Бетти Бити - Призрак мисс Миранды

— И кто же тот счастливчик?

— На самом деле, — ответил он, на этот раз, отметив мой легкий сарказм, — повезло мне, что я заполучил его. И конечно, большая удача, что у него такая партнерша, как Сильвия Сильвестр. — Худое лицо мистера Пембертона обрело странное выражение, то ли насмешливое, то ли нежное, хотя я не предполагала, что эта физиономия способна выражать нечто смахивающее на нежность. Затем он быстро пришел в себя после секундной задумчивости и закончил: — На его счету не так много фильмов, но он очень хороший актер. Его зовут Гарри Хеннесси.

— Мне доводилось слышать о нем. Он американец?

— Совершенно верно. Родом с Кейп-Кода. Он, как и вы, родился и вырос в сельской местности. — И снова я заметила, как по губам мистера Пембертона скользнула мгновенная, как вспышка молнии, ехидная усмешка. — Вы отлично поладите с ним. А как он играет!

Я сказала тоном, который, с моей точки зрения, должен был соответствовать образу строгой учительницы:

— В данный момент меня больше всего интересует, умеет ли он ездить верхом?

— Верхом? Откровенно говоря, никогда его об этом не спрашивал. Но для него это не составит труда. Если и не умеет, то легко научится.

— Ну, дело не только в этом.

— Во всяком случае, я хотел бы позаимствовать Леди Джейн на короткое время, пока не появятся лошади, которых я заказал.

— Тем не менее, у него есть хоть какое-то представление о лошадях?

— Леди Джейн ведь достаточно спокойная, не так ли? — ответил он вопросом на вопрос.

— Со мной она ведет себя просто отлично.

— Так в чем же дело? — Мистер Пембертон не добавил, что об этом можно судить по тому, как я езжу на велосипеде и хожу под парусом, но как-то дал понять, что именно имеет в виду. Вместо этого он небрежно бросил: — Не сомневаюсь, если с ней может справиться девушка, у такого крепкого парня, как Гарри, проблем не будет.

Я не ответила. Демонстративно посмотрела на часы и, увидев, что уже десять минут девятого и педсовет начинается через десять минут, а я еще не проверила все тетрадки, я поставила ногу на педаль и холодно поинтересовалась:

— И когда же она вам понадобится для мистера Хеннесси?

— Я хочу, чтобы он оседлал ее к пресс-конференции. Вы знаете о ней? Нет? Ну не важно, все равно услышите. Мои помощники как раз этим занимаются. Я собираю ее в субботу, до этого времени Гарри не появится. Он поселится вместе с нами в «Белом олене». Так что, можно рассчитывать на Леди Джейн к утру субботы?

— Конечно, — сказала я. — Я оседлаю ее.

— Не трудитесь, я пошлю кого-нибудь подготовить ее.

— Леди Джейн ему не дастся. С чужим человеком она даже из стойла не выйдет.

— Значит, я распоряжусь, чтобы вас отвезли обратно.

— Нет, благодарю вас. Предпочитаю ходить пешком. — Я оседлала велосипед. Мои прощальные слова были заглушены шумом мотора. Я понимала, что вела себя довольно невежливо, поэтому злилась и на себя, и на него. Как ни странно (этот факт дошел до меня лишь в середине первого урока географии), подлинная причина моего грубоватого отказа заключалась в том, что он не вызвался подвезти меня лично.

Итак, какие новости, — спросила Таня, — кроме сегодняшней пресс-конференции, нашего переезда и появления Хеннесси?

— Господи спаси, — засмеялась я, — что еще ты хочешь знать? Ты только что примчалась из Лондона и убедилась, что тут событий больше, чем в городе. И тебе все мало?!

Таня набрала горсть картофельных чипсов и захрустела ими. Мы сидели на большой кухне, приготовив то, что мама называла «закуской на скорую руку», потому что в семь начиналась пресс-конференция. Таня только что приехала из Лондона, усталая и растрепанная, но горящая желанием услышать последние новости. Обычно сестра была спокойной и элегантной, как картонка для шляп, но любопытства в ней сверх всякой меры.

— Почему бы и нет? Да и кто родил эту идею?

— Мама, — сказала я и шлепнула по руке, тянувшейся за листиком спаржи.

— А кто ее поддержал?

— Ты, — напомнила я. — До сих пор тебе не простила.

— Да брось ты! У тебя была куча времени оглядеться. И ты должна признать, что веселые ребята Пембертона отделали вам шикарную квартирку.

— Да, — согласилась я. — Неплохую. А ты видела, что веселые грузовики Пембертона сделали с аллеей?

— Ерунда. Мама сказала, что Пембертон обещал все восстановить.

Я не могла скрыть недоверия, но согласилась и с этим, после чего Таня совершенно логично спросила:

— В таком случае, если ты была так настроена против них, почему все же помогала?

— Из-за матери. Ты же видела, как ей все нравилось. Она сказала, и была совершенно права, что, хоть мы и не имеем отношения ко всему происходящему, все же остаемся хозяевами и должны присутствовать на встрече. Мистер Пембертон предложил ей вызвать специальную фирму, которая все приготовит. Но поскольку приглашено всего человек тридцать — сорок, мать решила, что мы сами справимся.

Я положила последнюю веточку петрушки на канапе с лобстерами и добавила:

— Конечно, мистер Пембертон прислал ей помощников, они расставили стулья, раздобыли дополнительную посуду и принесли из мэрии бокалы. В распоряжении мистера Пембертона целая команда рабов.

— В самом деле, — задумчиво пробормотала Таня. — И для какого же раба предназначена Леди Джейн, на которой ты подъехала к «Белому оленю»? И что интересно, почему обратно шла пешком?

— Ах, вот как!

— Да, вот так.

— Могу заверить тебя, что сделала это не для мистера Пембертона. Леди Джейн нужна Гарри Хеннесси.

— Ты его видела?

Я покачала головой:

— Еще слишком рано, он пока не приехал. Я поставила Леди Джейн в пустое стойло на задах гостиницы и попросила Чарли — ты знаешь Чарли Данна из моего класса, — чтобы к десяти он дал ей ведро воды.

— Ты хоть мельком видела мисс Темперамент?

— Нет. Она еще не вставала. Я слышала, что мистер Пембертон приказал оборудовать для нее специальную роскошную ванну. Я знаю, что не должна повторять сплетни, но если речь зашла о мисс Темперамент, то скажу только для тебя…

Я передала ей слухи о Робби и Сильвии Сильвестр, которые вчера первой донесла мне Дженис Пибоди. Закончила я свое повествование словами, что, по-моему, тут нет ничего серьезного. Тем не менее, довольно странно, что я не видела Робби вот уже три недели.

Какое-то время Таня молчала. Расслабившись, она сидела в кресле-качалке у плиты и покачивалась взад и вперед; глаза ее были прищурены, что ей было обычно свойственно, когда она погружалась в раздумья.

— Знаешь, — холодным равнодушным голосом, наконец изрекла она, — я не та, с кем тебе стоит обсуждать эту проблему.

— Почему бы и нет? Я ни с кем не говорила о Робби.