нас приглашала?

- Позвонила мне сегодня с утра. Сама. Я сказал, что Кейт болен, о чем она уже, впрочем, знала. Ты что-то хочешь сказать? - Он посмотрел на нее, прищурившись.

- Ничего. Продолжай.

- Так вот, она уже знала о Кейте и сообщила, что встречалась с тобой и ты ей очень понравилась. Так почему бы не прислать тебя, сказала она.

- Но это бессмысленно! - Джозеф приподнял брови и остался безмолвным. Неужели нет никого другого, кто мог бы туда пойти?

- Джейн, - Джозеф болезненно поморщился, - я уже сказал тебе это один раз, и, мне кажется, ты должна была понять: без Кейта мы как без рук.

- Я надеюсь, Кейт понимает, что его проклятая болезнь подкосила всех нас, - протянула Джейн сладким голосом. - Так, насколько я понимаю, у меня нет выбора?

- По правде говоря, нет, Джейн. Для тебя это будет небольшая смена обстановки. Легкое развлечение. Полагаю, тебе не о чем беспокоиться... С тобой будет фотограф, но снимать следует только тех гостей, которые дадут на это согласие...

Сказать, что она не находила себе места всю неделю, значит ничего не сказать, думала Джейн, по мере того как пятница неумолимо приближалась. Она волновалась, ей не давали покоя неразрешимые вопросы, ответов на которые она отыскать не могла.

Позвонить ли Гордону Стенли, чтобы рассказать, что произошло?

Почему Бетси, которая, кажется, разделяла желания Гордона сохранить свою личную жизнь при себе, вдруг совершила такой поступок?

Неужели Бетси в самом деле интересует только пари по поводу матча регби, или же здесь есть что-то еще?

Только одна вещь не беспокоила ее - мысль о том, что она наденет на этот прием. Костюм уже был готов: длинная тонкая серая юбка с пуговицами впереди, лиловая кофточка, так гармонирующая с ее глазами, и поверх нее серебристо-серая блуза. Она выбрала этот наряд сразу, едва вернулась от Джозефа, и потом уже не испытывала никаких сомнений в том, что в пятницу она будет именно в нем.