Сюзанна Брокман - Не такая, как все

— Не бойся, я тебя откопаю.

Лайам рассмеялся.

— Конечно! Бог свидетель, тебе уже приходилось вытаскивать меня из-под земли!

— Я никогда тебя не покину, — прошептала Марисала. — Если хочешь, я буду сидеть с тобой рядом, пока ты работаешь. А по ночам буду отгонять от тебя кошмары… если захочешь.

— Уже хочу.

И словно не было этих двух страшных дней — Марисала снова в его объятиях, и на губах ее Лайам ощущает соленый привкус слез.

Он целовал ее со все возрастающей страстью, и наконец Марисала, рассмеявшись, смело протянула руку и коснулась воплощения его мужской силы.

— Вот это мне по душе! — со смехом воскликнула она. — Теперь я вижу, что ты и вправду по мне скучал!

Лайам был поражен — он не ожидал от Марисалы такой смелости. До сих пор она была робка и пассивна во всем, что касалось интимной близости.

Марисала подняла сияющие глаза — но улыбка исчезла с ее лица, как только она заметила его изумление.

— Извини, — поспешно воскликнула она. — Я не думала… Я не хотела…

— Марисала! — Он поднял ее голову за подбородок и заставил взглянуть себе в глаза. — И ты могла подумать, что мне это не нравится? Тебе нет нужды сдерживать свои желания. Прикасайся ко мне где хочешь и как хочешь — я буду только счастлив!

Глаза Марисалы снова наполнились слезами.

— Но я думала…

— Я знаю. Ты думала, что тебе придется переломить себя и сделаться другой. Ты думала, что не нравишься мне такой, как ты есть. Что я хочу того же, что и Сантьяго, — превратить тебя в безликое серое существо, не смеющее и рта раскрыть рядом с мужчиной!

Лайам прервал свою речь и прильнул к ее губам в поцелуе.

— Как жаль, что я не понял этого раньше! — продолжал он, с сожалением отрываясь от ее солоноватых губ. — Ведь чувствовал — что-то неладно. Ты так странно себя вела, и я подозревал, что ты…

И он снова впился в ее нежные губы.

— Мне нужна ты. — Он повернул ее лицом к большому зеркалу. — Смотри. Мне нужна только эта девушка. И никто другой. Растрепанная девчонка в рваных джинсах. Студентка медицинской школы. А в будущем — лучший врач свободной страны Сан-Салюстиано.

Он встряхнул ее за плечи, и Марисала счастливо рассмеялась.

— Любовь моя, возможно, с точки зрения Сантьяго ты не подходишь на роль идеальной жены. Но ты ведь не за него выходишь! А за меня. Марисала, ты выйдешь за меня замуж?

Марисала взглянула в зеркало. Вид у них обоих, надо сказать, еще тот… Марисала — взъерошенная, растрепанная, помятая, словно скатилась кувырком с высокой горы. У Лайама — осунувшееся лицо, красные от бессонницы веки, глубокие тени под глазами. Но улыбка его была искренней и светилась надеждой на счастье.

— Тебе не обязательно менять фамилию, — продолжал он. — Да я сам могу взять фамилию Боливар, если ты сочтешь, что так лучше! Мы оба молоды и можем подождать с детьми, пока ты не закончишь учебу. Если же ты вовсе не хочешь детей… Не знаю. Мне хотелось бы двоих-троих сорванцов, но, если это сделает тебя несчастной, я готов уступить. Ведь истинная семья — это союз любящих, которые готовы уступать друг другу… Но ты что-то притихла. Марисала, не пугай меня! Я ведь уже знаю, что такое затишье предвещает грозу!

Он повернулся к ней и внимательно вгляделся ей в лицо.

— Выходи за меня замуж. Пожалуйста, ответь мне «да». А потом мы пойдем наверх и займемся любовью — только поскорее, а то я засну и просплю целую неделю!

— Как романтично! — рассмеялась Марисала.

Лайам поцеловал ее в щеку, уколов отросшей щетиной.

— Скажи мне «да».

Но в глазах Марисалы по-прежнему читалась тревога и неуверенность. Лайам поцеловал ее еще раз, и еще раз, словно хотел растопить лед недоверия в ее душе.

— Знаешь, я готов на любые уступки, — заговорил он снова. — Если не хочешь, мы можем даже не жениться! Можно ведь просто всю жизнь прожить вместе… Но нет, — оборвал он себя, — на это я не соглашусь! Я хочу, чтобы все было по-настоящему! Пусть и Бог, и люди узнают, что ты — моя, а я — твой, и ничто на свете нас не разлучит!

Марисала улыбнулась и поцеловала его. Но так и не сказала «да».

— О чем ты думаешь? — взмолился Лайам. — Объясни мне, что тебя удерживает?

— Секс.

Лайам замер от удивления, на мгновение потеряв дар речи.

— Что?

— Хочешь знать, чего мне сейчас очень хочется?

— Скажи, пожалуйста.

— Заняться с тобой любовью, — улыбнулась Марисала. — И как следует! Так, как я мечтала все эти дни! А после этого — если ты не передумаешь — можешь снова предложить мне руку и сердце.

Лайам невольно расхохотался.

— Такое предложение надо обдумать! Ладно, согласен.

— А Гектор и Инес дома?

— Нет, они…

— Отлично. Иди наверх и прими душ. И побрейся. Жду тебя в гостиной через десять минут. — Она снова поцеловала его. — И не забудь презерватив.

— Но…

Марисала обернулась.

— Ты не ослышался. Да, в гостиной. И на кухне. И в ванной. И, может быть, даже на чердаке, — объявила она, тщетно стараясь спрятать улыбку. — Но начнем с гостиной.

— Но… — Лайам поспешил по лестнице вслед за ней — но Марисала уже скользнула в свою спальню и закрыла дверь.

Лайам попытался повернуть ручку — заперто.

Если бы Лайам заметил время, то можно спорить на что угодно, стоять бы его имени в книге рекордов Гиннесса! Он ухитрился принять душ за полминуты — шагнул в ванну, пустил воду и тут же выскочил обратно. Оставшееся время он потратил на тщательное бритье.

Куда-то делся махровый халат: не найдя его, Лайам натянул шорты, сунул в карман упаковку презервативов и побежал по лестнице вниз.

Марисала ждала его в гостиной: она сидела у окна, завернувшись в его купальный халат. В волосах ее, темной волной рассыпанных по плечам, сверкали капельки воды. Едва Лайам появился в дверях, она задернула шторы, и в комнате воцарился мягкий уютный полумрак.

— Иди сюда, — позвала она шепотом.

Он повиновался.

Марисала встала и одним движением распустила пояс. Лайам, едва сдерживая нетерпение, сбросил халат у нее с плеч.

Как она прекрасна! Уже много раз Лайам видел ее обнаженное тело — но и сегодня, словно впервые, не мог отвести глаз.

Марисала положила руки ему на пояс, скользнула под резинку шорт. Губы ее в страстном поцелуе впились в рот Лайама. На этот раз она властвовала над ним, а он покорно подчинялся, она целовала, а он лишь отвечал на поцелуй.

Лайам застонал от наслаждения и потянулся к ней — и Марисала, взяв его за руку, сама указала ей путь.

— Знаешь, чего я хочу? — таинственно прошептала она.

— Кажется, догадываюсь!

— Я хочу, чтобы ты сел, — улыбнулась Марисала.

— Сел? А не лучше ли прямо так, стоя?

— Хм… Интересная мысль. — Тонкие пальцы Марисалы скользнули вниз и нежно сжали воплощение его мужской сути.