Джорди Риверс - Эра одуванчиков

– Нам надо отвезти его к ветеринару!

– Да, конечно! – Оливия прижала к себе дрожащего Майкла, чувствуя, как у нее самой на глаза наворачиваются слезы.

Тут из ресторана вышла Эрика с пакетом булочек в руках. Остановившись на секунду в удивлении от представшей ее глазам картины, она поняла, что надо бежать за машиной.

После посещения ветеринара, где котенку наложили гипс на передние лапки, они возвращались в пансионат. Джорди бережно держала его на руках, с содроганием вспоминая, как он мяукал во время процедуры. Врач сказал, что обычно в таких случаях делают наркоз, но, котенок был еще слишком мал для этого. Поэтому поглаживания и ласковые успокаивающие слова, которые Джорди шептала ему на ушко, были единственным обезболивающим. Теперь же, устав от всего пережитого сегодня, он мирно спал на руках у Джорди, устроив свою маленькую головку у нее в ладони. Его передние лапки, забинтованные поверх гипса до половины, были неестественно вытянуты. Майкл то и дело заглядывал к нему, желая погладить. Эрика дремала на переднем пассажирском сиденье: этот день оказался изматывающим и для нее тоже. Оливия молча вела машину, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Она сама не знала, кто же ее больше беспокоит: котенок, от чьего визга во время накладывания гипса у нее разрывалось сердце, Майкл, который столько сегодня насмотрелся, что вряд ли захочет ехать на следующей неделе в «Макдональдс» или Джорди, которая, хоть и утверждала, что с ней все нормально, все же выглядела очень бледной и усталой.

Солнце медленно опускалось по небосклону к вершинам тех самых елей, мимо которых вся компания ехала днем.

– Оливия, ты ведь останешься? – спросила Джорди.

– Думаю да. Возвращаться нет сил. Сегодня был изматывающий день!

– Да уж, – согласилась девушка, – глядя на мирно сопящую Эрику.

Они в молчании продолжили ехать дальше. Через некоторое время Оливия, наконец, набралась мужества и высказала девушке то, что лежало у нее на сердце с того момента, как они сели в машину:

– Джорди! Я знаю, что на тебя бесполезно ругаться, поэтому я тебя просто попрошу. Хорошо? – спросила она таким спокойным и серьезным тоном, что у Джорди замерло сердце в предчувствии чего-то страшного.

– Да, конечно! Все, что угодно… – девушка выдавила из себя дежурную фразу. Уж лучше бы ты ругалась, чем разговаривала со мной так!

– Ты знаешь, чем могла закончиться твоя выходка на дороге?

– Что ты имеешь в виду?

– Мужчина мог сообщить в полицию, и тебя могли вернуть в тюрьму.

Лицо Джорди окаменело:

– Я совсем об этом не подумала.

– Он мог ответить тебе, и тогда вместо ветеринара мы бы поехали лечить твой сломанный нос, – продолжала Оливия. – Ты представляешь, что испытал бы Майкл, если бы тебя избили у него на глазах?

– Прости! – произнесла Джорди с выражением искреннего раскаяния на лице.

– Джорди! Я не знаю, как, но так сложилось, что ты стала членом нашей семьи. Зная тебя сейчас, могу предположить, что, по-другому, наверное, и не могло выйти. Поэтому я прошу тебя, в следующий раз подумать о тех, кто тебя любит, а лучше вообще ничего подобного не совершать.

Говоря это, Оливия устало смотрела на дорогу. И в этот момент впервые за весь день Джорди пожалела о своем безрассудном поведении. Видеть Оливию расстроенной было выше ее сил.

– Хорошо… – выдавила из себя она. Котенок заворочался у нее на руках, видимо почувствовав ее неловкость. – Тихо, малыш, спи, все хорошо!

– Могу я тебя еще кое о чем спросить? – задумчиво проговорила молодая женщина.

– Да, конечно… – настороженно ответила Джорди.

– Как твои родители и близкие люди реагируют на твои выходки?

– Они не знают! – удивленно ответила девушка, уверенная, что в этом-то вопросе она поступает как истинная дочь, заботящаяся о своих родителях.

– Джорди! А они вообще знают, где ты сейчас находишься? – воскликнула Оливия, чуть ли не затормозив от внезапной догадки, осенившей ее.

Этот вопрос застал Джорди врасплох. Она попыталась выдавить из себя что-то, отчетливо понимая, что молчанием подпишет себе обвинительный приговор, но слова застряли у нее в горле.

Не услышав положительного ответа, на который она, по правде говоря, уже и не рассчитывала, Оливия остановила машину на обочине. Проснулась Эрика. Окинув непонимающим взглядом обстановку в минивэне, она спросила:

– Что случилось?

– Эрика, спаси меня! – раздался жалобный голос девушки с заднего сиденья.

– А что случилось-то? Почему мы не едем? – забеспокоилась женщина. Она перевела взгляд с Джорди на Оливию. Та выглядела невероятно рассерженной, и в то же время очень расстроенной.

– Джорди! Ты должна позвонить им и все рассказать! – потрясенно проговорила Оливия, все еще не веря в то, что подобное вообще может происходить на самом деле.

Девушка молчала, понимая, что ей придется сейчас согласиться со всем, что Оливия скажет, если она не хочет очень большого скандала. А она не хотела.

– Также я думаю, мы должны пригласить их как-нибудь на выходные, чтобы они смогли увидеть, как ты живешь, убедиться, что с тобой все в порядке. Я больше чем уверена, они за тебя очень переживают! – продолжала Оливия.

Тут Джорди широко открыла рот, желая, было что-то возразить, но потом, передумала. А может не такая уж и плохая идея? Увижу ма, па… Похоже, мне не отвертеться…

– Хорошо, – наконец вымолвила она. И тут же добавила, – а если они приедут не одни?

– У нас достаточно места для дюжины человек, – прозвучал ей в ответ спокойный голос Оливии, показавшийся девушке ледяным. Джорди поняла, этот вопрос решен молодой женщиной окончательно и спорить, просить или уговаривать здесь бесполезно. Вечером придется звонить родителям, рассказывать им о своем местонахождении и звать в гости.

Сегодня должны были привозить плитку для строительства бассейна. Сама ниша была уже готова, и оставались декоративные работы. Может, это было и банально, но Оливия, посоветовавшись с жителями пансионата, выбрала голубые и синие цвета для оформления бассейна. Ожидалось, что плитку выложат за неделю, поэтому в следующие выходные планировалась вечеринка по поводу открытия купального сезона. Конечно, сам по себе купальный сезон был давно открыт, но немногие из старичков плавали в озере, а так у всех желающих появлялась возможность поплавать, не выходя за пределы пансионата.

Джорди и Майкл с утра висели на воротах в ожидании машины. Оба загорелые, в белых майках, Майкл в коротких голубых шортах, а Джорди – в такого же цвета джинсах, и со стороны они выглядели, как братья-близнецы. Это впечатление создавалось само собой, несмотря на то, что черные волосы Джорди были мягкие и волнистые, а светло-русые волосы Майкла были прямые и жесткие.