Лорин Батлер - Желание сбудется

— Даже если это произойдет, я все равно никогда не выйду за тебя замуж.

С непринужденной самонадеянностью Дэн продолжал настаивать:

— А я думаю, выйдешь.

Упрямо стараясь казаться спокойной, Одри осведомилась:

— Не потрудишься ли ты объяснить мне, почему?

— Потому что ты любишь своего отца.

— Если ты считаешь, что я выйду за тебя замуж только потому, что этого хочет отец…

— Нет, потому, что этого хочу я.

— Но я не хочу выходить за тебя замуж, — закричала Одри, — ты мне неприятен!

— Наши чувства, кажется, взаимны, — сказал он язвительно. — Однако я по-прежнему хочу, чтобы ты стала моей женой.

Сдавленным голосом она запротестовала:

— У меня нет ни малейшего желания занять место Авы.

— Не беспокойся, не займешь. — Его беспощадный тон поразил ее. — Ава — особый случай.

— Почему ты хочешь жениться на мне? Я не понимаю, почему?

Неужели Дэн продолжает оплакивать свою жену, а ее, Одри, хочет использовать исключительно для удовлетворения своей похоти? В следующий миг он подтвердил ее невысказанную догадку:

— Потому, что ты нужна мне в постели. Больше года прошло с тех пор, как ты меня покинула, а я не могу тебя забыть. Будто я заколдован и единственный способ сбросить чары — жениться на тебе и насытиться тобой. — Она вздрогнула, и он насмешливо добавил: — А твоя ненависть сделает нашу связь только слаще.

Одри почувствовала, что ей становится дурно. Их последнее столкновение лишало ее остатков самоуважения. Если то, о чем он сейчас говорит, станет явью, она не выдержит. Это почти наверняка доконает ее. Но он не проявит и тени беспокойства, поскольку лишь освободится от своего вынужденного порабощения.

Увидев растерянное выражение ее лица, Дэн мрачно улыбнулся и заметил:

— Ты, кажется, начинаешь понимать, в чем дело.

Пытаясь скрыть страх, Одри возразила:

— Я начинаю уставать от игры… — Она вдруг замолчала, когда жизнерадостная компания, смеясь и балагуря, уселась за соседний столик.

— Я думаю, нам следует сменить обстановку, — спокойно сказал Дэн и распорядился, чтобы подали счет. Расплатившись, он повел ее, держа под руку, к серебристому «роллс-ройсу».

Стояла прекрасная лунная ночь. Легкий ветерок колыхал вьющийся плющ и трепал волосы Одри. Затем он погнал серые перистые облака по темно-синему звездному небу.

Усадив Одри в машину, Дэн, прежде чем сесть рядом, снял пиджак и забросил его на заднее сиденье. Окруженные гнетущим молчанием, они проехали несколько миль по направлению к дому, когда, не обращая внимания на резкий протест Одри, Дэн свернул с главной дороги на другую, узкую и петляющую.

Свет фар прокладывал яркий туннель в осенней листве. Они ехали до тех пор, пока насыпь с одной стороны дороги не исчезла. Тогда он направил машину на поросшую травой обочину. Невдалеке виднелась роща серебристых платанов.

Выключив фары, он повернулся к ней. Она едва могла различать в темноте четкие линии его лица — блестящие глаза под тяжелыми веками, твердые скулы, волевой подбородок с ямочкой, суровый, но чувственный рот…

— Не нужно так пугаться, Одри. — Голос его был мягким и насмешливым.

— Я и не боюсь тебя, — солгала она. — Я просто хочу домой. Мне с тобой неуютно.

Дэниел потянулся, чтобы отстегнуть ремни безопасности.

— Сначала нам надо поговорить наедине.

Она надменно вскинула подбородок.

— Хорошо, говори. Скажи, например, с чего ты взял, будто можешь заставить меня выйти за тебя замуж?

— Я способен разорить твоего отца, Адриана.

Угроза, хотя и произнесенная обычным голосом, показалась ей столь театральной, что Одри чуть не рассмеялась. Но взгляд, брошенный на Дэна, на его лицо, лишенное всякого выражения, предостерег ее — смеяться было не над чем.

Одри застыла словно статуя. Мысли ее мчались, как лошади, объятые паникой. Не может ли его угроза быть только хитроумной выдумкой, попыткой испугать ее, чтобы свести старые счеты? Конечно! Это единственное объяснение, имеющее хоть какой-то смысл. А она почти попалась на крючок!

С проницательностью, которая, казалось, позволяла ему читать ее мысли, он заметил:

— Думаешь, я шучу?

— А разве нет? — Она позволила улыбке вспыхнуть на прелестных губах.

Ответной улыбки не последовало. Его глаза холодно блеснули в темноте.

— Чтобы ты поняла, что к чему, скажу: если бы не я, дело твоего отца давно бы прогорело… — Желая возразить, Одри покачала головой. — Если ты не веришь мне, спроси его самого. Хотя я бы предпочел, чтобы ты этого не делала.

Ладони ее сделались липкими от холодного пота. Она требовательно спросила:

— Сколько он тебе должен?

— Скажем так: намного больше, чем сможет отдать.

— Нет, это неправда! — Отчаявшись, она решила дать ответный бой: — Я знаю, кризис сильно ударил по его бизнесу, но если бы все обстояло настолько плохо, он бы мне сказал.

Дэн отрицательно покачал головой.

— Он скрывает от тебя истинное положение дел, вот почему я бы предпочел, чтобы ты с ним не говорила. Твой отец немолод, и здоровье его заставляет желать лучшего, поэтому…

«И здоровье его заставляет желать лучшего…» Ее страхи опять нахлынули, и она настойчиво спросила:

— У отца больное сердце?

Дэн как будто удивился.

— Нет, разумеется, нет, — заверил он.

Слова Дэна прозвучали искренне, но у нее создалось впечатление, будто он что-то скрывает и оттого испытывает некоторую неловкость. Дэн молчал, и она, поборов свои страхи, вернулась к прежней теме:

— Значит, ты пытаешься доказать мне, что…

— Я не пытаюсь, а говорю прямо: я вложил в дело твоего отца столько денег, что оно, в сущности, стало моим.

— Я не верю тебе, — прошептала она. — Ты лжешь.

Он не ответил на обвинение. Одри сидела недвижно, уставившись на свои нервно стиснутые руки. Она припоминала прошедший год, но мысли сковывал леденящий холод.

Спад и впрямь тяжко ударил по рынку собственности, и время от времени отец выглядел явно встревоженным, однако в любых обстоятельствах он выискивал светлую сторону. «Ты знаешь, мы понесли огромные убытки, когда рухнул большой строительный проект, — вспомнила Одри слова отца. — Но дела постепенно идут в гору. Мы скоро выкарабкаемся из долгов…» Теперь стало ясно — отец охранял ее душевное спокойствие, защищал от неприятностей. Как это на него похоже!

Бездумная эгоистка! Она слепо верила его словам и позволила ему одному принять на плечи весь груз неразрешимых проблем. А ведь совсем недавно, составляя смету свадебных расходов, она спрашивала отца о состоянии их финансов, и после короткого колебания он сердечно сказал: «Прекрасно, дорогая… Если ты уверена, что этот Ивлин Кросби тебе подходит, трать столько, сколько нужно. Мне ничего не жаль для тебя, детка».