Анастасия Доронина - Попутчицы любви

— Да, но я спрашиваю — как это все ко мне попало?!

— Да господи, Надюха, какая разница? Ведьма она на то и ведьма, чтобы всюду проникать, для нее это раз плюнуть! Твоя задача сейчас — опередить все эти козни! А как, я тебя научу.

Лиза была почти что счастлива от того, что ей вдруг выпала возможность на деле применить знания, которые до сей поры были больше теоретическими. Черные глаза сверкали, щеки горели, а руками она жестикулировала так активно, что больно было смотреть. Рецептами и рекомендациями по снятию порчи она сыпала, словно горохом.

— Слушай меня, Надюха, со мной не пропадешь! Надо взять стеклянную банку, налить воды, разбить в нее одно большое куриное яйцо, и поставить возле кровати на всю ночь, а потом… Или нет, это не поможет! Лучше взять соли, столько, сколько вместится в горсть, выйти на перекресток трех дорог, встать лицом к ветру, и… Нет, все вздор! Лучше всего взять фотографию Владика — у тебя есть его фотография? — положить ее у порога изображением вниз, наступить левой ногой, повернуться к закату, протянуть руку…

И все ее слова пропали бы даром, потому что Надя не прислушивалась к советами, а только расширенными от ужаса глазами продолжала смотреть на страшные свидетельства нечистой силы. И в эту самую минуту в комнату заглянула Мария Николаевна, встревоженная громким голосом Лиза.

— Девочки, что тут у вас происходит? Надюша, что с тобой?

— Чертовщина, Мария Николаевна! — крикнула Лиза возбужденно.

Вот с этой историей Надина мама и пришла к «Попутчицам любви». Задача, которую поставила перед нами первая клиентка, была сформулирована очень просто:

— Имейте в виду: он должен быть ею, как минимум, снова очарован!

— А как максимум? — робко пискнула Люська.

— А как максимум — должна состояться свадьба. Само собой, если вы еще и это устроите, то плата за услуги существенно возрастет.

…Впрочем, я это, кажется, уже рассказывала.

Итак, клиентка ушла, оставив после себя едва уловимый запах хороших духов и внушительную пачку денег — наш первый гонорар.

Мы с Люськой переглянулись:

— Ну что?

— А что?

— Что делать-то будем?

— Ни фига себе… А я думала — ты знаешь!

— Я?!

…Впрочем я, кажется, рассказывала и это. Одним словом, у нас с подругой просто не было другого выхода, кроме как тут же начинать работать, чтобы не уронить в грязь марку нашей фирмы.

Люська была возбуждена и в прямом смысле слова потирала руки:

— Чем дольше я думаю об этом деле, тем крепче во мне уверенность, что все у нас получится! Ситуация вовсе не безнадежная, и знаешь почему? Потому что у нас есть две главные точки опоры: она любит ее, а она любит его. Это — самое главное. Это гарантия успеха! Просто между обоими молодыми людьми встала какая-то тайна, и чем быстрее мы ее разгадаем, тем лучше!

— Да, но… Мы же называемся брачной конторой, а не агентством по расследованию семейных тайн, — возразила я не слишком уверенно.

— У нас многофункциональный бизнес! «Помогаем в сложных любовных ситуациях, разрешаем неразрешимое» — забыла?

Возразить на это было нечего. Да и не слишком-то хотелось возражать: история, которую нам рассказала Мария Николаевна, имела терпкий аромат чарующей и манящей тайны. А в моей не слишком богатой событиями жизни старой девы так не хватало тайн!

— Нам надо обсудить все и распределить обязанности, — продолжала Люська. — И здесь право командного голоса, конечно, принадлежит тебе. С твоими-то мозгами!

Эту магическую формулу она повторила уже несколько раз кряду, и хочешь не хочешь, а надежды приходилось оправдывать.

— Ну… Мне кажется, действовать надо в двух направлениях, — начала я, прислушиваясь к себе и стараясь угадать, не подсказывает ли мне внутренний голос, что мы совершаем ошибку, ввязываясь в это дело. — Первое: надо узнать, кто такая эта Алла, откуда она взялась и чем смогла прельстить такого человека, как Владик. Хотя термин «прельстить», по-моему, здесь не подходит: вряд ли она завоевала его при помощи женских чар, тут другое… и как я думаю, дело попахивает чем-то вроде шантажа или подкупа. Первое вернее. Ну а во-вторых, то же самое, то есть кто такая и откуда взялась, надо узнать о Лизе Шаровой. Ведь ясно же, что девчонка каким-то боком во всем замешана. Уж слишком «вовремя» она появилась в Надиной жизни, да и история с вещичками, которые она якобы нашла в комнате страдающей девушки, тоже выглядит уж подозрительно. Совпадения, конечно, нельзя полностью исключать, но все равно уж очень маловероятно.

— Верно! — Люська смотрела на меня полными восхищения глазами. — Вот я тоже про это думала, только ни за что не смогла бы взять и разложить все по полочкам! И с чего мы начнем?

— Чтобы сэкономить время, лучше действовать по отдельности.

— Верно! Чур, за мной Алла!

— Ладно.

Часы на стене показывали восьмой час вечера — пора было расходиться.

— Я чувствую: скоро «Попутчицы любви» заслужат репутацию самого серьезного брачного учреждения Москвы! — подвела Люська итог ушедшему рабочему дню.

Утром следующего дня я, не заезжая в офис (да и чтобы мне там было делать?), направилась прямо к дому Владика Воронова. Адрес мне, конечно, дала Мария Николаевна. Расчет у меня был такой: если девица по имени Алла продолжает ночевать у молодого человека, то я наверняка застану ее еще дома. Что-то подсказывало мне, что девицы подобного вида редко дают себе труд вставать с петухами.

Правда, я пока совсем не представляла, что я скажу, когда увижу разлучницу (если увижу), но ведь в этом деле, кроме надежды на интуицию, изначально не было ничего другого.

По счастью, расчет наполовину оправдался. Правда, мне помог случай: у самого подхода к нужному дому я натолкнулась на маленькую седую почтальонку с тележкой для газет и журналов. Женщина стояла посреди дороги и, приложив руку к сердцу, тяжело дышала.

— Вам плохо?

— Ох… Да нет, не плохо, а… Ох, сил моих нету. Сердце заходится, мочи нет. Тяжесть такая…

— Вам вот в этот дом нужно, да?

— В этот… Пять подъездов осталось. Ох, не могу…

— Я помогу вам, — сказала я и, не дожидаясь благодарности, поволокла за собой действительно, очень тяжелую тележку. Почтальонка, продолжая держаться за сердце, следовала за мной на значительном расстоянии.

Я постаралась как можно быстрее разнести газеты по всем подъездам этого высокого, из разряда «элитных» дома. Консьержки впускали меня без звука: тележка с газетами оказалась надежным прикрытием. Пока я занималась разноской, почтальонка-сердечница ждала меня во дворе, присев на краешек детской карусели.

Нужный мне подъезд я, разумеется, оставила напоследок. Вошла, раскидала газеты-журналы по почтовым ящикам, понеслась обратно и вдруг, как бы забыв самое главное, хлопнула себя по лбу и направилась к лифту.