Джоан Дарлинг - Мечта о любви

Дэн привел Эшли к широкой деревянной лестнице, спускавшейся прямо к лужайке. Поднялся на крыльцо, распахнул дверь и пошел по вестибюлю с зеркальными стенами и большими окнами с тонированными стеклами. Их сочные голубые, желтые и зеленые оттенки отражались в белом полированном мраморе на полу.

Высокая арочная дверь привела пару в гостиную со сводчатым потолком, мягко подсвеченным скрытыми лампами. Дэн нашарил на стене выключатель, и звуки негромкой мелодичной музыки как бы приняли их в свои объятия. Он нажал еще одну кнопку, скрытую за зеркальными панелями в вестибюле, и Эшли чуть не охнула от удивления: зеркала бесшумно раздвинулись, и за ними оказался просторный лифт, отделанный бледно-кремовым плюшем.

– Мы начнем осмотр с самого верха. – Дэн посмотрел на нее, с трудом удерживаясь от лукавой улыбки. – Это один из моих важных жизненных принципов – всегда начинать с самого верха!

– А ты не думал, что начинать сверху чрезвычайно рискованно? В конце концов, оттуда есть только один путь – обратно вниз! Кстати, ты, часом, не выиграл в лотерею?

– Деньги – это фамильное проклятие, преследовавшее меня с самого рождения, – как ни в чем не бывало сообщил Дэн. – Понимаешь, моими предками были первооткрыватели, заселившие этот остров – одна из ветвей неугомонного клана Кеев. Позже они перебрались на материк, а Санибел превратили в место для отдыха. Этот дом можно считать проявлением ностальгии по их романтическому прошлому.

Эшли не могла скрыть удивления:

– Постой, у Теда на карте где-то в этом месте отмечен Тракт Ричардсона. Он без конца ругается из-за того, что здесь запрещена любая строительная деятельность. Как же тебе удалось получить разрешение?

Теперь пришла очередь Дэна краснеть до самых корней волос – это не мог скрыть даже густой загар. Стараясь обратить все в шутку, он ответил:

– Я – привилегированная персона. Так уж получилось, что последний мистер Ричардсон был моим дедом. Он вложил деньги в огромный кусок земли на этом острове, а я унаследовал его недвижимость. И со временем проложил дорогу так, чтобы сохранить нетронутыми окружающие ее леса – за исключением этого небольшого уголка, где обитаю сам.

– Понятно… – пробормотала Эшли себе под нос. Вот тебе и пляжный бездельник, прожигатель жизни! Он не пожалел ни времени, ни денег, чтобы обустроить свой родной остров и в то же время не потревожить дикую природу! Тем временем лифт поднял их на самый последний этаж и остановился с мягким толчком. Двери бесшумно раздвинулись, открывая коридор, выстланный пушистым белым ковром.

– Мой личный кабинет, – сообщил Дэн, указывая широким жестом на распахнутые двери. – Я назвал его капитанской каютой, потому что здесь есть «воронье гнездо» – как у впередсмотрящего на корабле – с фантастическим видом на окрестности.

Эшли задержалась на пороге, буквально ослепшая от всей этой роскоши. Просторная светлая комната была отделана в ярко-розовых, салатных и ослепительно-белых тонах. По углам стояли кресла-качалки из бамбука, посредине – огромная кровать, и повсюду виднелись большие вазы, полные свежих благоухающих цветов.

– Какая красота! – вырвалось у Эшли. Оцепенение прошло, и ей хотелось смеяться и хихикать, как шаловливой школьнице. Видел бы Тед это логово продувного охотника за ракушками! Внезапно она почувствовала на себе насмешливый, скептический взгляд Дэна. Он как будто прочел ее мысли и тоже готов был рассмеяться.

Но вместо этого просто взял ее за руку и сказал:

– Идем, мое солнышко! Я покажу тебе вид из «вороньего гнезда»! – Он легонько потянул ее за собой через раздвижную стеклянную дверь. Вышел на широкий деревянный балкон и замер, обняв Эшли за плечи и устремив взгляд на море. У Эшли от восторга перехватило дыхание. Небесный и водный простор соткали перед ней необозримое лазурное полотно, там и сям испещренное розовыми и золотыми бликами, игравшими на верхушках ярко-синих волн с белыми барашками пены.

Она медленно обвела взглядом белый песчаный пляж, доходивший до уютного изумрудного оазиса перед домом. Обложенный белыми камнями глубокий бассейн сверкал и переливался на солнце всеми оттенками голубого и синего, словно огромный живой самоцвет. Вокруг бассейна стояли легкие металлические столы и кресла, выкрашенные в желтый цвет и укрытые в тени перистых пальм.

– Это слишком хорошо, чтобы быть правдой! – вырвалось у Эшли. – Такое бывает только в кино!

Теплый многозначительный взгляд Дэна надолго приковал ее к себе, не позволяя отвернуться.

– Это ты слишком хороша! Ты прекраснее любой звезды, что сверкает на небе или на море, и…

Она улыбнулась и остановила его, прижав пальцы к губам:

– Это ты слишком хорош, Дэн Кендалл! – Ей ужасно хотелось поверить в его слова, но она не отважилась на такую дерзость. В сотый раз ей пришлось напомнить себе о том, что любые чувства, любые связи только осложнят ей жизнь и отсрочат возвращение в реальный мир. И прежде чем он успел продолжить свою хвалебную речь, она прошептала: – Дэн, покажи мне все остальное в этом доме, – резко отвернулась и поспешила к лифту.

Пока они спускались, Дэн не сводил с нее внимательного добродушного взгляда, но не проронил ни слова. Тем временем лифт остановился на следующем этаже.

– Здесь три спальни. Ты можешь выбрать любую на свой вкус.

Хотя две первые спальни были просторными, полными воздуха и света и прекрасно обставлены, Эшли буквально влюбилась в третью комнату, как только переступила ее порог. Она располагалась точно под кабинетом Дэна и выходила окнами на залив. Эти огромные окна составляли целую стену и открывались на балкон, перед которым бессменным часовым стояла огромная австралийская сосна. Окна можно было закрыть плотными шторами из синего шифона, а над кроватью с атласным покрывалом и высоким изголовьем был устроен синий балдахин. Сейчас он был поднят и собран в пышные складки. Эшли повернулась к Дэну, возбужденно сверкая глазами.

– Это самая бесподобная комната, которую я видела за всю свою жизнь! Наверное, если я буду спать в этой кровати, то почувствую себя настоящей тигрицей в своем логове в джунглях!

– Отныне она твоя! – провозгласил Дэн с довольной улыбкой. – Зарезервирована для спящей тигрицы!

Продев ее руку в свою, он повел Эшли на балкон, откуда по деревянной лестнице можно было спуститься прямо на открытую террасу, огибавшую весь дом. Через стеклянные раздвижные двери они попали на уютную сельскую кухню. Белые круглые плафоны, свисавшие с чистого потолка, мягко освещали буфет из мореного дуба, разделочные столы и полки, на которых чего только не было! Эшли долго разглядывала эту роскошь. Но ее все сильнее тревожило ощущение пустоты, лишавшее эту комнату половины своей прелести.