Джульетта Армстронг - Растоптанная гордость

Он смерил ее удивленным взглядом:

— Но завтра утром я уезжаю в Лондон восьмичасовым экспрессом.

Наступила очередь Сильвии удивляться, хотя при этом она не могла скрыть почти явного облегчения.

— А Хью говорил, что вы пробудете здесь все выходные, — заметила она.

— Ну это он, положим, загнул, — отрезал Джулиан. — Мне вообще в этом доме особенно делать нечего, и я бываю здесь только по необходимости. Это место не по мне. — И, смерив ее проницательным взглядом, прибавил: — Никогда бы не подумал, что вам, моя дорогая, оно тоже подходит.

Природная вспыльчивость взыграла в Сильвии при таком обращении: она не привыкла слышать подобное от мужчин.

— С неотесанными болванами не танцую! — выпалила она, задыхаясь от гнева. — Если хотите говорить, я вас слушаю. Но даю вам ровно пять минут.

— Пяти минут мне будет достаточно, — спокойно проговорил он.

В замешательстве и ярости Сильвия забрала свою накидку из гардероба и последовала за ним в машину Хью.

— Вы сядете впереди, я сзади, — отрезала она. — Думаю, что вы просто сумасшедший, а мне вовсе не светит сидеть рядом с психом.

— Дорогая моя, называйте меня как хотите: болваном или психом, мне нет до этого никакого дела. — Они уже сидели в машине при плотно закрытых дверцах и окнах. — Видите ли, я сильно отличаюсь от Хью и к тому же повидал кое-что в жизни. Хотя нас с ним не связывают тесные отношения, я вовсе не собираюсь равнодушно наблюдать, как его пытаются поймать на крючок и затащить в тенета брачных уз.

— Да вы и впрямь сумасшедший! — воскликнула Сильвия, на этот раз уже на самом деле испугавшись и хватаясь за ручку дверцы.

Но он невозмутимо продолжал:

— Да, да, именно брачных уз с племянницей этого негодяя и шарлатана, этого отпетого мошенника Дональда Клэйбурна.

Очаровательный нежный румянец сошел с лица Сильвии, оно сделалось бледным как мел.

— Дядя Дональд — шарлатан?! Да отдаете ли вы себе отчет в том, что говорите?

— Думаю, моя дорогая, вам нет необходимости изображать передо мною оскорбленную невинность. — Губы его тронула холодная усмешка. — Хью рассказал мне, что вы работали секретарем у Клэйбурна и должны быть посвящены в его дела. — Усмешка сделалась еще более саркастичной. — Для Клэйбурна вы, разумеется, были настоящей находкой: привлекательны, сообразительны от природы. Думаю, вы помогали ему охотиться за крупной рыбой.

Сильвию просто трясло от ярости, но она постаралась взять себя в руки:

— Вы несете омерзительную чушь. Однако если уж вам так хочется нанести оскорбления порядочному и достойному человеку, думаю, более подходящим местом для этого был бы суд. Но ведь вы же трус и решили действовать через меня.

— Если бы ваш дядя был здесь, а не скрывался в Южной Африке, я бы не преминул вызвать его в суд, и меня не остановило бы то, что его племянница помолвлена с моим родственником.

Еще ни разу за двадцать три года своей жизни Сильвия не получала таких оскорблений, но, догадавшись, что у этого человека, должно быть, имеются какие-то причины для подобных нападок, она постаралась подавить в себе ярость и с горьким сарказмом поинтересовалась, за что он так ненавидит человека, которым восхищается весь мир.

Он смотрел на нее в упор.

— Послушайте, давайте прекратим этот спектакль. Вы были бы полной дурой, если бы, работая секретарем у своего дяди, не обнаружили, что в основанный им благотворительный фонд попадает лишь двадцать процентов всех поступлений. Но, дорогая моя мисс Фрейни, в том-то все и дело, что дурой вас не назовешь.

Сильвия ответила ему презрительной улыбкой.

— А я продолжаю настаивать на том, что ваши обвинения беспочвенны.

Впервые за все время в его проницательных голубых глазах появилось сочувственное выражение.

— Сразу видно, мужества вам не занимать, только не знаю, поможет ли оно теперь. Вам, конечно, известно, что в последнее время слухи о близящемся крахе дел вашего дяди усилились. Поэтому вам осталось одно — выскочить замуж, пока ваш дядюшка не попал в объятия Немезиды.

Сильвия покраснела, судорожно пытаясь найти слова, чтобы выразить свой гнев, но ее собеседник безжалостно продолжал:

— Мне все предельно ясно. Выйди вы замуж за богатого человека, непременно привлекли бы к себе внимание. Обычно богатые люди легко отстегивают деньги на благотворительность, не советуясь ни с кем, но, вздумай они жениться, вокруг них тут же собирается целая толпа адвокатов и доверенных лиц. А уж их-то вокруг пальца не обведешь. Зато, выйдя замуж за безобидного юношу, практически не имеющего состояния и уединенно живущего в деревне, вы бы не подпали под подозрение. Или, во всяком случае, могли бы так думать.

— Пожалуйста, продолжайте, — сухо проговорила Сильвия. — Это очень интересно.

— А я как раз и собираюсь продолжить, — ответил он, нисколько не тронутый ее иронией. — Наш молодец конечно же находится во власти иллюзий, воображая, что женится на богатой наследнице. Но когда выяснится, что ваше состояние далеко не так велико, а я не сомневаюсь, что вам и вашему дяде удастся припрятать кое-что на черный день, ему останется только примириться с таким положением дел.

Он предложил ей сигарету и после высокомерного отказа попросил разрешения закурить.

— Можете не соглашаться со мною, — невозмутимо продолжал он. — Но вы не учли одного очень важного обстоятельства: вы забыли про мать Хью! Она смотрит на сына совершенно другими глазами, и для нее он лучше всех на свете. Но эта женщина не просто любящая мать, но и весьма корыстный человек. Она всегда хотела женить его на состоятельной девушке, вот почему приняла вас так сердечно. По этой же причине, а вовсе не беспокоясь о его здоровье, она наскребла денег и отправила его в круиз, надеясь, что там он познакомится с богатой наследницей.

— О, это уже совсем интересно. — Лицо Сильвии оставалось бесстрастным, в голосе звучала таинственность. — То есть, по-вашему, Хью охотился за богатством?

Он пожал широкими плечами:

— Конечно, Хью не из таких и не стал бы намеренно жениться на деньгах, но он достаточно рассудительный человек, чтобы влюбиться в ту, чье состояние принято называть достаточным. Несмотря на молодость, он обладает весьма похвальным качеством — умением контролировать свои эмоции. — Кузен нахмурился. — Впрочем, для вас это не проблема. Вскружив ему голову, вы вертели бы им как хотели. Хью хватило бы вашего пылкого протеста и горячих заверений в том, что вы якобы ничего не знали о махинациях вашего дяди. — Он заглянул ей в глаза. — И все же, мисс Фрейни, он никогда не смог бы принадлежать вам всецело, вам пришлось бы считаться с мнением его матери. Даже окажись вы чисты как младенец, она не простила бы вас. А учитывая, что Хью у нее под пятой, ваша жизнь превратилась бы в ад.