Салли Лэннинг - Плата за счастье

Как оказалось, беспокоиться было не о чем. Натан вовсе не затрагивал эту тему и показал себя занятным собеседником. Они быстро обнаружили общий интерес к гольфу — Брайана частенько по выходным играла с отцом, — и Натан рассказал ей несколько забавнейших случаев, которые он видел во время игры.

— Мы как-нибудь должны сыграть партию.

Брайана больше смотрела на него, чем слушала его слова, поэтому понадобилось несколько секунд, чтобы его последняя фраза дошла до нее.

Натан печально вздохнул.

— Удивительно, что мне все-таки удалось привлечь ваше внимание, — сказал он. — Вы ведь не слушали меня, не так ли? — он с иронической улыбкой поднял темные брови.

В том, что ее мысли были так далеко, был виноват только он. Он и в офисе показался ей уверенным и значительным, но она совершенно не была готова к тому, как он выглядит в темном вечернем костюме с ослепительно белой рубашкой. Его темные волосы были чуть влажными после душа, который он, должно быть, принял перед тем, как заехать за ней. И на нем не было дымчатых очков, которые скрывали неожиданно длинные черные ресницы, обрамлявшие светло-голубые глаза.

— Я просто подумала, куда это девались ваши очки, — выпалила Брайана совершенно некстати. Не говорить же ему, о чем в действительности она думала.

— Неужели? — поддразнил он, словно чертовски хорошо знал, о чем она думала! — Мне они нужны только для чтения.

— И вести машину, — она вспомнила, что он надевал их, когда отвозил ее в больницу. Ей хотелось, чтобы он и сейчас их надел; в них он казался гораздо менее доступным. А она быстро обнаружила, что для нее это было гораздо удобнее — ощущать его недоступным!

Натан поморщился.

— Э… нет, на самом-то деле.

— Но…

— Я забыл их снять, когда днем вместе с вами уходил из офиса, — признался он.

Значит, не только ее, но и его смутила встреча в кабинете его отца! Интересно, с чего бы это. Может быть потому, что он чувствовал вину? Ведь, хотя Наган и его отец близко знали Ребекку, но когда Джайлс заставил ее уйти из дома, никто из них не смог этому помешать!

Брайана вежливо улыбнулась Натану. Она сегодня была очень хороша и осознавала это. Ее волосы шелковистыми волнами лежали на открытых плечах. Одета она была в маленькое черное платье, которое эффектно открывало ее длинные стройные ноги. Брайана искренне порадовалась, когда они входили в дорогой ресторан, что удачно выбрала туалет. Слава богу, она догадалась, что Натан не выберет местный ресторанчик типа «бистро».

— Я с удовольствием сыграю с вами партию в гольф, — откликнулась она на его предложение. — Но должна предупредить, что мой отец научил меня играть, как только я смогла держать клюшку.

Гольф был страстью ее отца и способом отдохнуть после трудного рабочего дня.

— В таком случае мы, может быть, пригласим и вашего отца, — улыбнулся Натан.

Брайана сдержалась и ничего не сказала. Натан познакомился с отцом, когда заехал за ней. Но это было не то знакомство, чувствовала Брайана, которое отец хотел бы поддерживать, он держался необычно скованно и церемонно. Она не осуждала его за это, семья Лэндрисов непрошено вторглась в жизнь, которую он построил.

— Мой отец очень занятой человек.

— И я ему не понравился, — легко догадался Натан.

— Это не так, — неловко начала Брайана.

— Я не в качестве критики, Брайана, — рука Натана накрыла ее руку, лежащую на столе. — В подобных обстоятельствах я и сам не хотел бы видеть себя возле своей дочери.

Она засмеялась.

— Это грамматически неточно, но я поняла, что вы имеете в виду!

Теперь Натан не сводил с нее взгляда, и его светло-голубые глаза были совсем не ледяными.

— Вы знаете, Брайана, — медленно сказал он, — когда вы смеетесь…

— Я выгляжу, совсем как Ребекка, — быстро закончила она. Это было нелепо, но она начинала чувствовать ревность к женщине, которая умерла больше двадцати лет назад! Ребекка, видимо, производила неизгладимое впечатление на всех мужчин, с которыми встречалась в жизни. Включая Натана…

— Я вовсе не это собирался сказать, — возразил Натан, убирая руку, темные брови низко сошлись над сузившимися глазами.

— Не это? — скептически спросила Брайана.

— Нет! — его глаза сердито блеснули. — Вы… — он резко прервался — официант принес их заказ, и, пока он расставлял тарелки, Натан сидел с каменным лицом.

— Давайте условимся, Брайана, — тихо заговорил, наклонившись вперед, Натан, как только официант ушел. — Наш обед не имеет никакой связи с вашей матерью. Я бы, пожалуй, предпочел, чтобы вы не были дочерью Ребекки. И я бы не хотел сегодня вспоминать о ней.

Брайана заговорщически взглянула на него.

— Ничего не имею против!

— Договорились, — отрывисто сказал Натан, набрасываясь на креветки, лежащие на его тарелке, словно они были причиной его раздражения.

Брайана наблюдала за ним несколько секунд, ее обида постепенно улеглась, и к ней вернулось чувство юмора.

— Натан, — наконец сказала она, забавляясь его хмурым видом, — успокойтесь и наслаждайтесь едой. Эти бедные креветки ни в чем не виноваты! И, кроме того, не знаю, как вы, а я сегодня днем ничего не ела и голодна!

Он сердито взглянул на нее, но плечи все же стали мягче, словно он воспринял ее совет и начал расслабляться.

— Вы дьявольская женщина, Брайана Гибсон, — наконец пробормотал он.

— Вот и хорошо, — она усмехнулась, видя его замешательство. — Лучше уж быть дьявольской, чем скучной! — объяснила она.

Он возвел глаза к небу.

— Видит бог, это ваша первая нападка, на которую я не отвечу.

— Но если за ней последует множество других, тогда как? — сочувственно спросила Брайана, с удовольствием поедая свой паштет.

— Возможно, что и тогда мне удастся воздержаться, — с некоторым сомнением ответил он, вызвав на ее лице улыбку.

— Вы в самом деле живой человек, — с удовлетворением сказала Брайана. — А когда мы вчера впервые встретились, я вовсе не была в этом уверена, — пояснила она, заметив его явное недоумение.

Выражение лица у Натана все же осталось озадаченным.

— Думаю, с моей стороны будет благоразумнее не нарываться на дальнейшие откровения, спрашивая, почему вам так показалось.

— Я тоже так думаю! Тогда скажите, Натан, — она, покончив с паштетом, выпрямилась и поставила локти на стол, упершись подбородком в сплетенные пальцы, — если вы не хотели обсуждать дела моей матери, почему тогда вы пригласили меня на обед? — Она посмотрела на него простодушным взором.

Он очищал креветку, но, услышав вопрос, вздрогнул и уронил креветку на тарелку.

— Ну ее к черту! Не буду с ней возиться! — он нетерпеливо опустил пальцы в чашу с водой, стоящую на столе, и откинулся на стуле с выражением неудовольствия на лице. — Вы никак не даете спокойно поесть!