Салли Лэннинг - Голос сердца

— И что ты собираешься предпринять? — спросил он ледяным тоном. — Сделать аборт?

Агнес ухватилась за ближайшую ветку, чувствуя, как расплываются черты его лица, и сказала чистую правду:

— Я не знаю, что мне делать.

— Значит, теперь я должен решать твою проблему?

— Ребенок твой. Это докажет любой тест на ДНК.

Гаролд процедил сквозь зубы:

— Ты же говорила, что предохраняешься.

— Я так думала.

— Как удобно. Знаешь, сколько я стою, Агнес? — И Гаролд назвал цифру, от которой у нее захватило дух. — Неплохо, правда? Думаешь, ты первая женщина, которая пытается заманить меня в сети брака?

В приступе ярости Агнес вспылила:

— Оставь себе свои драгоценные деньги! Я уже устала повторять, что мне на них наплевать. И ты говорил, что поверил мне. Вот цена твоим словам — ноль! А теперь слушай, Гаролд Эванс, я уеду на год. А когда вернусь, то скажу твоему отцу и моей матери, что отец ребенка из Гренландии. Или джунглей Амазонки. И молись, чтобы он не был на тебя похож!

Гаролд ответил, странно глядя на нее:

— Это внук, о котором они так мечтали.

— И что из этого?

— А то, что нам надо пожениться, — другого выхода нет.

— Нам пожениться! — воскликнула она с жаром. — Ты же считаешься гением бизнеса. Неужели не можешь придумать более оригинальное решение?

— В последних пяти поколениях у Эвансов рождались мальчики с темными волосами и голубыми глазами, — огрызнулся Гаролд. — Я не позволю тебе делать из меня дурака.

— А если родится девочка? Со светлыми кудряшками? Что тогда мы будем делать? Быстренько разведемся?

По лицу Гаролда пробежала судорога, и он тихо произнес:

— Если мы поженимся, о разводе не будет и речи.

И тут Агнес заговорила в порыве надежды:

— Но ведь это единственный выход из ситуации, неужели ты не понимаешь? Мы поженимся, а через год разведемся. И почему мне это раньше не пришло в голову?

— Чтобы ты снова могла выйти замуж? — Гаролд поднял на нее взгляд.

— Я не хочу ни за кого выходить замуж — в первый или во второй раз. Сколько раз повторять!

— Я не допущу, чтобы моего ребенка растил отчим.

В его глазах, невольно подумала Агнес, отражается страдание.

— У тебя была мачеха, да?

— Даже если это и так, это не…

— Что произошло, Гаролд?

— Что? Хорошо, я расскажу тебе. Рейчел ненавидела меня. Она так ревновала отца ко мне, что в шесть лет отправила меня в школу, где мне пришлось несладко. Мне было так плохо и одиноко, что я думал, что умру. — Гаролд провел рукой по своим черным волосам. — Но отец был слишком занят ею, чтобы понять, что происходит, а я — слишком горд, чтобы пожаловаться ему. И… какого черта я тебе это рассказываю? Я никому никогда об этом не говорил. Никому!

— Но мне-то рассказал, — тихо сказала Агнес.

Впервые она поняла, какие демоны терзают Гаролда. Ей ясно представился маленький черноволосый мальчик, прижатый к стене большими ребятами, и, несмотря на гнев, Агнес почувствовала острую жалость.

— Ты вынудила меня нарушить все мои правила.

— И ты ненавидишь меня за это. — Агнес была близка к слезам.

Гаролд взял ее за локти.

— Скажи мне правду: ты собираешься делать аборт?

Агнес покачала головой.

— Я не смогла бы. — И увидела, как разгладились черты его лица. — Как и не смогла бы отдать ребенка в приют. Я оставлю его себе, Гаролд. Я справлюсь.

— Да, справишься. Потому что будешь моей женой.

Агнес задрожала.

— Мы не должны вступать в брак. Ведь мы ненавидим друг друга. И если честно, я хочу развода не больше, чем ты. Моя мать разводилась трижды. Я знаю, что это такое. И не желаю моему ребенку подобной участи.

Гаролд сказал довольно резко:

— Значит, мы будем вместе… как это говорится… пока смерть не разлучит нас.

— Гаролд, так нельзя! Развод — скверная штука. Но гораздо хуже жить в доме с родителями, которые не переносят друг друга. Слезы, ссоры, измены. Судебные иски без конца — и все из-за денег. Ты удивляешься, почему я взрываюсь каждый раз, когда ты тычешь мне в нос свои деньги? Это потому что я видела, что они делают с людьми. — Агнес перевела дыхание. — Я не позволю моему ребенку пройти через это.

— Это наш ребенок, Агнес. Наш. Забыла?

Она сказала с искренним отчаянием:

— Ты веришь мне, Гаролд, что ребенок твой и беременность — действительно случайность?

— Весь мой предыдущий жизненный опыт научил меня осторожности.

И только в этот миг Агнес поняла, насколько хотела, чтобы он поверил ей. Ее плечи поникли.

— Если мы поженимся, — сказала она тихо, — то будем связаны на всю жизнь. Это ужасно.

Гаролд с трудом проговорил:

— Неужели ты меня так ненавидишь?

Пытаясь быть предельно честной, Агнес ответила:

— Ты предал в ту ночь в Лондоне что-то очень важное. Поэтому я теперь не могу доверять тебе. Доверие — это основа всего. — Агнес поддала носком ботинка камешек. — Я не знаю, как отношусь к тебе. Но знаю, что меня ужасает мысль о браке без любви.

— У нас нет выбора.

Его голос стал жестким, и лицо, когда она подняла на него взгляд, было не мягче. Гаролд не пытался объясниться или извиниться… И не предлагал другого решения, кроме брака. Впрочем, отсутствие альтернативы было сутью проблемы с той минуты, когда она услышала от врача, что беременна.

— Знаешь, Гаролд, поедем назад, — предложила Агнес. — Впереди воскресенье, возможно, кому-то из нас придет гениальная идея и мы найдем другой выход из сложившейся ситуации.

— А ты действительно не хочешь выходить за меня замуж, да?

В его голосе не было и следа эмоций.

— Я больше не могу, — сказала Агнес звенящим от напряжения голосом и потянулась к поводьям.

— Ты отведешь лошадь в конюшню.

— Что ты сказал?!

— Агнес, ты беременна. Неужели полагаешь, что я позволю тебе прыгать через канавы? Или надеешься, что свалишься и решишь таким образом все проблемы?

Агнес взорвалась:

— Ты чего-то не понял, Гаролд Эванс! Я не твой подчиненный и не собираюсь исполнять твои приказы. Я очень хорошая наездница и нахожусь в отличной форме. Последнее, что мне может прийти в голову, — это подвергать жизнь моего ребенка опасности. — Выражение ее лица внезапно изменилось. — Ой, Испанец отвязался!

Гаролд резко обернулся, и в этот момент Агнес взлетела в седло с непринужденностью опытного наездника и послала Алариха прочь от Гаролда и Испанца, который конечно же и не думал отвязываться.

Гаролду не потребовалось много времени, чтобы догнать ее. Она лукаво улыбнулась.

— Старый прием — не думала, что ты на него поддашься.

— Браво, Агнес, — сдержанно сказал он. — Ты типичная женщина.

— Правда? — откликнулась она любезно. — Я хочу сказать тебе одну вещь: да, я беременна, но не намерена провести ближайшие семь месяцев на диване…