Триша Дэвид - Где цветет омела

— Келл… я не понимаю.

— Я нанял частного детектива, который следил за Мэйбери, — начал рассказывать Келл. — Для гарантии, если хочешь. Просто хотел знать, где он находится, пока ему не исполнится тридцать. Некоторые вещи насторожили меня. Его визит к священнику с сомнительной репутацией, честно говоря, не слишком меня обеспокоил, и его визит к твоей младшей кузине показался достаточно невинным — в конце концов, они родственники, и мой детектив не знал, насколько близкие. Похоже, у него был ключ.

— Он устанавливал…

— Сейчас я это знаю, — хмуро проговорил Келл. — Но когда он вошел туда через парадный вход, мой детектив не мог знать, что происходит. После его визита к священнику я подумал, что он попытается жениться на ком-то без предварительного разрешения на регистрацию, но решил, что с этим мы всегда справимся. Потом мой детектив потерял его, но через несколько минут после твоего отъезда позвонил и сказал, что беспокоиться не о чем — Мэйбери отправился на одну отдаленную маленькую ферму. Он пробыл там всю ночь и сейчас еще там. На твою ферму. И я понял… понял, что ты в опасности.

— Потому и приехал…

— Я собирался ехать в любом случае, — неохотно признался Келл. — Когда ты уезжала, Кати видела тебя в окно. Она прибежала ко мне и потребовала объяснить, почему ты не зашла к ней. Сказала, что ты любишь нас и что я — дурак. А потом я сидел и вспоминал, какое было у тебя лицо, когда ты уезжала, — словно я ударил тебя больнее, чем Мэйбери. И тут до меня дошло, что Кати абсолютно права. Я сравнивал тебя с Джоанной, и это было полным безумием. Тут позвонил детектив, и я понял, что ты в опасности. В смертельной опасности.

— Келл…

— Пришлось еще потратить время на звонок в полицию, — уныло проговорил Келл, вспомнив пережитый страх. — Я думал, твой грузовичок достаточно тихоходный и у меня еще есть время. Надеялся, что хотя бы полиция уже здесь. Я высказал им подозрения, что Мэйбери попытается силой заставить тебя выйти замуж, и попросил послать наряд, чтобы обеспечить твою безопасность. Только потом меня вдруг переключили на старшего офицера отдела убийств. Похоже, у полиции были собственные подозрения насчет Мэйбери. Они сказали, что приедут, но обещали послать обычный наряд, а не бригаду, чтобы арестовать на месте. Видишь, если бы не удалось записать все его угрозы, нам бы не за что было его ухватить.

— Так вот почему…

— Вот почему полиция была здесь, и ни ты, ни Мэйбери не знали об этом. И как только я положил трубку, сразу же представил себе, что произойдет, когда ты откажешься выйти замуж за Мэйбери. После слов Кати я знал, что ты откажешься. Я так испугался, что что-то случится… что полиция не приедет вовремя… — Его руки сжали ее, и по телу пробежала дрожь. — Господи, Бетти, моя поездка сюда была самой длинной поездкой в моей жизни. Случись что с тобой… Ты поднесла мне такой подарок… а я отбросил его. Ты подарила мне свою любовь… — Он содрогнулся снова, потом отодвинул ее, чтобы видеть лицо. — Бетти, я не заслуживаю тебя, — бормотал он. — Не заслуживаю любви такой красивой, такой любящей, такой добросердечной девушки, как моя любимая Бетти. Я отвратительно обращался с тобой, но… Бетти, ты простишь меня? Не разлюбишь меня? Потому что, потеряй я эту любовь…

— Нет! — Бетти приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. В ее глазах сверкали непролитые слезы. — Келл, как я могу разлюбить тебя? Любить тебя — вот смысл моей жизни, не любить тебя — все равно что не дышать. Эта любовь неотделима от меня. Ты — часть меня, Келл Халлам, и останешься в моем сердце на всю жизнь. Что бы ты ни делал. Ты — моя любовь.

Несколько секунд Келл стоял и смотрел в глаза Бетти, и то, что он увидел, развеяло все его сомнения. Он глубоко вздохнул и снова прижал ее к себе.

— Любимая Бетти, — шептал он. — Моя единственная любовь. Поможешь ли ты мне снова научиться любить? Если позволишь, я намерен начать прямо сейчас, чтобы наверстать упущенное время, — и не останавливаться, пока не стукнет девяносто девять лет или больше. Но и тогда я буду писать тебе страстные письма из дальнего угла богадельни. А сейчас…

Сейчас…

Сейчас не было сомнений в его намерениях. Губы Келла встретились с губами Бетти, и их поцелуй становился все жарче и жарче, и где-то внутри каждого из них нарастала жажда, которую не утолить только поцелуем. Эта жажда бросила их навстречу друг другу в порыве страсти, которая знает единственный финал. Или, возможно, только начало?

Но было что-то… кто-то, о ком нельзя было не вспомнить.

— Но… но как же Кати? — Голос Бетти был едва ли громче шепота, но на большее у нее не хватало сил. Она так желает этого мужчину. Ее мужчину. Ее жизнь. — Кати осталась дома одна? Келл…

— Кати дома, но не одна, — ответил Келл, нехотя отрывая от нее губы. Затем, словно не в силах пережить даже такой разлуки, поднял ее на руки — в добровольный и желанный плен. — Кати с моей экономкой, управляющим фермой и всеми моими работниками — все они обещали не спускать с нее глаз.

— Но она будет несчастна. Келл, ты не должен оставаться здесь. Ты должен ехать…

— Нет, не должен. — Келл понес ее в спальню, и его глаза сияли любовью и счастьем. — Уезжая, я дал Кати обещание. «Я еду за нашей Бетани, — так я сказал ей. — Привезу ее домой как свою невесту». Такое обещание я дал нашей Кати. Смогу ли я выполнить это обещание? Будешь ли ты моей женой, моя любимая Бетти? Отныне и присно и во веки веков?

Бетти только покрепче обвила свои руки вокруг него — не было нужды отвечать.

Не нужно было никаких слов, ни сейчас, ни потом.

— Ух ты, Бетти! Ты выглядишь как в сказке!

Бетани Листер повернулась к своей младшей кузине и усмехнулась.

— То же самое ты говорила в прошлый раз, Джорджи Галлахер, когда я была как кукла в атласе и кружевах. Чему же верить?

Джорджи смущенно захихикала и с восторгом осмотрела Бетти.

— Ну, в прошлый раз было роскошное платье, — признала она. — Но на этот раз — твое. — Она приподняла ее кудри и свободно рассыпала их по плечам. — Вот такую Бетти я люблю.

Платье было — сама простота. Джорджи помогала кузине выбирать платье, и едва девушки увидели его, как уже знали, что лучше не бывает. Платье из тонкого швейцарского полотна с коротенькими рукавами, едва закрывавшими плечи. Ткань мягко обтягивала грудь и ниспадала складками до земли. Бетти не надела ни фаты, ни других украшений. Платье было белым и простым, но очень, очень милым.

— Некуда прятать опоссума, — захихикала Джорджи. — Правда. Да и нет нужды.

Это уж точно. Бетти выглянула из окна дома Келла, где во дворе собирались гости. Не так много на этот раз, но самые милые люди. Те, кого любила она, любил Келл, любила Кати.

Плюс странные зверьки. Эдна и Фред Уолтеры чудом нашли некоторых из прежних питомцев Бетти, чтобы включить их в свадебную процессию, — тех, которые были слишком изувечены, чтобы жить на воле, и которые должны превратиться в домашних любимцев.